Эта лавка не продается, мой лорд! (СИ) - Эмет Мария

Я непрестанно смотрю на заголовок и просто не верю… Вернее, отказываюсь верить в эти ужасные слова!

«У продовольственных магазинов „Робусь“ новый хозяин!», — одно предложение, а какой удар!

— Да что там? — кот не на шутку разнервничался.

— Они их продали… Продали за копейки! — от досады я пнула стойку и тут же скривилась от боли. Стойка оказалась не из робкого десятка и дала сдачу.

— Да кого продали-то?

— Магазины! Они продали «Робусь»!

Кот основательно ничего не понимал. Мне было немного стыдно за свою небольшую истерику, но держать себя в руках банально не получалось.

— Послушай-ка! — я снова схватилась за газету. — «Вчера была продана крупнейшая сеть продовольственных магазинов низких цен „Робусь“, основанная тридцать лет назад графом Алистером Робусом. Если верить нашим источникам, цена вопроса оказалась ничтожно мала — всего один миллион золотых! Имя нового владельца остается в тайне. Однако нам удалось поговорить с Равенной Робус, женой графа Габриэля Робуса. Новоявленная графиня, принявшая титул несколько дней назад, прокомментировала это так: „Я очень рада, что наша семья наконец избавилась от столь позорного предприятия. Магазины низких цен — слишком унизительно для древнего аристократического рода. Забота о бедных людях должна лежать на плечах бедных людей. В чем проблема пойти на работу и заработать достаточно денег для жизни? Я всегда была против 'Робусь“. И теперь могу дышать спокойно. Это пятно навсегда стерто из истории моего рода». Её рода! ЕЁ! Представляешь, Евлампий! Её, черт побери, рода! Рода, к которому она не имеет никакого отношения!

Меня разрывало на куски от досады. И от собственного бессилия.

Вместо того, чтобы сражаться за наследство отца, за его труды, я сижу в этой дыре и торгую бутылочками с сомнительным содержимым.

— Лиличка, там есть ещё…

Точно! Я набрала воздуха в легкие и продолжила:

— «Также Равенна Робус сообщила, что решение избавиться от торговой марки „Робусь“ было семейным. Главной противницей магазинов „для бедных“ выступила Элизабет Робус, бывшая управляющая сети»…

От подобного заявления я чуть не села на пол.

Очешуеть! Как там кот говорил?.. Хвост мне в рот!

— Нормально вообще? Я ещё и самая рогатая осталась!

Евлампий нехорошо посмотрел на меня и мне пришлось спешно извиниться.

— Кот, они!.. Они решили мною прикрыться!.. Сволочи! — закричала в сердцах.

Газета внезапно вспыхнула синим пламенем. Через мгновение от издания ничего не осталось — только черный пепел на пальцах и полу.

— У… Началось. — Спокойно заключил демон.

— Что началось?

— Внезапные приступы магии. Тебе бы успокоиться, пока лавку не спалила. И убраться. Метла в чулане, если что.

Мне сейчас было совершенно не до метлы!

Видя моё состояние, Евлампий мягко поинтересовался:

— Лиличка, а какое тебе дело до этих Робусов? Ну, подумаешь… Аристократы жиру бесятся. И?

Я повернулась к домовому и предельно медленно, чтобы ни дай бог не сорваться на крик, произнесла:

— Котик. Элизабет Робус — это я.

16

Впервые я увидела, как у кота глаза лезут на лоб. Вопреки ситуации, мне захотелось улыбнуться.

— Вот оно что… — протянул Евлампий. Он сел на попу и задумчиво почесался задней лапой. — Лиличка, тогда я основательно ничего не понимаю. Что же ты, графиня, забыла здесь?

Я стиснула зубы и оглядела помещение лавки. Хороший вопрос.

Что я здесь забыла?

Я рассказала домовому о событиях последнего дня и вновь устало навалилась на прилавок. Эта чертова газетка выпила все мои силы, коих и так оставалось немного.

— И что ты собираешься делать со всем этим?

— Изначальный план был таков — я за несколько лет зарабатываю приличную сумму и выкупаю у брата бизнес отца. Порт и магазины. А после начинаю жить как раньше, занимаясь любимым делом. — Я пожала плечами, а потом грустно улыбнулась. — Но сейчас я понимаю, что реальность куда жестче.

