Мастер Рун. Дилогия (СИ) - Сластин Артем

Торговец поднял бровь, и в его взгляде мелькнул интерес. Мне кажется, он думал, что мы сбежали оттуда как щенки, поджимая хвосты и истерично скуля, бросая своих товарищей и награбленное. А это было именно оно.

– О, значит, вы всё‑таки что‑то привезли? Несмотря на всё? Покажите.

Мы вышли на улицу, к телеге. Рассвет уже окончательно вступил в свои права, и первые прохожие начали появляться на улицах. Некоторые бросали любопытные взгляды на закрытую телегу, но проходили мимо, не задавая вопросов. Смерть на нейтральных землях была слишком обыденным явлением, чтобы привлекать внимание.

Кирос подошёл к телеге, откинул край тряпки, прикрывавшей добычу, и его глаза расширились от увиденного, он явно не ожидал.

А мы собрали всё, что смогли, бронзовые сосуды, таблички, украшения из ниш склепа, браслеты, фибулы, ожерелья. И наконец, тот самый загадочный короб с алтаря, украшенный витиеватым орнаментом. Мы его даже открывать не стали.

А большую часть телеги, полностью скрытая под мешковиной, лежала туша Этерофага. Огромная, даже в смерти внушающая трепет.

– Четверо мне свидетели, – выдохнул Кирос, и впервые за всё время я увидел на его лице неподдельное изумление. – Вы… вы притащили тушу духовного зверя? Целиком?

– Целиком, – поправил я. – Мы же не знаем, что в это твари может быть ценного. Пришлось повозиться, чтобы затащить в телегу, но на самом деле он легче чем выглядит.

Торговец провёл рукой по костяному экзоскелету твари, ощупывая шипы и трещины на поверхности.

– Шкура в приличном состоянии, несмотря на возраст зверя. Кости тоже можно использовать. А когти… – Он аккуратно потрогал один из когтей на передней лапе. – Когти духовного зверя стоят дорого. Очень дорого. Из них делают наконечники для стрел и копий, которые могут пробить даже усиленную этером броню.

Его взгляд скользнул по туше, задержавшись на обугленной пасти и следах ожогов внутри глотки.

– Интересно, – пробормотал он, наклоняясь ближе. – Очень интересно. Судя по ранам, тварь сожгли изнутри. Это не обычный огонь. Это… руны?

– Да, – коротко ответил я. – Использовал рунный камень Малой Искры. Активировал его в пасти твари, когда она попыталась меня сожрать.

Торговец выпрямился, и его птичьи глаза впились в меня с нескрываемым интересом.

– Малая Искра… – медленно произнёс он. – Ты бросил в пасть Этерофагу активированный рунный камень? Либо ты безумец, либо у тебя железные яйца, парень. Скорее всего, и то, и другое. Откуда камни?

– Я делал их сам, камни. Достаточно давно – начал я рассказывать, понимая, что веду себя откровенно глупо. – А потом их зарядили для меня, чтобы я мог добраться до этих земель. Я хорошо работаю с камнями.

– Интересно, – повторил торговец, и в его голосе прозвучало что‑то похожее на уважение. – Значит, так. Ты не просто подмастерье рунного мастера, медноголовый. У тебя талант. Редкий талант. И если ты выживешь достаточно долго, чтобы этот талант развить, из тебя может получиться что‑то стоящее.

Он хлопнул меня по плечу, и я едва не пошатнулся от неожиданности.

– Но сейчас ты всё ещё зелёный и опасный в первую очередь для себя. Запомни, руны – это прежде всего искусство, а не игра в кости. В следующий раз можешь взорвать не только тварь, но и себя вместе с ней. В городе последние десять лет не было ни одного рунмастера, так как смертным не позволяют ими заниматься. Как раз по причине того, что произошло с вами. Если смертный убьет практика, ту местность, где это произошло, вырежут под ноль, а землю смешают с солью, на многие километры вокруг. Понимаешь?

– Запомню, – пробормотал я, видя, как неодобрительно торговец поджимает губы и явно что‑то думает плохое. Для меня плохое. Если учесть, как я откровенно и открыто болтаюсь в нейтральных землях, полностью игнорируя мои поиски, получается что‑то, что я сделал, выведет на меня Вейранов в ближайшее время. Я знаю это. Но такое чувство, что сам сознательно этого хочу, иначе бы никогда так не светился. Черт, да надо было отрезать голову нахрен у этой твари, чтобы не выдавать себя. Но с другой стороны, а как бы еще мы могли убить этерофага?

