Развод и замок с молотка (СИ) - Сью Санна

— Некромантия... — прошептала, не веря собственным словам.

В воздухе витал слабый, но отчётливый запах тёмного тления, несвойственный обычной смерти растения. Откуда эта гадость могла взяться? В голове тут же возник единственный логичный ответ — любовница Арвина, та самая ведьма с тёмной искрой, каким-то чёрным способом подкинула в замок дохлых мух, пропитанных ее мерзкой силой.

Я сжала дрожащие пальцы в кулаки, пытаясь вытянуть из мухоловки отраву, но почувствовала, как липкая чужая магия сопротивляется. Она цеплялась за мои руки, как жирная паутина, то поддаваясь на мгновение, то снова обрывалась, чтобы продолжить своё гнилое дело. Я осторожно попыталась разжать лепестки мухоловки, но та лишь жалобно застонала, и у меня на глазах выступили слёзы.

Тигровый плющ горестно вздохнул, его усики нежно обвили моё запястье, словно говоря: «Ты сделала всё, что могла». Но я сдаваться не собиралась.

— Никуда не уходи! Я сейчас вернусь! — твёрдо сказала я, стараясь вложить в голос больше уверенности, чем чувствовала на самом деле.

Осторожно переложила мухоловку на мягкую траву, вскочила на ноги и помчалась к замку, не обращая внимания на холодные камни под босыми ногами. Не раздумывая ни секунды ворвалась в башню Арвина и взлетела по винтовой лестнице, едва касаясь ступеней.

— Ва-аша све-етлость? — заикаясь от неожиданности, пролепетал лакей, столкнувшийся со мной на втором этаже, и поспешно склонился в поклоне.

— Где мой муж? — выдохнула я, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди.

— В спальне, ваша светлость, — растерянно махнул рукой в сторону тяжёлой дубовой двери.

Конечно же, перед тем, как ворваться, я постучала. И даже дождалась ответа, хотя каждое мгновение казалось вечностью.

— Кого там духи в такую рань принесли?! — раздался хриплый спросонья голос Арвина.

Тут уже терять время на светские условности я не стала — распахнула дверь и влетела в спальню.

— Помоги! Срочно! Некромантия! В саду! Мухоловку отравили! — выпалила на одном дыхании дрожащим голосом.

— Эвилетта?! — точно таким же растерянным тоном, как и лакей, переспросил муж, резко садясь на кровати.

— Нет, Лукреция! — вспыхнула я, чувствуя, как гнев смешивается с отчаянием. — Что вы все заладили? Я что, так сильно изменилась? Бегом! Некогда болтать!

Арвин поспешно откинул одеяло и вскочил с кровати. На мгновение застыл, глянув в сторону гардеробной, затем окинул меня оценивающим взглядом — от растрёпанных волос до босых ног — и, махнув рукой, направился к двери в том, в чём был: босиком и в тонких льняных спальных брюках, обтягивающих бёдра.

Позже я обязательно вспомню этот его вид и покраснею до корней волос. Но это будет потом. Сейчас я схватила мужа за руку и потащила за собой, чувствуя его тёплую кожу и напряжённые мышцы.

К счастью, мухоловка ещё держалась. Я рухнула перед ней на колени, и Арвин вынужденно последовал моему примеру.

— Вот, смотри сам, — прошептала я убитым голосом, протягивая ладонь к страдающему цветку.

Но муж мягко отстранил мою руку и сам распростёр над мухоловкой свои широкие ладони. Я видела, как сжимаются его челюсти, как на лбу выступают капельки пота, как напрягаются мышцы спины и… не могла налюбоваться. Хотя всё длилось лишь несколько секунд. Арвин резко встал, хлопнул в ладоши, и остатки некромантии с шипением испарились в воздухе, а мухоловка буквально на глазах ожила и расправила лепестки с благодарным трепетом.

У меня задрожала нижняя губа — от облегчения, от восхищения, от чего-то ещё, что я не решалась назвать. С силой потёрла глаза, прогоняя слёзы. Герцог Торгор и правда настоящий дракон, даже если сам в это не верит.

Глава 16

Не знаю, сколько ещё я могла восхищаться мужем и к чему бы это привело, но Арвин быстро напомнил, что в моих планах всё ещё значится развод.

