Семья волшебников. Том 4 (СИ) - Рудазов Александр

Астрид и Лурия при этих словах пихнули Веронику в бока. Та от неожиданности ойкнула, и поскольку Кайкелона как раз замолчала, вскрик прозвучал неожиданно громко. Волшебники подняли головы, уставились на девочку в фиолетовой шляпе, и та втянула голову в плечи.

— О, кстати, — лукаво сказал Локателли. — Почему бы не дать дорогу молодым? Мэтресс Дегатти, может, вы нам продемонстрируете свое искусство? Ну как в тот раз.

— Не хочу, — сердито ответила Вероника.

— Отчего же? — удивился председатель ученого совета.

— Потому что вы папу с мамой хотите в Карцерику упрятать. Если я кого-то призову, а вы их упрячете, то я останусь сиротой, покачусь по наклонной и устрою Пятое Вторжение.

По трибунам прокатились смешки. Маленькая девочка сердилась ужасно забавно… правда, засмеялись не все.

— А еще у меня не получится, наверное, — неохотно сказала Вероника. — Я не знаю их сетки, и имен тоже не знаю, и вообще ничего. А если просто астридианцев призвать, то лучше не надо, а то либо никого не будет, либо все, либо вообще какая-нибудь ерунда.

Волшебники невольно задумались, сколько разумной плесени на них обрушится, если безумная штука Вероники и правда призовет всех астридианцев разом.

— Ну что же, коллеги, Вероника Дегатти взяла самоотвод, — вздохнул Локателли. — И раз уж даже она не справляется, придется нам, ученому совету Мистерии, засучить рукава, покумекать и сотворить какое-нибудь чудо. Надеюсь, никто не строил планов на этот вечер, потому что нам, кажется, придется задержаться допоздна. Понимаю, что все мы тут устали и проголодались… кстати, а не поужинать ли нам, раз уж так вышло? Да будет ужин.

Накрытые столы возникли, как по мановению руки. Волшебники заворчали, недовольные, что заседание так затянулось, но сильно никто не возмутился. Председатель предложил сложную и нестандартную задачу — а лауреатами Бриара не становятся те, кому такое неинтересно. Тут сидели сплошь великие чародеи, мудрецы и экспериментаторы.

И они сразу же принялись за дело. Забурлила дискуссия, отовсюду летели предложения, все новые и новые варианты действий, а также решения тех или иных затруднений.

— Они живут очень коротко и очень быстро, — сказал Моледин Ганцара (2), ректор Темпестадора. — Для осуществления контакта необходимо либо ускорить нас, либо замедлить их. Либо и то, и другое, чтобы мы встретились посередине.

— Безусловно, — согласился Гаргантик Танагель, ректор Энормира. — Но и с размерами необходимо что-то решить. Они слишком малы, так что придется кого-то из нас масштабировать. Прежде всего необходимо выяснить их метафизические свойства.

— Неплохо бы для начала кого-нибудь вскры… изучить, — предложил Эллеканто Шат, ректор Монстрамина. — Что если призвать для начала одного астридианца, любого? Мы можем призвать одну особь, случайную?

— И что дальше, коллеги? — спросила Рошайя Коллос, ректор Венколора. — Мы эту одну особь даже не увидим. А вот если девочка Астрид или ее родители позволят мне визуализировать их мысли, я смогу нарисовать астридианцев на холсте, а затем сделать его живым окном и войти… прямо к ним!

— Прекрасное предложение, дорогая коллега! — восхитился Локателли. — Как же чудесно осознавать, насколько талантливые индивиды здесь собрались!

— Предложение-то прекрасное, только вот мы не знаем, где именно они находятся и куда мы перейдем, — брюзгливо сказал Харабба, ректор Детримента. — Они — и это проблема! — слишком малы. Если один из нас, пусть даже не самый рослый, просто бухнется куда-нибудь посреди их города, его можно смело сажать на скамью подсудимых рядом с Дегатти.

— А я вам говорю — это не преступление, — фыркнул Дардан Альянетти, ректор Арбораза. — Я вчера муху убил, но меня что-то не судят. Хотя муха-то умная была, целый час от меня улепетывала! Может, даже разумная — в Мистерии что угодно может быть!

— Только не начинайте это снова, пожалуйста, — прозвенела Камелия Пакс, ректор Спектуцерна. Ее огромные глаза налились слезами.

