Зверь. Проданная медведю (СИ) - Белильщикова Елена

«Да у меня кружится голова, — запоздало поняла Элиза. — От страха? Или просто Артур… слишком близко?»

Она не могла себе врать. Прошлая ночь была невероятной. И тело не могло этого забыть, даже если в голове были страх и обида. Оно все равно продолжало тянуться. Напоминало зверушку, которая ластится к ладони приручившего человека.

— Вот видишь, Элиза, — Артур отвел ее волосы на одну сторону, перебрасывая через плечо. — Я едва коснулся тебя, а ты уже так реагируешь.

Он провел кончиками пальцев по плечу Элизы. Она прикусила губу от смущения, ведь поняла, о чем речь. Кожа моментально покрылась мурашками. Но было еще кое-что, о чем Артур не знал. К счастью Элизы, не знал! То, что она незаметно свела бедра под пышной юбкой свадебного платья. Его прикосновения не просто были приятны. Они заводили Элизу. Как бы она ни стискивала зубы, как бы ни царапала в бессильной злости гладкое дерево перед собой, по телу шла волна огня от любого касания Артура.

Он прислонился к Элизе сзади, обнимая за талию, скользя ладонями по фигуре. Когда его пальцы чувствительно сжали грудь, сдержать сладкий вздох оказалось невозможно.

— Неужели ты дрожишь сейчас от боли или страха? — прошептал Артур, и Элиза поняла, что заранее проиграла в этой битве, что остается только сдаться… на милость победителя.

Элиза прикусила губу. Не хотелось отвечать. Не хотелось признавать свое поражение. И тогда Артур провел губами вдоль кромки ее уха, его горячее дыхание защекотало нежную кожу.

— Ответь мне, Элиза. Мне важно знать. Неужели сейчас тебе по-прежнему страшно? Неужели случившееся в подземельях испортило все настолько, что я тебе больше не нравлюсь?

Артур отстранился. Его тон изменился. Теперь это были не вкрадчивые интонации соблазнителя. Нет. Теперь Артур говорил иначе. Его голос звучал глубоко и серьезно, даже немного горько. Артур обнял Элизу со спины за талию, прижимаясь сзади. И эти объятья, несмотря на ситуацию, казались почти целомудренными. Он прикоснулся губами ей к макушке, и тихий вздох шевельнул ее волосы.

Элиза прикрыла глаза под повязкой. Сказать по правде, была неготова думать о своих чувствах к этому мужчине. Слишком бросало из крайности в крайность. От тепла и нежного робкого желания потянуться навстречу, как травинка к солнцу… до горького страха, застряющего комом в горле.

— Скажи мне правду, Элиза. Забудь о том, что произошло с Айроном. Забудь о том, что ты в моей полной власти. Обещаю, даже если эти слова ранят меня, я… не отыграюсь на тебе за это. Моего отношения к тебе это не изменит. Скажи, что ты чувствуешь ко мне? Я понимаю, ты не могла полюбить меня всем сердцем за это время. Мы еще слишком мало с тобой знакомы, а ты напугана всем происходящим. Но скажи, я хотя бы симпатичен тебе? Или ты, если бы могла, сбежала бы от меня сейчас на край света? Скажи мне, — попросил Артур.

О да, попросил! Он, грозный король Медведей, опасный оборотень, который только недавно был безжалостен к своему врагу-пленнику! Он… говорил почти с мольбой. Мольбой о взаимности?

— Разве это имеет значение? — прошептала Элиза. — Я принадлежу тебе. Меня продали тебе, а теперь я еще и стала твоей женой. Бежать мне некуда. Упрямиться для меня глупо. Я буду вести себя… как подобает. Какая разница, что у меня внутри? Ты ведь тоже… не мог полюбить меня за такое короткое время.

— А вдруг мог? Мне не нужно много времени для того, чтобы увидеть, какая ты. Чистая и светлая душой. Добрая и милая. И дело даже не в этом. Важен не твой характер или даже твоя красота. Просто когда любишь, то хочешь защитить от всего мира, не думая больше ни о чем. Я почувствовал это сразу.

На минуту повисло молчание. Такое неприятное, что Элиза невольно царапнула подогнувшимися пальцами деревянный столбик кровати. А потом обняла себя за плечи, тихо сказав:

— Ты мне нравишься, Артур. Но я ненавижу жестокость.

Артур опустил тяжелые горячие ладони на ее плечи и развернул к себе.

— С тобой я жестоким не буду, — прошептал он ей в губы.

