Ученик мертвого Дома (СИ) - Бриз Виталий

— Что ты все бегаешь от нас, как трусливый заяц? Давай познакомимся поближе.

— Уроды вроде вас не в моем вкусе!

Противники тоже правильно оценили ситуацию и явно решили загнать меня глубже в озеро, лишив пространства для маневра. Проклятые лозы, словно змеи, ползли по берегу, окружая со всех сторон. Я отступал, все глубже погружаясь в воду. Ступни застревали в топком иле, острые камешки, забившиеся в сандали, царапали кожу. Плечо обожгло ударом лозовой плети.

— Моли о пощаде! И тогда, возможно, отделаешься только рукой!

Противники уже предвкушали победу. И им явно было плевать на приказ главы Фухуа — или тот существовал только на словах белобрысого придурка Вэя? Твари! А с тварями можно не церемониться!

«Я кровь от крови земли, плоть от ее плоти. Свет, заключенный во мне, явись и стань воплощением моей воли! Старшая печать — „Смертоносный дождь“!»

Фохат надо мной уплотнился до предела, сжался в тугой комок. Разрядился ливнем острейших шипов, которые ударили по извивающимся на земле лозам (и те замерли мертвыми сухими отростками), мгновенно скрыли под собой Шу и Танзина. До меня донеслись проклятия, кто-то закричал от боли… А затем наступила тишина.

С меня словно спала пелена ража, и я понял, что натворил. Убил двоих старших учеников Лозы. Извечный Свет, я убил этих придурков! Что на меня нашло? Как я мог потерять контроль⁈

Я метнулся к двум возвышающимся над землей холмикам, опасаясь увидеть обезображенные, истерзанные тела…

На земле лежали два плотно скрученных из лоз кокона, покрытые шипами так густо, что напоминали ощетинившихся дикобразов.

Пока я пялился на них, шипы осыпались, лозы зашевелились и начали сползать. Из-под них с руганью выбрались Шу и Танзин. Ученики были живы и, не считая мелких царапин и прорех на одежде, почти целы. Вот уж не думал, что можно испытывать такую радость из-за провалившейся атаки!

— Рано торжествуешь, гнилой шип! Думал, эти детские колючки способны нам навредить? — взъярился крысюк, заметив мою улыбку. — Ты как, Танзин?

— Порядок, — второй лозовец отряхнулся и принял боевую стойку. — Давай уже кончать с ним.

— Эй, уроды, — Хуошан появился как нельзя вовремя — Что как крысы-то, вдвоем на одного! Честно сразиться — кишка тонка, недоноски?

Шу погасил не до конца сформированную печать, с досадой сплюнул. Они с Танзином переглянулись и разом попятились, а после, когда Хуошан, пугая, метнул в них россыпью колючих шаров, и вовсе задали стрекача.

— Мы еще встретимся!

— Это будет твоей последней встречей! — крикнул им вслед Хуошан.

Он явно порывался догнать крысиных выкормышей и наподдать как следует, но я остановил друга:

— Забудь про этих недоумков.

Я устало уселся прямо на размокшую от дождя землю. Хуошан шлепнулся рядом и поинтересовался:

— Чего это тебе вздумалось гулять в такую мерзкую погоду?

— Ходил к мастеру Цзымину, — я поведал другу о «радушном» приеме у ворот дома старейшины.

— Надо было размазать наглеца по забору! — дослушав до конца, выпалил Хуошан.

Впрочем, иной реакции я от него и не ждал.

— Ага, и схлопотать наказание за нападение на служку старейшины и проникновение в его дом, — не удержался я от сарказма. Вздохнул, возвращаясь к невеселым размышлениям, прерванным появлением Шу и его дружка: — Раз уж мы остались в нашем Доме за старших, нужно тщательно оценивать каждый шаг, думать о том, какой пример мы подаем малышне.

— Тоже мне мамка нашлась, — отмахнулся Хуошан. — Ты не обязан носиться со всеми, как наседка с цыплятами. В конце концов это хорошая школа жизни: пускай мелкие сами справляются с трудностями.

Я с удивлением посмотрел на друга, усмехнулся:

— Ну вот! В кои-то веки ты учишь меня, а не наоборот. Дожили…

Хуошан покровительственно хлопнул меня по спине:

— А кто еще скажет тебе правду и подставит в трудную минуту плечо? Цени!

Мы от души посмеялись. Напряжение и смятение постепенно растворялось, как утренняя дымка на поверхности озера под первыми лучами солнца.

— А на этих идиотов, — Хуошан кивнул в сторону, где скрылись лозовцы, — тебя как угораздило напороться?