— Камелия, не волнуйтесь, — насмешливо успокоил ее Йогарис, ректор Вербалеона. — Мухи похожи на фей, но не феи. Но я тоже согласен, что незачем снова заводить тот же старый оркестрион. Коллеги, я могу составить заклинание, которое включит в себя все, что необходимо сделать. Но мне потребуется некоторое время и детальный список всего, что нам потребуется. Записываю: замедлить для них время, изменить размерность…

— Создать защитные экраны, — предложил Дуззбаум, ректор Ингредиора. — Экранировать либо их, либо нас, либо просто разделить участников контакта.

— Боги, что за кирней мы занимаемся? — закатил глаза Хаштубал. — Спрашивать у хомунциев, как они пожелают покарать тех, кто когда-то, давным-давно залил нескольких из них водой…

— Вы не участвуете, мэтр Хаштубал? — спросил Локателли.

— Участвую. Я обеспечу безопасность. Если они окажутся враждебными… плесень великолепно горит.

Лахджа аж рассмеялась. Нет, ей все-таки нравилось правительство Мистерии. Это сборище поехавших старых колдунов, которые вынуждены управлять страной, хотя им это не очень-то интересно, а интересно им все то же самое, что и нормальным людям — эксперименты, волшебство и громкие бдыщ. Они устроили суд над одним из своих, потому что тот причастен к уничтожению разумной плесени, а теперь сами же размышляют, не агрессивна ли она, не несет ли угрозы… не замочить ли ее на всякий случай.

Тем временем импровизированный консилиум продолжался. Великие чародеи увлеченно вцепились в сложную задачку и все громче спорили, с какого конца лучше подойти к решению. Вариантов накидали уже целую прорву, каждый ректор хотел приложить руку и все предлагали свое.

— … Выяснить где они и полететь туда!..

— … Пробурить пространство!..

— … Построить голема для плавания в космосе!..

— … Послать элементаля!..

— … Призвать духов, переговорить через них!..

— … Ментальная проекция!..

— … Вещий сон!..

— … Пруд-зеркало!..

— … Да будет кофе с плюшками!..

Но в конце концов проект «Хомунциальный контакт» был разработан, и волшебники откинулись в креслах, попивая кофе из фарфоровых чашек. Выглядели они так важно и самодовольно, что Лахджа снова с трудом сдержала смех.

Смешно тебе? Ты тут единственная, кого реально могут казнить. А я, возможно, этого не переживу.

О-о-о. Такие приятные слова.

Я серьезно. Я больше не могу терять куски души. Возможно, в следующий раз я умру.

Сам виноват. Нечего было заводить столько фамиллиаров. Завел бы одного, как все нормальные маги. Черепашку.

— Итак, коллеги, мы пришли к единодушному решению, — произнес Локателли, хитро сверкая глазами. — Все готовы приступить?.. нет-нет, допивайте, допивайте!..

Еще минут десять волшебники пили кофе и обсуждали проблему квадранта Вескатуччи. Но вот уж последняя чашка отставлена, и председатель ученого совета единым хлопком убирает столики с посудой.

— Начинаем, коллеги! — воскликнул он. — Первая стадия — поиск. Мэтр Ганцара, мэтр Даректы — за вами первое слово.

Брюден Ганцара извлек из-за пазухи дирижерскую палочку из слоновой кости. Кройленг Даректы — сверкающую стальную линейку. Президент Артифициума взмахнул руками — и заиграла музыка.

Не просто незримый оркестр, как обычно, когда Ганцара в одиночку создавал музыкальное сопровождение, выпускал на волю симфонии сфер. Нечто совсем другое, непостижимо могучее и глубокое. Все пространство заполнила нежная призывная мелодия, музыка проникла в каждую клеточку, каждую молекулу. То были ритмы самой вселенной — и они расходились все шире и шире.

Одновременно с этим Даректы приложил линейку к чему-то, что видел только он, и хмурое лицо сильней обычного пошло морщинами, а весь Гексагон на мгновение вздрогнул, поплыл и раздвоился. Крышу и потолок с него сдернуло незримой рукой, сдвинуло в потаенное измерение, и над волшебниками распахнулось звездное небо. Заседание затянулось настолько, что успело совсем стемнеть.