В следующую же секунду Артур подхватил ее уже за талию. Элиза не успела опомниться, как он оторвал ее от пола, словно пушинку. Мгновение — и спина утонула в мягких перинах постели. Элиза не увидела, но почувствовала, как Артур навис сверху. Постель промялась под его весом, повеяло жаром сильного тела, рядом послышалось частое взволнованное дыхание. Снять бы повязку… Но почему-то Элиза не решилась. Пока Артур сам не захотел этого. А на данный момент он оставлял ее в неведении, дразнящем, обостряющем ощущения.

Элиза закрыла глаза под повязкой. Хотелось бы соврать себе, что жертва обстоятельств. Бедняжка, проданная жестокому королю Медведей. Но Элиза чувствовала, что по ее коже бегут мурашки, а по венам — жар. К этому мужчине тянуло. К несчастью, не только телом. Сердце сладко трепетало, стоило вспомнить, как Артур рычал лишь от того, что ей раньше делали больно.

«Ты мне нравишься, Артур. Но я ненавижу жестокость», — собственные слова, как эхо, звучали в ушах снова и снова. Так и было. Элиза чувствовала себя виноватой перед Айроном. Ведь она должна была гордо оттолкнуть Артура, сказать, что и видеть его не желает после такого, попытаться сбежать!

«Должна была, — подумала она с горечью. — Но мне не хватило смелости».

Пальцы Артура ловко пробежали по шнуровке на корсете платья. Он ослаб, но вместо того, чтобы вдохнуть полной грудью, наслаждаясь этим, Элиза наоборот на миг затаила дыхание. Ведь ткань соскользнула с ее плеч, груди, живота… Прохлада постели ощущалась особенно ярко. Может, из-за того, что взгляд Артура обжигал, словно пламя? Несмотря на то, что Элиза его не видела.

— Я хочу, чтобы ты насладилась этой ночью, — заметив ее зажатость, шепнул Артур и поцеловал в губы. — Что мне для этого сделать?

Последние слова он почти прорычал, сдергивая повязку с лица Элизы. Будто показывая, что кончились игры в ее приручение. Она рвано выдохнула, увидев в его глазах одновременно и злость, и желание. Пламенная смесь.

Элиза разомкнула губы. С них уже почти слетело: «Отпусти Айрона!» Эти слова рвались у нее из души. Но Элиза прикусила губу. Показалось, что это грязно. Будто торговаться. Чувства или есть, или нет. Им же нельзя поставить условия.

«И у меня есть чувства к Артуру, — призналась себе Элиза мысленно. — Может, он ненавидит охотников, но ко мне он был добр. И даже если бы не был… нас потянуло друг к другу».

— Что тебе сделать? — усмехнулась Элиза, сама не узнавая такого выражения на своем лице. — Для начала раздеться.

Она потянулась к Артуру. На нем уже осталась только рубашка и брюки, плотно сидящие на крепких бедрах. Элиза пробежалась пальцами по шнуровке на воротнике. От волнения руки слегка подрагивали. Артур перехватил ее ладони в свои, грубоватые, обдающие жаром, как только что обожженная глина. И сам стянул рубашку. Элиза удивилась тому, насколько его тело гибкое и пластичное, хотя и выглядит массивным и крепким, как скала. Она залюбовалась на минуту тем, как заходили мышцы под кожей, когда Артур потянул через голову рубашку. Она полетела прочь, а он навис над Элизой. Она провела ладонью по его груди, отмечая не один и не два старых шрама. Артур явно был не из тех, кто боится оказаться в самой гуще сражения. Смелый и свирепый, как зверь… Ее Зверь, как Элиза назвала его мысленно тогда, в первую встречу.

— Ты мне нравишься, Элиза, — прошептал горячо Артур. — Очень нравишься. Ты такая красивая.

Словно в подтверждение своих слов, он принялся покрывать поцелуями шею и ключицы Элизы, постепенно спускаясь. Она выгнулась всем телом, чувствуя, как его сладко ломит. Никогда, ни с кем ей не случалось ощущать подобное! Артур ласкал ее грудь так, что перед глазами все плыло от наслаждения. А потом звякнул ремень на его брюках, и Элиза невольно сжала бедра. Низ живота горячо потянуло от мысли, что сейчас произойдет. Наверно, Элизе было немного страшно. Ведь она все еще оставалась невинной. Но с каждой минутой желание становилось сильнее, чем страх. Артур сбросил брюки, и Элиза нервно облизнула губы, проведя взглядом по его телу.