— Задумался и свернул не туда, — вздохнул я. — Ты-то сам как тут очутился?

— Шел проведать Яньлинь и вдруг заметил этих двоих. Они сидели в беседке и что-то обсуждали, постоянно озираясь вокруг. Мне это показалось подозрительным, вот я и остановился послушать. Самого-то меня они за изгородью не заметили, правда, и понять, о чем они болтают, толком не удалось — разобрал только твое имя. А потом вдруг эти придурки сорвались и куда-то заспешили. Я решил проследить — и в итоге оказался здесь. Признай, весьма вовремя.

— Да уж…

— Ты должен был раскидать этих убожеств как котят! А ты стоял, будто сопливый ученик на пороге своего первого испытания. Если бы кто сказал…

— Заткнись, — осадил я друга. — Сам не понимаю, что произошло. Печати работали не в полную силу. Когда Шу с легкостью вырвался из клетки, я списал это на случайность. Но когда они с Танзином выжили после «Смертоносного дождя»…

— Да ты рехнулся, использовать «Дождь»! — с восхищением присвистнул Хуошан. — От них и мокрого места не должно было остаться! И это Саньфэн, наш рассудительный старший ученик…

— Может, не будешь меня перебивать и выслушаешь до конца?

Хуошан поднял руки, извиняясь.

— Шу и Танзин укрылись от «Смертоносного дождя» обычным коконом из лозы, понимаешь? — я испытующе посмотрел на друга. — Либо я ошибся, создавая печать, хотя уверен, что все сделал правильно, либо… что-то не так со мной. Слушай! Попробуй-ка ты призвать «Ливень шипов». Или хотя бы «Клетку»…

— Дерьмо, — спустя десять минут подытожил ситуацию Хуошан, убедившись, что и его печати ослабли.

— Дерьмо, — согласился я. — Похоже, мой провал не случайность. Лоза и впрямь решила держать нас на коротком поводке.

Я выругался. Наверно, стоило вспомнить, что существуют способы ограничить, а то и вовсе запереть силу заклинателей. Зелья, артефакты, печати… Единственное заклинание, которое Лоза применяла и ко мне, и к моему другу, это…

— «Червь клятвы»! — Хуошану пришла та же мысль, что и мне. — Наверняка, это он повлиял на нас.

— Как вариант, — кивнул я. — Либо Лоза что-то подмешала нам в еду.

— И что будем делать?

— Пока не знаю, — я задумался. Повторил: — Не знаю. Но собираюсь выяснить.

— Потребуешь ответа у своего нового наставника, этого… как его там… Тэнг Цзымина?

— Ага. Наставник, несомненно, только и ждет, когда я заявлюсь к нему с вопросами, — съязвил я. — Так ждет, что сегодня даже не пустил меня на порог! Есть идея получше: как насчет того, чтобы порыться в архивах?

Глава 6

— Эй ты, тупая колючка, смотри, куда прешь! — из переулка донесся полный негодования девчачий писк. — Тебя не учили, что старшим нужно уступать дорогу?

— А где тут старшие? — прозвучал насмешливый ответ. — Ты, что ли?

Я узнал голос Баожэй, младшей ученицы Дома Шипа. Бывшего Дома Шипа. «Шпилька — она и есть шпилька, где бы ни оказалась», — усмехнулся я, притаившись за углом дома и решив до поры до времени не вмешиваться в перепалку.

— Ты как со мной разговариваешь, глупая дыня⁈ — взвилась девочка из Лозы. — Тебе напомнить твое место?

— Смотри, не лопни от натуги, — хихикнула Баожэй. — И не разевай так сильно рот: не хочу, чтобы твои слюни испачкали мое новое ханьфу.

— Я… я тебе сейчас все волосы выдеру!

— Даже лысая я буду красивее, чем ты! Что это за смешные пятна у тебя на лице? Веснушки? А я думала, птица нагадила!

Сравнение веснушек с птичьим дерьмом стало последней каплей. Соперница Баожэй всхлипнула, а затем раздался цокот стремительно удаляющихся шагов.

Я осторожно выглянул из-за угла. Ученица Лозы скрылась на соседней улице. Баожэй хмыкнула и как ни в чем не бывало зашагала вперед, напевая под нос какой-то веселый мотив.

Я подумал, что стоит догнать Шпильку, но, вспомнив вчерашний разговор с Хуошаном, вовремя себя одернул. В конце концов, каждый приспосабливается как может. В обращении с учениками, предупреждал учитель Лучань, главное: не испортить.