Я - злодейка в дораме. Сезон второй (СИ) - Вострова Екатерина

Сон накрыл мягко и незаметно, словно одеяло. Затуманил разум, принося долгожданное освобождение от тревог и желанную темноту. Но даже во сне я знала, что ответы на мои вопросы не принесут облегчения.

Проснулась оттого, что Вей Лун приподнялся на кровати. Я мгновенно встала и склонилась перед ним, как и положено служанке. Сердце неистово колотилось в груди, но от волнения я не отрывала взгляд от пола и не смотрела в его лицо. Как он отреагирует?

— Сяо Ань? — голос звучал удивленно.

«Все-таки Сяо Ань. Он ничего не помнит?» — я не знала была ли я этому рада, или нет.

— Хозяин, — тихо откликнулась, глянув на него исподлобья.

Вей Лун смотрел с искренним удивлением, а брови были сведены к переносице.

— Сяо Ань, что ты здесь делаешь? — спросил он хрипло. — Ты сидела здесь всю ночь?

— Да, — я кивнула, снова избегая встречаться с ним взглядом. — Вас ранили, вы попросили оказать вам первую помощь, а потом…

— Что потом? — подозрительно уточнил он.

— Потом я просто хотела убедиться, что с вами все в порядке. — ответила, не в силах справиться с бешеным пульсом, отдававшимся в ушах.

Вей Лун нахмурился, потом вдруг протянул ко мне руку, словно желал коснуться, но спохватившись отдернулся.

— Это было лишним, — сурово сказал он. — Иди к себе. Раз уж ты здесь заботилась обо мне, то завтра у тебя выходной. Спасибо за это, но… не стоило.

Я колебалась, не зная, стоит ли заговаривать о том, что произошло ночью. Но следующая фраза не оставила места для сомнений:

— Убирайся, — грубо приказал генерал, и сам пряча от меня взгляд. Мне показалось или на его лице мелькнула тень раскаяния?

Пришлось поклониться и направиться к выходу. На пороге я замешкалась, не в силах унять сомнения. Вей Лун, заметив это, резко спросил:

— Хочешь что-то сказать?

— Нет, ничего, — ответила я, чувствуя, как дрожат коленки. — Ничего... хозяин.

С этими словами я вышла из шатра, оставив Вей Луна в одиночестве.

Глава 7.4

Едва Сяо Ань ушла, лицо Вей Луна изменилось — стало мрачным и сосредоточенным. Он пробормотал заклинание, выплетая пальцами руну. Теперь никто не услышит, что происходит внутри, и никто не войдет.

Воспоминания о ночи тяготили больше, чем любое физическое ранение.

Вей Лун не мог понять, что на него нашло. Видимо, яд оказался сильнее, подавил человеческий разум, оголяя инстинкты. В памяти отчетливо сохранилось, как Сяо Ань плакала и называла себя Лю Луань после его отчаянного напора и мольбы соврать.

А ведь в тот миг он отчего-то был свято уверен, что перед ним действительно принцесса Лю Луань. И его второе я настолько обезумело, что приняло за нее совершенно другую девушку. И его просьба соврать относилась не к ее личности, Лун просто хотел услышать, что Ее Величество больше его не оставит. Он умолял ее остаться, потому что Луань нужна была ему как дыхание, без нее он словно умер внутри.

Вей Лун не только Сао Ань просил лгать, вчера он и сам врал себе.

И теперь ненавидел себя за то, что сделал. За то, что плохо поступил с Сяо Ань. За то, что предал Лю Луань.

— Как я мог… — прошептал он, голос переполняли горечь и отвращение к себе.

Вей Лун чувствовал себя абсолютно сломленным. Он всегда считал отца негодяем, потому что тот использовал мать и бросил. Теперь же Лун сам поступил как тот, кого он всю жизнь презирал.

Вчера ему хотя бы хватило остатков разума, чтобы использовать чары и избежать последствий этой ночи. Но что, если они не сработают?

Кажется, для Сяо Ань это не было первым опытом, тем не менее это никоим образом не уменьшало и не облегчало его вину.

Луну даже не хватило смелости признаться, что он помнит о произошедшем. Ничтожный трус, испугавшийся последствий. Вот он кто.

И пусть он помнил, как она изгибалась на простынях, отвечая на его поцелуи, это совершенно ничего не значило. Он вынудил ее. Заставил.

Как же теперь быть? Должен ли он дать Сяо Ань официальный статус, хотя бы наложницы? И что на это скажет Лю Луань, когда вернется? Разве она станет терпеть другую женщину? Для принцессы это будет унижением.

