Развод с драконом. Отвергнутая целительница (СИ) - Лисина Василиса

— А вы — моих, — отрезала я, выгнув бровь.

И угадала. Он пришел сюда явно для того, чтобы подать себя в качестве личного лекаря жены мэра, надеясь, что от меня легко откажутся. Но Мелисса неожиданно проявила твердость.

— Это просто неслыханно, — пробормотал лар Дитрих и подхватил свой небольшой чемоданчик. — Я буду жаловаться. Еще посмотрим, не калечите ли вы пациентов! Элари Фейрик, будьте с ней осторожны, я вас предупреждаю!

Звучало бы грозно, если бы лар Дитрих во время своей пламенной речи не отступал мелкими шагами к выходу, огибая меня по дуге. Мне еле хватило душевных сил, чтобы сдержать улыбку.

В себе я была уверена и проверок не боялась. Но, кажется, лар Дитрих теперь вцепится в свою пациентку с анемией и постарается ее удержать. Будет плохо, если она бросит мои рекомендации и вернется к старому.

— Прошу прощения за эту сцену, — со вздохом произнесла Мелисса, когда шаги лара Дитриха удалились. — Я не знала, как его выпроводить. Он все сидел и рассказывал о том, какой он замечательный лекарь. А мне уже сложновато долго сидеть.

— Это я должна просить прощения за сцену.

Все же я знала, что нехорошо спорить с коллегами при пациентах, но сейчас просто невозможно было не ответить. Он начал подвергать сомнению мои навыки прямо при Мелиссе.

Я принялась за осмотр, параллельно отвлекая пациентку разговорами. Надо было переключить Мелиссу на что-то другое, чтобы она не зацикливалась на произошедшем. Но разговор все равно вернулся к лару Дитриху: настолько сильное впечатление он, видимо, оставил.

— Это ведь я посоветовала эли Эрнанде вас, — сказала Мелисса. — Я видела, что ей становится только хуже.

— Вы правильно поступили, — сжала я ее руку, подбадривая. — Я закончила осмотр. Все хорошо, после того случая все пришло в норму. Я приготовила немного отвара для общего поддержания здоровья, а еще принесла маленький подарок. Это кружево, но оно имеет слабый фон из-за того, что впитало мою магию.

— Какая прелесть! — на лице Мелиссы расцвела искренняя улыбка. — Я положу его рядом с моим любимым креслом. Такая тонкая работа…

— Вы меня засмущали, — призналась я.

Я давно уже не видела такой реакции на мое кружево. Все давно привыкли. Сандр был рад, а может, только изображал радость, но спокойную, вызванную скорее знаком внимания от жены, а не самим кружевом. И сейчас Мелисса показала мне, что все это время я делала не что-то бесполезное, а вполне ценные вещи… Только их, получается, никто не ценил.

Я отказалась от экипажа и заверила Мелиссу, что доберусь до дома сама. Заодно пройдусь по лавочкам и разомну ноги. Каждая улочка в этом городе вызывала у меня воспоминания, и мне хотелось их воскресить.

Вторая причина — в этом районе как раз должен был быть крупный ювелирный магазин лара Тилвати, принимавший старые украшения.

Я убеждаюсь, что магазин на месте, и лар Тилвати все так же придирчиво осматривает, но принимает изделия из драгоценных металлов. В следующий раз, когда буду проверять Мелиссу, надо будет не забыть взять с собой что-нибудь для продажи.

Прогулка по городу проходила приятно, пока я не заметила знакомую вывеску маленькой кондитерской. Она слегка выцвела, но ее не заменили. Здесь я бывала, и не раз с Сандром, потому что просто обожала эклеры именно отсюда. В какой-то момент мама запретила мне так часто их покупать и не отпускала в город. Только если с Сандром.

Я сама не заметила, как остановилась перед вывеской. Сейчас эти воспоминания вызывали лишь горечь и боль, о которой я пыталась забыть. Я отвернулась и сделала несколько шагов вперед по улице, но… передумала.

Эклеры не виноваты в том, что я ела их не с тем человеком! А я заслужила маленькую сладость. И Мила с Лиззи тоже — они хорошо справляются с домом и всеми остальными делами. Так что я смело зашла в кондитерскую.

Внутри она немного поменялась, но расположение витрины осталось тем же. Взглядом я нашла эклеры, и меня охватило предвкушение. Интересно, покажутся ли они мне сейчас такими же вкусными? Я надеялась на это.

Купив эклеры, я все в том же предвкушении направилась к двери. Но стоило мне открыть ее, как я замерла на пороге. Напротив стоял Сандр, явно намереваясь зайти в ту же кондитерскую. Наши взгляды пересеклись, и в его глазах мелькнуло то же удивление, что и у меня. Но помимо него было что-то еще, что я не могла разобрать… Да и не собиралась.

— Какая… встреча, — горько улыбнулась я. — Может быть, дашь мне пройти?

Глава 17

Сандр просто сделал шаг в сторону. Он ничего не сказал, не показал никакой эмоции. Лишь на мгновение мне почудилось, что в его глазах блеснуло что-то, что заставило меня задержать дыхание.

Но нет. Правда почудилось.

Мы разошлись, как два незнакомых человека. Так, как и должно быть, учитывая ту фразу, что я написала в документах.

Эклеры, которые я так хотела, вкус которых я предвкушала ощутить, вдруг показались лишними, слишком тяжелыми. К горлу подкатил неприятный ком.

Я поймала пробегающего мимо мальчишку-разносчика и отдала пирожные. В его глазах мелькнуло непонимание, потом недоверие, а потом он расплылся в абсолютно счастливой улыбке. Хоть кому-то эти эклеры принесут радость.

Сама я собиралась сразу пойти домой, но все же решила заглянуть к нотариусу: он обещал связаться с коллегами в столице. Но раз тут все разрешилось само, надо ему сказать.

Лар Вайс уже собирался уходить, но при виде меня приветливо улыбнулся:

— Конечно, проходите, элари Кранш, — сказал он, переворачивая табличку на двери. — Или все же правильно эли Манур?

Он кивает на диванчик и активирует специальный нагревательный артефакт под небольшим металлическим чайничком.

— Значит, вы уже знаете? — грустно улыбнулась я, присаживаясь. — Считаете, я неправа?

Он задумчиво свел брови и провел костяшками пальцев по губам.

— Тут сложно что-то считать, не зная, что было внутри, — ответил он, разливая по чашкам заварку. — Хотя я был из тех, кто уговаривал вашего отца согласиться на этот брак.

Вот как? А я даже не догадывалась.

— Вы правы, не все всегда так, как видится на первый взгляд, — сказала я.

— Но я должен отдать вам должное, — нотариус снял закипевший чайник с артефакта и налил в чашки. — Написать фразу отречения в решении о разводе — надо быть очень смелой женщиной. Хотя, судя по разговорам, что идут о вас в городе, вы можете хорошо встать на ноги самостоятельно.

Я довольно посмотрела на Вайса поверх чашки, которую он мне подал, и с удовольствием вдохнула пар. Тонкий клубничный аромат оттенялся кислинкой лимона и словно согревал душу, наполняя летним настроением.

— Спасибо, мне очень приятно, — ответила я. — Но я зашла к вам просто еще раз поблагодарить за помощь и сказать, что внезапно все с документами разрешилось.

Я подумала, не нажаловаться ли нотариусу на генерала: документы подделал, да еще и глупо меня выставил. Но потом решила, что доказательств-то все равно нет.

— Вот как? — Вайс поднял удивленно брови, отпил глоток и поставил чашку на столик между нами. — Это очень хорошо. Я все же сделал запросы своим приятелям. Они тоже сказали, что продажи не было.

Я напряглась, когда услышала его интонацию. Она означала только то, что после этой фразы должно стоять жирное «но».

— Я вас слушаю, лар Вайс, — я тоже отставила чашку и сложила руки на коленях, готовясь к самому плохому.

— Вы проницательны, — он уважительно кивнул. — Дело в том, эли Манур, что я вспомнил один из разговоров, который случился у нас с вашим отцом незадолго до его смерти. Он упоминал, что ошибся и хотел бы переписать завещание. Что-то в части вас. Но… К сожалению, до этого дело так и не дошло, поэтому конкретнее ничего сказать вам не могу.

Хотел переписать? Пожалел, что оставил мне дом? Конечно, для меня было удивительно, что он мне его передал по наследству. Но…

Тяжело вздохнув, я поднялась, давая понять, что я сделала все, что хотела, и мне пора. Лар Вайс, конечно же, понял мой намек, поднялся, а потом резко схватился за спину, так и не сумев разогнуться.