Ученик мертвого Дома (СИ) - Бриз Виталий

— О твоем безрассудном поведении. Зачем ты устроил скандал в лавке башмачника, обвинив его, что он продал товар ученику Лозы? И во Дворце ты ни разу не появился, вопреки приглашению главы Фухуа. Да и к мастеру Ниу, которую назначили твоей наставницей, не ходил.

— Я не такой дурак, чтобы упорно стучаться в закрытые ворота. Долго еще собираешься подчиняться чужим правилам и изображать из себя послушного мальчика?

Захотелось взять Хуошана за шиворот и хорошенько встряхнуть: может, тогда образумится. Вместо этого я медленно повторил одну из мантр успокоения и только затем спросил:

— Считаешь, если мы сейчас сдохнем, это что-то изменит?

— Нужны мы им, марать о нас руки! — фыркнул друг.

— Зачем-то наверняка нужны… Но если лозы решат, что хлопот от нас больше, нежели проку, могут и передумать. От бесполезных вещей обычно избавляются.

Никто не будет держать заклинателя, который не уважает правила Дома и старейшин — в Доме Шипа точно бы не стали. Мастера Лозы до сей поры закрывали глаза на выходки Хуошана: не иначе дали нам поблажку ввиду обстоятельств. Но я чувствовал, что их терпение вскоре иссякнет.

— Считаешь, у нас много шансов выжить в Серых землях? Сомневаюсь. Как сомневаюсь и в том, что другие Дома, до которых еще надо добраться, примут нас. Дом Лозы… Пока это наш единственный шанс продолжить Путь Света. Или ты хочешь последовать за Куаном?

Старший ученик Чжан Куан накануне покинул Дом — это было его собственное решение. Мы провожали друга всемером: я, Хуошан, Яньлинь и ребята пятой-шестой ступени. Куан шутил, говорил, что давно собирался навестить родителей и сестер, просил приглядеть за оставшимся в Доме младшим братом, строил планы на будущее и звал в гости при случае.

Вот только глаза у него были совсем мертвыми — и я надеялся, сопровождающий его мастер присмотрит, чтобы Куан не натворил глупостей. Перестать быть заклинателем… сама мысль об этом пугала.

— И ты предлагаешь молча подчиняться?

Хуошан все еще смотрел недовольно, исподлобья, словно подозревая меня в сговоре с Лозой, но тон убавил: видно, и его проняло.

— Я предлагаю вести себя благоразумно, согласно обстоятельствам. Прежде чем отбирать тушу буйвола у тигра, неплохо бы самому стать тигром, а не жуком, которого он смахнет хвостом и не заметит. Если Дому Лозы хочется считать нас учениками, следует притвориться учениками и взять все, что только сможем.

— Думаешь, они нас действительно приняли? Лозе верить нельзя.

Слова Хуошана ударили по больному месту.

За минувшие дни я прочитал десятки свитков в архивах, но так и не сумел выяснить, почему мои печати ослабли. И не только мои: другие ученики Шипа тоже жаловались на потерю сил. И это было странно. Заклинанием верности связали меня, Яньлинь, Хуошана и еще пяток учеников шестой ступени. А истощение зацепило и младших: Син даже расплакался, когда у него перестала получаться недавно выученная первая базовая печать.

Дело не в «Черве клятвы»? Тогда в чем?

Был бы рядом учитель Лучань, он объяснил бы, что происходит, или, скорее (наставник не любил прямых ответов), дал бы подсказку, в каком направлении искать. Мастер Цзымин… В положенные часы я приходил к дому старейшины Лозы, но тот избегал встреч, что лишь укрепляло подозрения.

Учитель… Мне его не хватало. Не хватало наших разговоров обо всем на свете, когда мы часами сидели на крыльце, любуясь закатом, а потом и звездным небом. Не хватало его поддержки и наставлений.

Я погладил слоника со щербатым хоботом. Прощальный подарок? Или на горе Тяньмэнь не нашлось места для фарфоровых безделушек, а выкинуть было жалко?

Я надеялся, учитель жив.

Я верил, мы еще встретимся — и эта вера хоть как-то позволяла примиряться с ситуацией.

— Очень прошу, не давай им повода избав…

— Саньфэн! Старший брат, ты тут⁈

В дверь тихо поскреблись. Не дождавшись ответа, забарабанили.

— Саньфэн!

Сюли? Только младших учениц мне сейчас не хватало!

