Наагатинские и Салейские хроники (СИ) - Гичко Екатерина

Зразый осмотрелся, задержал взгляд на печной скамье, но всё же взял один из табуретов. Может, Ссеверасс сам сообразит присесть рядом, а не маячить за спиной.

– В последнем послании ты говорил, что тебя выперли из монастыря?

– Не выперли. Дед Цыбай… – Зразый помешкал, – хороший такой дедок из младших жрецов. Он вывез за стены якобы за дровами и велел идти куда подальше, мол, чтобы под раздачу не попал.

– Все они хорошие до поры до времени, – Узээриш, прищурившись, выискивал на листе среди семидесяти трёх имён Цыбая. – А, вот. «Младший жрец по хозяйственной части, отслужил при монастыре шестьдесят три года…» О, солидный срок!

Зразый приуныл.

– Так, «…допрошен… н-н-н-н…» – пробежав глазами до конца листа, хайнес нашёл, что искал. – «Отпущен после допроса. По предписанию осел в деревне Кожжи, откуда в течение двух лет права съезжать не имеет».

Парень приободрился.

– Похоже, и вправду неплохой дедулечка, раз через Вахеша прошёл. Я тебя к чему позвал. Ты там долго тёрся, братьев знаешь. Характеристика нужна по семи. Взгляни.

Зразый принял протянутый лист и сразу увидел отмеченные крестиками имена.

– С братом Машем почти не пересекался, – покачал головой парень, – а по остальным кое-что могу сказать.

– Я же говорил, что парень ясность внесёт, – торжествующе хлопнул в ладоши Узээриш, будто с ним кто-то спорил. – Эх, и награда тебе полагается! Сообразительный малый, а такие оборотни очень высоко ценятся.

Хайнес говорил что-то ещё, расхваливая смелость и удаль Зразыя, а парень, не отрываясь, смотрел на имя, густо обведённое чернилами и написанное наверху среди самых важных братьев монастыря.

«Привратник Темаш»

Ссеверасс, когда не боялся, отличался жуткой болтливостью. Рот его не закрывался, мальчишка задавал тысячи вопросов один странней другого.

«Почему камни несъедобные?»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Потому что они камни!»

Чтобы хоть немного отдохнуть от непрестанного потока вопросов, Зразый просил его рассказывать всё, что он знает о мире смертных. И удивился, когда Ссеверасс начал рассказывать ему сказки и легенды. Он знал их в невероятном количестве и мог рассказывать долгими часами.

«Брат Темаш знает ещё больше»

Несмотря на раскрывшееся предательство привратника, Ссеверасс остро по нему тосковал. Темаш единственный, кто всегда был рядом. Он кормил и поил духа, развлекал его, читал книжки, пел песни. А ещё он иногда занавешивал окна, за что ему попадало от настоятеля.

Напротив имени привратника стояла корявая приписка.

«Признаки помешательства. Ссылка в рудники или в лечебницу?»

Стоящий за спиной Зразыя Ссеверасс шумно вздохнул и испуганно затеребил парня за рукав. Зразый даже рассердился на него. Он-то что мог сделать? Темаш был одним из тех, кто сознательно поддерживал ложь ордена Типиша. Его никоим образом не оправдать…

В голове, словно в издёвку, зазвучал густой пьяный бас: «Папенька… папенька…».

Зразый закусил губу.

– Господин, – тихо обратился он к хайнесу, – а можно мне самому попросить награду?

Мужчины разом посмотрели на него.

– Моя просьба покажется вам дикой, но я хотел бы свободы для этого оборотня, – Зразый положил лист на стол и ткнул пальцем в имя Темаша.

– Что? – ноздри Узээриша разгневанно раздулись. – Ты ведь соображаешь, о чём просишь?

– Я прошу отпустить одного из важнейших преступников по делу об ордене Типиша.

Повисла тишина. Зразый почесал затылок, кашлянул, судорожно пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить свою просьбу, и ругаясь на себя за мягкосердечие.

– Он уже совсем старик и пошёл на это от безысходности. Он же с оторванными корнями, один из тех, кто потерял всех близких во время очередной стычки между влиятельными семьями. Своё наказание он отбыл ещё до совершения преступления.

– Хочешь сказать, что теперь все, кто имел несчастье пережить беду, могут преступления совершать? – прищурился Риш.

