Хозяин багряных болот (СИ) - Ванг Кристина

— Хорошо, Хозяин, — смиренно ответила Еся, взявшись за ложку. Может быть, у нее получится сбежать. Может быть, если будет послушной, протянет подольше. Может быть, ее отпустят… Может быть всё, что угодно.

— Меня Владимиром звать. По имени кличь. А не то утоплю.

Еся сглотнула вязкую слюну. Страх снова прокрался в сердце. Если бы она только понимала хоть что-то… Но всё было неправильно. Не как в былине. И от этого становилось только страшнее.

— Не серчайте. Не знала. Буду звать, как велено, Владимиром.

Дверь хлопнула. Есислава тяжело вздохнула и взялась за повязку. На мгновение она решила снять ее, раз Хозяин ушел. Но потом вспомнила наставления.

«Не смотри в глаза, Есислава»

Она резко убрала руку от повязки и попыталась нащупать ложку.

Почему же он кормил ее? Почему вообще был человеком? Руки на ощупь ну совсем людские. Не должно быть так. Болотник не такой ведь. Должен быть склизким старикашкой, а этот…

Еще и звать Владимиром!

Ну точно мужик обыкновенный!

Есислава неохотно поковыряла кашу и отодвинула горшок. Она осторожно трогала стол, чтобы ненароком не разбить посуду.

Выходит, теперь жить ей незрячей? И доколе сможет терпеть темень, будет жить…

Еся дотронулась до повязки, потом до щек. На коже остались маленькие рыхлые ранки. Затем она тронула и волосы. Чистые. Не была ли она чумазой, когда бежала по лесу, спотыкалась и падала?

Есислава подтянула к себе ногу и прикоснулась к ступне. Перемотана. Неужели болотник и раны ее залечивал, и в порядок приводил?

Она вдруг поймала себя на мысли, что вообще не помнит, как оказалась там, где оказалась. Боги… Да она ведь даже не понимала, что это за место. Дно болота? Тогда, где вода? Изба? Но ничего такого в лесу было не видать.

Есислава легла на постель и стала всё щупать.

Вот мягкая подушка. А вот одеяло. А это что? Стена?

Она медленно поднимала руку. Затем встала на колени. Дерево скользило под пальцами.

Выступ.

Есислава расставила пальцы и обеими руками стала его щупать. Что-то знакомое это было…

Окно. Точно ведь. Окно!

Она быстро отдернула руку и чуть отодвинулась. Так и вывалиться недолго! Не видит же ничего.

Есислава упала головой на подушку и тут же поморщилась. Не почувствовала расстояния до спинки кровати и ударилась.

Если ее Болотник не потопит, так она сама убьется с этой повязкой на глазах.

Глава 6

Спала Есислава как убитая. Может, оттого что вокруг не было ни звука, а может, оттого что просто устала.

Как и было велено, повязку она не снимала. Сначала было неудобно. Еся ворочалась, пытаясь устроиться, но всё никак не могла улечься. То давит, то неудобно. Так сильно хотелось убрать ткань, что руку зудели. Но она всё же смогла уснуть.

Ей ничего не снилось. Ничего не беспокоило. Было тепло и мягко. Словная чары какие навели. Может, так оно и было. Кто знает, на что этот болотник был способен? Кто вообще мог знать, что он такое?

Да еще имя какое — Владимир. Совсем по-человечески. И руки у него человеческие, и голос… Может, это не болотник вовсе? Может быть, его слуга?

Есислава уснула с этими раздумьями и с ними же проснулась.

Открыв глаза, она сначала испугалась. А потом всё вспомнила. Лежала на кровати и думала: как там ее родители, как Никитка? Успокоились ли все в деревне?

Вопросов было так много, что голова пухла и начинала болеть. Хотя, может быть, болела она от повязки, будь та неладна.

Есислава села на кровати, потянулась и повернула голову, желая осмотреться. Ее плечи тут же понуро опустились. Как осмотреться? Она же ничего не видит…

Еся тяжело вздохнула. Что теперь с ней будет? Что было с девушками до нее? Чего ждать?

Она было хотела испугаться, всё ж не ясно, чего ждать, но поняла: нет того смертельного страха, который был накануне. Немного боязно, но и всё. Ее отдали на убой, ей вслед кричали, что она нечистая, желали смерти, была б их воля, односельчане утопили бы ее сами. А теперь вот она спала на мягкой постели, ей раны лечили, кормили, и условие всего одно поставили — повязку не снимать. Не справится, что ли? А всё остальное…

Есислава решила во что бы то ни стало разгадать загадку болотника. Всё у него осторожно выспросит. Не сбежать ему. На болотах они вдвоем.