В голосе девочки звучало настоящее отчаяние, и я, несмотря на стойкое желание притвориться, что меня нет дома, открыл дверь.

Кучерявые волосы, забранные в две загогулины, придавали ей сходство с молодой овечкой, и сейчас эта ярка, упершись ладонями в колени, тяжело дышала и явно была чем-то расстроена.

— Сюли? Что… Яньлинь⁈

Старшая ученица обессиленно привалилась к стволу росшей возле дома сливы, сползла на землю. Разлохмаченные пряди падали на заплаканное лицо, а пучок походил на воронье гнездо. Наполовину оторванный рукав висел на нескольких нитках. Пояс отсутствовал, и Яньлинь стягивала края верхней накидки пальцами.

— Ты ранена?

Крови на ее одежде заметно не было, но это ничего не значило. Стоило мне приблизиться, Яньлинь взвизгнула и свернулась в комок. Сюли, сама напуганная и растерянная, бросилась ее утешать.

Мы с Хуошаном беспомощно переглянулись.

— Сюли, ты знаешь, что случилось?

— На старшую сестру напали.

Яньлинь не жаловалась, но я догадывался, она тоже не нашла общий язык с новыми соседками из Лозы. Мужчине лезть в женские разборки стыдно, но, похоже, шутки зашли слишком далеко…

— Кто⁈ — рыкнул побелевший от ярости Хуошан, напугав Сюли.

Младшая ученица помотала головой, всхлипнула. Только второй истерики нам не хватало!

— Воды лучше принеси, — осадил я друга. — И в красном сундуке лежат сушеные травы… Ай, ладно, забудь! — а то еще насыплет не того, тем более я и сам не уверен в правильности сборов. — Воду неси, черепаха!

Я опустился на колени перед Яньлинь.

— Тише. Спокойнее, — я поймал ее взгляд. — Дыши. Медленно. Вот так. Умница.

— Они… Я…

Яньлинь вцепилась в протянутую Хуошаном кружку. Руки у нее дрожали, зубы стучали о край, и добрая половина выплеснулась на одежду.

— Их было двое, подкараулили возле зала тренировок… Схватили… Смеялись… Там никто бы не увидел…

Я коснулся Яньлинь, и на этот раз она не отстранилась. Поднял на руки, занес в дом. Оказавшись под защитой стен, она слегка успокоилась.

— Мне удалось вывернуться. Убежать. Преследовали, но я… Добралась… На улице много людей, и они отступили…

— Кто это был?

— Старшие из Лозы… Шу… И Танзин, кажется.

Крысюк! Сжатые в кулаки пальцы побелели от ярости. Не хватило силенок справиться со мной, решил взяться за моих друзей⁈ Без должного отпора совсем распоясались, уроды⁈ На кого они нападут в следующий раз? На младших учеников?

Шу нужно проучить! Осталось придумать, как это сделать и не попасться старейшинам.

— Убью гадов!

Хуошан откладывать месть не собирался. Рванул прочь из дома, так что пятки засверкали.

Я выругался: Быкоголовый! Полезет в драку, еще и при свидетелях — не расхлебаем! Перспектива изгнания, которой я пугал его пару минут назад, из гипотетической становилась вполне реальной.

Все это промелькнуло в голове за мгновение, но когда я встал, чтобы последовать за другом, Яньлинь вцепилась в запястье.

— Не уходи!

— Я скоро вернусь. — На счету было каждое мгновение. — Только остановлю этого барана. С тобой побудет Сюли. Я поставлю защиту. Они не посмеют сюда сунуться.

Яньлинь неохотно разжала пальцы.

Я активировал печать барьера, затем вторую, создавая летающий лепесток. Вскочил сверху, поднимаясь над домами. Заклинание левитации тратило уйму фохата, а потому изучали его мастера… и не в меру любопытные ученики, которые не прочь покопаться в архивах.

Зал тренировок, значит?

Шу с дружком вряд ли ушли далеко. Скорее всего, Хуошан подумал также и направился туда.

Солнце слепило глаза. Внизу проносились соломенные крыши и стиснутые домами людные улочки. Я едва не запутался в хвосте воздушного змея. Уклоняясь, пропахал борозду по скату, почти свалился, выправился — не иначе каким-то чудом.

Первым я заметил Шу.

Крысюк с Танзином оккупировали восьмиугольную деревянную беседку и что-то в лицах обсуждали, гогоча и игнорируя недовольство окружающих. Завидев Хуошана, они переглянулись, обидно заржали.