– Да жалко мне его! – Зразый растерял былое красноречие. Если бы он действительно сильно переживал за судьбу привратника, может, ещё бы и извернулся, нашёл слова. А так путался, мямлил и сам не понимал, зачем ему это. – Я тоже потерял семью в такой же сваре и очень хорошо его понимаю. Мне-то повезло, меня жрец Ваирака на поруки взял, два года своим хлебом кормил. Так я жрецом стать и хотел, так мне понравилось быть частью большого и дружного жреческого ордена. Рад был, что рядом кто-то оказался, кому моя судьба не безразлична и кому я сам хоть чем-то, но помочь могу. А брату Темашу вот не повезло. Но он раскаялся. С чего пить вообще начал? От вины и начал. Да и мне совестно. Я всё ж слабостью его и воспользовался, – Зразый нахмурился.

– Это никак невозможно! – категорично отрезал Риш.

– Подожди, – осадил его отец, всматриваясь в бумагу. – Что там с помешательством?

– На допросе нёс чепуху, что в подвале часовни содержался дух, который всех лечил, – поморщился Риш, – а он при нём привратником был и врал ему, что мир смертных – место ужасное, и постоянно держал мальчишку в страхе. Так и называл духа, мальчишкой. Ну где это видано, чтобы всевидящего духа можно было так обмануть?

Зразый изо всех сил сдерживал себя, чтобы не бросить взгляд на Ссеверасса.

– Ещё что-то про своего отца говорил, мол, он его корил за обман… Много несуразностей рассказал. Ещё и с последних возлияний никак не просохнет. Не поймёшь, где бредит, а истину говорит.

– Все мы обманщики, – тихо протянул Иерхарид. – Они обманывали нас, я связался с ними с целью обмануть их… Но мне есть за что поблагодарить их. Моя Риша жива.

Узээриш негодующе фыркнул.

– Уступи, – попросил отец. – Я чувствую, это будет благом.

Ранхаш посмотрел на бывшего хайнеса неодобрительно, но спорить не стал. Риш же негодующе искривил губы и замер, будто прислушиваясь к чему-то глубоко внутри себя. И, тяжело вздохнув, выдал:

– Деньги бы тебе принесли больше пользы. Жди, через неделю отпустим и на два года в Кожжи его определим. А потом пусть идёт, куда хочет.

Зразый удивлённо встрепенулся.

– Давайте заканчивать, – нежданное помилование испортило Ришу настроение, и он сгрёб бумаги в кучу. – Завтра продолжим. Найдёшь, где расположиться, заступник?

– Да, конечно, – Зразый растерянно осмотрелся и внутренне похолодел.

Ссеверасса не было.

Куда Тёмные унесли этого мальчишку?

– Пойду к костру, ребята там байки травят. Хорошей ночи!

Выпалив пожелание, парень, непрестанно оглядываясь, выскочил в сени. Узээриш проводил его взглядом и протянул:

– Но шёлковыми портками с золотыми кистями я его всё же награжу. За смекалку.

Ссеверасс растерянно замер у крылечка. Духа потряхивало от страха, и он самому себе казался рыхлым, того гляди расползётся в разные стороны. Его по-детски чистая душа не умела хранить обиды, а страх за брата Темаша оказался таким сильным, что поборол все остальные страхи Ссеверасса.

Где могут держать брата?

Ссеверасс хотел подойти ближе к сидящим у костра оборотням, но взрыв смеха спугнул его и он нырнул в проулок между домами. Оттуда он выскочил на задворки, когда кто-то неожиданно полез на улицу через окно. Остановившись у саней с сеном, мальчишка сцепил дрожащие пальчики и жалобно шмыгнул носом.

– Брат Зразый… – тихо-тихо позвал он.

– Кто здесь? – вторил ему испуганный шёпот.

Ссеверасс вскинул голову и увидел в окошке бледный женский лик, озарённый светлячком. Дух испуганно затрясся, сообразив, что его видят, и, отступив, провалился в стену и тут же выскочил через другую стену прямо в руки Зразыя.

– Где ты был?! – негодующе зашипел брат и, не выслушав ответ, поспешил запихнуть духа за спину. – О, Викан! – изумлённо выдохнул оборотень.

– Ба, Зразый! – удивился в ответ тот. – Вот не думал, что ещё раз встречу тебя, пройдоха.

– От пройдохи слышу, – весело отозвался Зразый.