Демон фыркнул и произнес внезапное:

— Вы, людишки, такие странные.

— Почему же?

— Ну вот скажи мне, Лиличка. Зачем тебе продолжать дела того, кто оставил тебя ни с чем?

— Потому что я люблю своего отца. И желаю его делу процветания. К тому же, он вырастил меня для этого.

— Вырастил и оставил все брату? Странно, не правда ли? Лиличка, все это очень дурно пахнет. Что-то не сходится.

Вот и у меня что-то не сходится. А если быть честной, то вообще все.

— Лиличка, ты не думала, что договор… фальшивый? — кот говорил очень осторожно, словно боялся, что я взорвусь.

На этот счет он ошибался. От былой ярости осталась лишь тихая злость. Я умею контролировать эмоции.

Почти умею…

— Думала. — Выдохнула я.

Ну разумеется, я думала! Это было первое, что пришло в мою голову после оглашения.

— Хорошо, — мурлыкнул кот. — А теперь давай смотреть со стороны: есть два наследника. Ты и твой брат. Будь ты на месте отца, как бы поступила? Лично я бы разделил наследство на двоих. Логично? Очень даже. Но вышло так, что один получил все, а другой ничего. О чем это говорит? Есть два варианта! Либо завещание подделали, либо твой отец сошел с ума.

— Исключено. Он был в себе до самого конца.

— Тогда остается один вариант — завещание фальшивка.

— И эта информация мне никак не поможет. Дело уже решено. Обратно не повернешь.

— Верно. — Кот довольно кивнул. — И, раз ты это признаешь, то… отпусти.

Отпустить⁈ Он вообще понимает, о чем говорит?

— Лиличка, не злись. — Евлампий приблизился и заглянул в мои глаза. — Но сейчас, на данный момент, Элизабет Робус не существует. Если Лилибет Фарси. И у Лилибет Фарси большие… Я бы даже сказал гигантские проблемы!

Я понимала, к чему он ведет. И в его словах были крупицы правды. Но просто взять и смириться я не могу. Это не в моем характере.

— Это Лилибет Фарси не существует. И это Лилибет Фарси засядет в этой дыре и будет радоваться обществу кота и банок. А графиня Робус будет…

Евлампий исчез.

— Бороться… — договорила я. — Кот, я не хотела тебя обидеть. Вернись.

Демон не отзывался.

— Евлампий, ну ты чего?

Тишина.

Прелестно. Теперь на меня всякая нечисть будет дуться!

— Ну и прячься себе в удовольствие. — Фыркнула я. — Мне все равно.

Топнув ногой, притащила стул за прилавок и принялась ждать клиентов.

* * *

Следующие несколько дней прошли столь уныло, что мне начало казаться, словно на лавке висит проклятье. Причем не одно, а сразу несколько. Самых сильных и опасных, снять которые без обильных жертвоприношений не получится.

В лавку никто не заходил. Вот совсем. Даже Александр… Отчего-то не видеть лорда Калиостро было особенно тяжело.

Находясь в гордом одиночестве, я придумала столько остроумных ответов на его выпады… А он все не приходил!

Негодяй.

Даже романтичный разносчик газет на спешил уморить меня комплиментами. По нему я, честно говоря, не особо скучала. Хотя иной раз мне хотелось прогуляться за свеженьким выпуском городского сплетника, чтобы узнать о семье что-нибудь новенькое.

Уверена, ничего приятного на страницах я не найду, но быть в курсе новостей все же стоит.

Когда стрелка часов достигла семи вечера, я грустно посмотрела на пустую кассу.

Хотя… Отчего же пустую? В ней уже завелся паук Анатолий. Не уверена, что восьмилапый в курсе своего имени, но разве это имеет значение?

Я достала свой тощий кошелек, закрыла лавку и отправилась на прогулку. Находиться в четырёх стенах стало просто невозможно.

А ещё мне очень не хватало одного ехидного демона, объявившего бойкот.

На мои просьбы появиться он не отвечал. На извинения тоже. А потому у меня осталась только хитрость:

— Посоветуйте хорошие сигары, — проговорила я, мило улыбаясь продавцу в табачной лавке.

Мужчина посмотрел на меня с явным осуждением, но прогонять не стал.