Кирос вернулся к осмотру телеги, его взгляд снова стал расчётливым.

– Значит, вы купите? – спросил Алекс, подходя ближе.

Торговец выпрямился, и его лицо снова стало бесстрастной маской.

– Куплю. Но сначала давайте обсудим условия. – Он жестом пригласил нас обратно в лавку. – Там поговорим спокойно. Уличные уши – не лучшие свидетели таких разговоров.

Мы вернулись внутрь. Кирос заварил какой‑то травяной чай, разлил по кружкам и уселся за стол, сложив руки на животе. Его взгляд скользил между мной и Алексом, оценивающий и холодный.

– Итак, – начал он. – У вас есть несколько бронзовых сосудов, украшения, таблички и туша Этерофага. Неплохой улов, учитывая обстоятельства. Я готов заплатить вам… – Он сделал паузу, словно прикидывая в уме. – По пять монет серебра каждому. И не буду проверять, что вы там ещё взяли для себя. Считайте это жестом доброй воли.

Я чуть не подавился чаем.

– Пять серебра? – переспросил я, не веря своим ушам. – Ты серьёзно?

– Абсолютно, – невозмутимо кивнул Кирос.

– Но ведь это нечестно! – не выдержал я, ударив кулаком по столу. Кружка подпрыгнула, расплескав содержимое. – Ты обещал десять процентов от продажи! Мы принесли товара больше, чем на пять серебра каждому! Одна туша Этерофага стоит целое состояние, не говоря уже об остальном!

Кирос поднял руку, останавливая мой гневный поток.

– Парень, парень. Не горячись. Давай по порядку. Да, я обещал десять процентов. Но это было до того, как трое моих людей погибли. До того, как вы притащили сюда труп духовного зверя, который привлечёт внимание всех, кому не лень. Ты хоть понимаешь, какой риск я беру на себя, покупая это? – Он ткнул пальцем в сторону телеги. – Если об этом узнают не те люди, у меня будут проблемы. Большие проблемы. Так что пять монет – это еще невероятно щедрое предложение, учитывая обстоятельства.

– Обстоятельства? – я усмехнулся, и в моём голосе прозвучала сталь. – Обстоятельства, которые ты сам создал, отправив нас туда? Хорошие люди, они мертвы из‑за этой работы. И ты хочешь отделаться такой мелочью?

Торговец прищурился, и в его взгляде мелькнула опасность.

– Осторожнее с обвинениями, медноголовый. Я не заставлял вас идти. Вы согласились сами, зная риски.

– Риски были занижены, – парировал я. – Ты сказал, что место почти безопасное. Почти! А там была активная защитная формация и духовный зверь!

– Почти безопасное, – повторил Дрозд. – Ключевое слово – почти. Я не могу предугадать всё, что может случиться в древних развалинах. Никто не может.

Я сжал кулаки, чувствуя, как гнев закипает в груди. Алекс положил руку мне на плечо, сдерживая.

– Корвин, – тихо сказал он. – Не надо.

Но я не мог остановиться. Перед глазами стояли лица Борна, Леона, Гвидо. Их смерть была на совести этого крысолицего торговца, сидящего передо мной и спокойно считающего прибыль.

– Когда сюда придёт Ивгар и люди Белобородого, – сказал я медленно, чеканя каждое слово. – Я расскажу им всё. О том, как ты отправил нас на смерть, занизив риски. О том, как пытался обмануть нас с оплатой. Думаю, Белобородому это не понравится. Говорят, он не любит, когда обижают его людей.

Кирос застыл. Его лицо оставалось бесстрастным, но я видел, как напряглись мышцы на его челюсти.

– Ты… угрожаешь мне? – медленно произнёс он.

– Нет, – покачал я головой. – Я просто говорю факты. А если ты попробуешь меня убить или как‑то иначе заставить замолчать, я найду способ передать весточку. У меня есть связи. – Я блефовал, конечно. Никаких связей у меня не было. Но Кирос не знал этого.

Торговец долго смотрел на меня, не мигая. Затем откинулся на спинку стула и рассмеялся. Смех был короткий, лающий, без тени веселья.

– Ты храбрый, парень. Или глупый. Ещё не решил, что из этого. – Он потёр переносицу, словно у него разболелась голова. – Ладно. Давай так. Тушу Этерофага я забираю сейчас. Полностью. Не хочу, чтобы вы мотались по городу с таким грузом. Слишком много лишних глаз. Заплачу за неё два золотых – это честная цена за старого зверя. Разделите, как хотите.