— Дорогая, спасение мухоловки, конечно, очень важно, — он говорил спокойно, но в уголках его губ играла насмешливая улыбка. — Насколько я помню, это растение привезли нам из Диких Унглей. Но всё же герцогине не стоит бегать по замку босой и в ночной сорочке. Хорошо, что в Глыбе сегодня нет гостей. А что будет, когда они съедутся на приём в честь нашей свадьбы?

Упрек был справедливым. Теперь, когда волнение за мухоловку улеглось, меня накрыла волна смущения. Руки сами потянулись прикрыть грудь, хотя длинная сорочка скрывала всё, что положено. Но из чистого упрямства я не смогла промолчать.

— Это всё ваша любовница виновата! — процедила я сквозь зубы, чувствуя, как гнев снова поднимается в груди. — Она прислала в замок мух, поднятых некромантией, а цветок их съел и отравился!

Арвин рассмеялся — звонко, беззаботно, будто я сказала что-то смешное.

— Эви, милая, — покачал он головой, и в его взгляде появилось то снисходительное выражение, каким взрослые смотрят на выходки детей, — Виола — посредственная ведьма. Она не способна на такое.

— Значит, вы её плохо знаете, — резко парировала я, — или у вас есть другие недоброжелатели, которые подбросили в Глыбу шпионов-некромантов!

Не дав ответить, я гордо развернулась и зашагала к замку, чувствуя, как трава щекочет босые ступни.

— Я набросал список мероприятий, как вы просили, Эвилетта! Жду в столовой! — донёсся голос Арвина мне вслед.

На крыльце меня уже ждала перепуганная Ониса с мягкой шалью и парой бархатных тапочек в руках.

— Что на вас нашло, моя госпожа? — ворчала она, осуждающе цокая языком, пока накидывала на мои плечи тёплую ткань. — Бегать полуодетой по холодным камням и росе...

— Приготовь голубое утреннее платье, — холодно оборвала я её нравоучение, сунув ноги в тапочки.

Через тридцать минут я появилась в столовой во всём великолепии: волосы были уложены в изящную причёску, платье небесного оттенка подчёркивало цвет глаз, а лёгкие духи смешивались с ароматом свежеиспечённого хлеба.

Арвин уже ждал меня — умытый, побритый, в безупречно отглаженной белой рубашке и чёрных брюках, которые подчёркивали его стройную фигуру.

— Вы прекрасны, Эвилетта, — сказал он, и его взгляд скользнул по мне с неподдельным восхищением. — Что предпочитаете пить по утрам? Чай или кофе?

— Воду, — ответила я сладчайшим голосом, едва заметно поджав губы. — Целители советуют начинать день со стакана воды.

На самом деле я обожала чёрный кофе с корицей и молоком, но желание досадить мужу перевесило. И я тут же пожалела об этом — пришлось с кислым выражением лица потягивать воду из хрустального бокала, которую подал мне лакей.

— Как вам спалось на новом месте? — Арвин пил маленькими глоточками ароматный кофе, и от сногсшибательного запаха у меня предательски заныло сердце. — Всё ли нравится в башне? Может, нужно что-то заменить?

— Не волнуйтесь, дорогой, — ответила я, стараясь сохранять светский тон, — Глыба мне очень нравится.

В этот момент слуги внесли и поставили перед нами завтрак — воздушный омлет с овощами и хрустящим беконом. Я отрезала небольшой кусочек и, отправив в рот, наслаждалась вкусом.

— Я счастлив это слышать! — воскликнул Арвин, и его глаза заблестели искренним энтузиазмом. — Но предлагаю не сидеть в замке безвылазно. После приёма мы отправимся в свадебное путешествие!

И он с торжествующим видом развернул исписанный лист бумаги! Но не успел начать читать, как дверь столовой распахнулась, и в комнату стремительно вошла взволнованная Лукреция.

— Ваша светлость! — сделав поспешный реверанс, она подошла к столу и поставила перед хозяином золотую почтовую шкатулку с королевской печатью. — Срочное послание от его величества!

Такие шкатулки использовались только для официальной корреспонденции — как с хорошими известиями, так и с дурными. Признаться, я не знала, чего ждать, и на всякий случай разволновалась.

Арвин достал послание, и пергамент с королевской печатью хрустнул в его пальцах. Сначала муж пробежал по тексту взглядом, и брови его недовольно сдвинулись, затем начал читать вслух: