Вор без имени (СИ) - Соломенный Илья

Я кивнул, но снова благодарить Рива не стал — и так уже сделал это, незачем унижаться.

— Есть ещё единоличники, но те на свой страх и риск работают. Их чаще всего под пирсами с перерзанными глотками находят, — Рив доел яблоко и кинул огрызок в канал. Кажется, попал в какую-то лодку, судя по возмущённому окрику снизу, — Это всё касается не только воров, врубаешь? Убийцы, контрабандисты, и прочие — все подчиняются теневым законам, которые установил Совет Баронов, и соблюдают су-бор-ди-на-ци-ю перед вышестоящими. Так что мой тебе совет — не рыпайся на тех, от кого можно ждать проблем.

Что на это можно было ответить? Я только вздохнул.

— Ну и последнее — но не менее важное! — Рив поднял указательный палец, привлекая моё внимание, — Три САМЫХ главных правила, которыми руководствуются все «теневые». За их нарушение тебя будет ждать суд, и скорее всего, после него ты станешь покойником. А может, и до этого не дойдёт — и тебя грохнут раньше. Запоминай!

Он начал загибать пальцы:

— Первое: никогда не сдавай своих и не стучи властям. Второе: с каждой «работы» ты должен отстёгивать долю в общак. Третье: никогда не обвиняй другого «теневика» без доказательств.

— И всё?

— Всё⁈ — рассмеялся Рив, — Да ты в этом попробуй не обосраться, малёк! Но вообще, конечно, есть ещё много разных мелочей — но все они устанавливаются и разбираются Клыками внутри симорий, Капитанами и Баронами. Но эти три правила — непреложны, и нарушать их…

— Ка-а-а-акие лю-ю-ю-ю-ди!

Голос раздался справа, и я, узнав его, аж подскочил на месте! А вот Рив даже не дёрнулся — медленно повернул голову, сплюнул на мостовую и спрыгнул с парапета.

— Кривонос, ты чего тут забыл?

К нам приближался тот урод, который дважды избил меня и поставил на счётчик. А с ним — и его банда.

И взгляды, которыми они на меня вперились, не обещали ничего хорошего…

Глава 7

Симория

Подойдя ближе, Кривонос ухмыльнулся, обнажив гниловатые, пожелтевшие зубы. Его шрам на подбородке дернулся, будто живой.

— Ну чо, Ривка, — протянул он, — Будем трепаться ради приличия, или сразу к делу?

— У нас с тобой дел быть не может, Кривонос.

Здоровяк снова оскалился.

— Ты ж не дурак, сам знаешь правила. Малёк должен нам пять серебряков. Раз теперь он твой — платишь за него ты.

Рив даже не шевельнулся. Только глаза сузил, прищурился, будто волк перед прыжком.

— Правила? — спокойно переспросил он, — А ну-ка напомни, Кривой, кто в этом квартале реально решает, что по правилам, а что нет? И напомни, каким боком ты здесь вообще?

Толстый очкарик за спиной Кривоноса нервно дёрнулся. Его нос, который я разбил пару дней назад, до сих пор напоминал перезревшую сливу — и это снова вызвало у меня мстительное удовлетворение.

— Ты чё, на Барона везёшь? — зашипел Кривонос.

— Нет, — Рив медленно провёл языком по зубам, — Просто интересно, когда ты успел глазом стать. Или твой капитан знает, что ты тут счётчики на мальков вешаешь?

Тишина.

Кривонос побледнел. Его пальцы сжались на рукояти ножа, но… он его не вытащил из потёртых ножен.

— Хер тебе, а не серебро, — усмехнувшись, сплюнул Рив, — Малёк теперь мой. Хочешь деньги — иди к местному Глазу, пусть разбирается. Но тогда и я расскажу, как ты тут по подворотням крысятничаешь.

Очкарик аж подпрыгнул:

— Да он блефует, Крив! Давай их!

— Попробуйте, — просто сказал Рив.

Кривонос рванул вперёд так резко, что я едва успел среагировать. Его нож блеснул в воздухе, и я инстинктивно отшатнулся в сторону. Боль пронзила сломанную руку, но адреналин заглушил её — в кармане мои пальцы впились в холодный, изогнутый коготь.

— А ну подь сюда, мразь! — прошипел Кривонос, делая выпад.

Я не успел увернуться. Лезвие чиркнуло по моей груди, оставив горячую полосу боли. Кровь тут же проступила сквозь рваную рубаху. Но вместо того чтобы отпрянуть, я рванул навстречу здоровяку — и со всей силы вогнал коготь в его предплечье.

Кто-то из прохожих заорал, бросился прочь от места стычки, ближайший торговец начал визгливо звать стражу.

Кривонос взвыл. Его нож грохнулся на камни, а я, не разжимая своё оружие, рванул вниз — и плоть расползлась, как мокрая бумага.

— А-А-А-А!

Он отпрыгнул, хватаясь за руку, из которой хлестала алая струя. Глаза здоровяка округлились — то ли от боли, то ли от шока, что какой-то увечный сопляк его порезал.

— Что, раз на раз уже не так хорошо получается? — рявкнул я, отскакивая назад и выставляя перед собой коготь.

— О, да ты, малёк, огонь! — засмеялся Рив где-то сзади.

Я не успел ответить. Очкарик с разбитым носом бросился на меня с кулаками, но внезапно появившийся откуда-то сбоку Тур вырос перед ним, как стена — и вмазал ему в челюсть так, что тот отлетел на пару метров и рухнул на мостовую.

Кто-то из окон соседнего дома снова позвал стражу…

Щелбан и Хрип тем временем разбирались с остальными. Первый ловко уворачивался от ударов, сыпал подзатыльниками и пинал под колени такого же мелкого соперника, а второй, молчаливый, как тень, просто бил — быстро, точно, в живот, в пах, в горло.

Кривонос попытался снова прыгнуть на меня — но на этот раз нарвался на резкий хук Рива, опрокинувшего здоровяка обратно на мостовую.

— ВАЛИМ! — завопил он, подбирая нож дрожащими пальцами.

Его банда бросилась врассыпную, волоча за собой очкарика, который плевался кровью и выбитыми зубами.

— Вы все сдохнете! — орал Кривонос, пятясь к переулку, — Я к Барону пойду! Вам всем крышка!

Рив только рассмеялся, вытирая окровавленные костяшки.

— Давай-давай, увалень, попробуй! — крикнул он вдогонку, — Посмотрим, чью жопу он первой на кол посадит!

Кривонос что-то ещё прокричал, но его голос уже затерялся в гомоне собирающейся вокруг нас толпы. Люди махали руками, хмурились, кто-то бросил в нашу сторону гнилой кочан капусты.

Тяжело дыша, мы начали пятиться с места драки.

Коготь в моей руке капал кровью, а грудь горела от боли.

— Ну что, Краб, — Рив хлопнул меня по плечу, — Теперь ты точно наш.

Всё произошло так быстро, что я даже испугаться не успел — но слова клыка успокоили меня не до конца.

— А если он правда пойдёт к Барону? — спросил я.

Рив фыркнул, доставая из кармана грязный платок.

— Да расслабься. Барону на такую мелочь насрать.

Он плюнул на платок и протянул мне. Я нерешительно прижал его к порезу на груди — ткань моментально пропиталась кровью.

— Ты пока даже не «теневой» по-настоящему, — продолжил Рив, доставая из кармана самокрутку и закуривая её, — Значит, и разбираться будем мы, а не какие-то там законы. Кривонос просто пугает.

— Но если он…

— Если, — Рив резко выдохнул дым мне в лицо, — Этот сучий сын пойдёт к Барону с жалобой, его же первым и прибьют. Потому что так не делается.

Щелбан хихикнул:

— Представь: приходит Кривонос, сопли пузырями, и ноет: «Бааарон, мне мальчик руку порезааал!»

Хрип хрипло заржал, изображая, как Кривонос падает на колени. Даже Тур хмыкнул.

— Вот именно, — Рив ухмыльнулся, — Барон не нянька. Он даже чесаться не станет из-за такой херни.

Я медленно расслабил плечи. Может, он и прав… Им виднее, они тут давно живут.

— Ладно.

— Вот и молодец, — Рив швырнул окурок в лужу, — А теперь валим, пока стража не припёрлась.

Стоило ему только произнести это, как в толпе раздался свист, и тут же следом — крик:

— СТРАЖА!

Я резко развернулся — и увидел их. Троих мужчин в кожаных доспехах с красными кушаками, продирающихся сквозь толпу. Один уже указывал на нас пальцем.

— Феррак! — рявкнул Рив, — Всё-таки успели! Когда не надо — быстрые, как гончие, мать их! Валим!

Мы рванули в переулок, сбивая с ног лоточников — Щелбан умудрился по пути даже подрезать пару пирожков, и один из них кинул Хрипу. За спиной раздался пронзительный свист, потом ещё один — уже ближе.