Вей Луну хотелось разгромить шатер, уничтожить все вокруг, но он понимал, что это ничего не изменит.

Ненависть ослепляла, ярким пламенем полыхая внутри. Вей Лун кинулся к сундуку и достал плеть. Он начал бить себя по спине, и каждый удар был наказанием за его поступок. Боль пронзала тело, но не могла затмить боль в душе.

— Ты негодяй! Ничтожество, — шептал он себе. Удары становились сильнее. — Ты не заслуживаешь прощения.

Он знал, что наказание не изменит случившегося, но просто не мог иначе. Горевшие внутри эмоции требовали выхода. В конце концов, обессиленный и израненный, он рухнул на колени, продолжая шептать ядовитые слова.

— Прости меня, Лю Луань… — одежда на спине пропиталась кровью, но Вей Луну было все равно.

Единственное, что он чувствовал — невыносимую вину и отчаяние.

Глава 8

Лагерь еще спал, когда я вышла из шатра Вей Луна. Лишь редкие голоса нарушали тишину. Пытаясь успокоиться и собраться с мыслями, я направилась вдоль палаток. Проходя мимо сторожевых постов, заметила одинокую фигуру на краю лагеря и приблизилась. Мейлин. Она задумчиво глядела на утреннее небо.

Я давно хотела поговорить, но никак не удавалась — Мейлин явно избегала демоницу Сяо Ань. Стоило мне подойти ближе, как она пренебрежительно покосилась, но все же заговорила первой.

— Как генерал? — голос был отстраненным, хотя в глазах читалось беспокойство.

Я почувствовала, как ком подступает к горлу. И что ответить? События ночи были слишком свежи в памяти.

— Он... отдыхает, — ответила, пытаясь говорить уверенно. — Лихорадка прошла, он будет в порядке.

Мейлин сузила глаза, изучая мое лицо, словно пыталась понять, правду ли я говорю.

— Ты всю ночь около него сидела? — вопрос прозвучал скорее как утверждение.

— Да, — кивнула я, чувствуя, как краснеют щеки. Хорошо, что в темноте этого не видно. — Я хотела убедиться, что ему не станет хуже.

Мейлин вздохнула и отвернулась, снова устремив взгляд вдаль.

— Хорошо. Генерал нужен живым и здоровым, чтобы найти мою госпожу, — голос девушки стал мягче. — Но не позволяй себе лишнего.

— Твою госпожу? — тихо переспросила я, получив возможность зацепиться за что-то в разговоре.

Мейлин досадливо поморщилась, понимая, что сболтнула лишнего, но затем ее лицо посветлело, и она произнесла с вызовом:

— Моя госпожа — принцесса Лю Луань. Ее несправедливо обвинили в том, чего она не совершала, и она сбежала из дворца. Об этом все знают. Сначала я не доверяла генералу, но сейчас он единственный, кто способен помочь мне отыскать принцессу и восстановить ее честное имя.

Глава 8.2

Сердце болезненно сжалось. Хотелось признаться, что Лю Луань — это я, что все это время я была рядом, с ними, обнять ее, но я не могла. Как она отреагирует, когда узнает, что чуть не забила меня плетью до смерти? Да и поверит ли она мне? Вернуть прежний облик мне не под силу. А стоит служанке спросить о чем-нибудь до момента моего попадания в этот мир — я не отвечу ни на один вопрос.

Поэтому, отстранившись от душевных терзаний, я просто кивнула.

— В таком случае, — тихо проговорила я. — Лю Луань заслуживает справедливости.

Мейлин бросила на меня пристальный взгляд, но ничего не сказала. И опять посмотрела на небо, погруженная в мысли.

Наверное, стоило уйти — Мейлин всем своим видом давала понять, что не настроена разговаривать, но я не удержалась и попросила:

— Расскажи о своей госпоже. Как вы познакомились?

Мейлин долго молчала. Я уже решила, что она не ответит, но вот ее лицо смягчилось, и служанка заговорила:

— Мой отец был простым кузнецом, а я — обычной девочкой, которой не повезло родиться в тени дворца. Однажды, когда мы шли по улице, я случайно уронила сшитую мамой куколку на дорогу перед знатным дворянином. Тот наступил на нее, и я заплакала. Дворянин пришел в ярость, сказал, что сегодня у него день рождения и услышать плач в этот день, сулит беду. Он приказал охране заткнуть меня. Отец попытался вступиться, говорил, что я еще ребенок, упал перед ним на колени…