Ее обухом по голове ударила мысль: а одни ли?

Еся сделала несколько глубоких вдохов и постаралась сосредоточиться на хорошем. Она ведь жива! И Владимир сказал, что ничего не сделает ей. Она справится. Справится. Всё будет хорошо. А глаза мокнут, так этот от волнения. Вовсе не страшно, и не грустно, и не обидно.

Есислава закусила губу. Да будь не ладна эта коза! Надо было дать ей сгинуть на болотах. Не сунулась бы Еся в тот лес, сейчас бы в дом Никиты женою вошла.

Сердце больно уколола тоска. Как он там? Что стало с ним? Хоть бы он был в полном здравии. Хоть бы образумился и не учудил чего. Он же был готов в церковь пойти ради нее, мог и на болота броситься, а там…

Есислава мигом представила, как-то дерево с внутренностями наружу разрывает тело Никитки своими здоровенными ветками.

Раздался стук. Еся вздрогнула и повернула голову, но опомнилась и горько усмехнулась. Какой незначительной эта привычка была раньше, и какое огромное значение приобрела теперь. Она ведь оборачивалась, чтобы посмотреть…

— Проснулась? — глухой голос Владимира донесся из-за двери. — Я воды тебе чистой приготовил.

— Доброе утро, — собравшись с силами, ответила Еся.

Как открывалась дверь, она не слышала, зато услышала шаги.

Тук, тук, тук… Шорох, скрежет.

Кажется, он поставил воду, а потом что-то передвинул.

— Я выйду. Сними повязку, умойся. Когда я постучусь, снова надень повязку. Можешь осмотреть комнату. Но недолго. Поняла?

— Поняла, — Еся кивнула.

Снова шаги. Тук, тук, тук. Хлопок.

Есислава чуть помедлила и нерешительно потянулась руками к узлу на затылке. Пальцы немели то ли от предвкушения, то ли от переживаний. А что, если не ушел? Что, если специально так сказал, чтобы она на него посмотрела, и ее можно было того…

Пальцы застыли на миг. А затем она с двойным усердием принялась развязывать узел.

Глупости какие! Хотел бы утопить, еще вчера утопил бы. А если просто позабавиться хочет? Да стал бы он тогда ногу лечить, кормить и воду носить?

Есислава развязала повязку. Она с тихим шорохом соскользнула на одеяло. Яркий солнечный свет из окна сделал тьму светлой.

Еся еще несколько мгновений не решалась разлепить глаза. А потом все же один приоткрыла. Наконец, она собралась с силами и уставилась на мир вокруг.

Есислава несколько раз моргнула. Яркий свет в комнате делал больно. Понадобилось время, чтобы привыкнуть.

Комната оказалась просторной и даже богатой. У кровати стоял стол. В дальнем углу сундук, еще один стол у стены, на нем медное зеркало да маленькие шкатулки. Рядом с дверью — табурет, а на табурете — медный таз, полный воды. Кровать Есиславы была заслана белоснежными простынями, у изголовья весела метелочка из трав. Ставни большого окна были открыты настежь. А там, за окном, — чистое голубое небо и яркий желтый круг солнца. Сколько ж она проспала? Небось полдень уже!

Есислава коснулась стены рукой. Вот что она трогала… Изгибы деревянных бревен, из которых была выложена стена…

Еся откинула одеяло и оглядела себя. Белоснежная сорочка с вышивкой на рукавах и аккуратная белая тряпица на ноге с желтыми разводами. Небось от мази какой.

Она встала с постели и поковыляла к медному тазу. Нога всё еще болела, но уже не так сильно.

Есислава опустила руки в теплую воду и улыбнулась. Мог ведь и холодную принести. Но нет — погрел. Она плеснула себе в лицо несколько раз и принялась осматриваться. Под тазом лежал расшитый рушник. Еся вытерла лицо и аккуратно его сложила. Затем села за стол напротив зеркала и посмотрела на свое отражение. На щеках красовались покрытые красной коркой царапины. Она недовольно поморщилась и осмотрела стол: гребни, ленты, украшения… Ай, какие украшения! Всё сияет, в лучах солнца переливается!