Правила семьи Райс. Тетралогия (СИ) - Гринберга Оксана

– Тарис! – воскликнула я за миг до следующего залпа.

По нам били сразу с двух кораблей. Остальные не могли подойти ближе – драконы не давали им расслабиться, да и проход был довольно узким.

Тут воздух зазвенел от пушечных раскатов, и небо над фьордом разорвалось.

Бой только начинался.

Грохот пушечной канонады эхом прокатился по фьорду, но я уже закрыла глаза, отдавая себя защите. Знала, что удар будет едва ли не самым сильным из всех, с которыми мне доводилось сталкиваться.

Но они снова промахнулись.

Почти все снаряды прилетели ниже, в скалу под основанием башни. Камень дрогнул, по полу пробежала предательская вибрация, и мне показалось, что башня вот‑вот рухнет.

Но она выстояла.

Следующий залп, и ядра полетели уже выше.

Я держала Щит изо всех сил. Старалась как только могла. Тарис стояла рядом с поднятыми руками, вливая весь свой резерв в защитный барьер. Тут в него врезался град ядер, и я покачнулась.

Мне показалось, будто поразили меня, потому что несколько ядер прорвали защиту и ударили по башне. Но особых разрушений ей не нанесли – наша магия смягчила удар. Мы выстояли и защитили лебедку с цепью.

Но… Надолго ли нас хватит?

Если честно, в академии мы не делали расчетов, сколько сможет продержаться маг, пусть и сильный, когда в него палят из пушек.

Но я подозревала, что недолго.

Краем глаза увидела, как, покачнувшись, стала падать Тарис. Нет, она не была ранена – просто не удержалась на ногах из‑за полного магического истощения. Обмякла, сползла по стеночке и осталась лежать на каменном полу.

Вливаемая ею магия исчезла, и Щит затрещал по швам.

Конечно же, я моментально залатала прорехи, добавила свою магию, исправила, усилила, готовясь к новому удару, хотя прекрасно понимала, что очередного точного залпа защита может и не выдержать.

Но если башня рухнет, то лебедка перестанет поддерживать цепь, и город окажется открытым для удара центинского флота. Да, там стояли три драккара Ринго, да и Ярра все еще была в небе с Сайрой и Заминой, но…

Воображение тотчас же нарисовало мне горящие дома, мертвецов на улицах, круживших над Скьорвином ворон и разносившийся по округе женский плач…

И пусть это было лишь игрой разума, но я не собиралась такого позволять. Проклятая цепь не опустится до тех пор, пока я жива!

Именно тогда я обратилась к тому, что жило у меня внутри.

К тому, что я принесла из Аль‑Убари.

Искра.

Я вспомнила девушку, бесстрашно стоявшую перед спускавшейся с гор волной огня, пока ее соплеменники пытались спастись бегством. Вместо этого, собранная и спокойная, Искра Аль‑Убари встретила свою судьбу.

Уж не стоило ли мне у нее поучиться?

Я сделала шаг вперед. Вскинула руки, после чего…

В груди появился знакомый жар от пробуждавшейся магии Искры, но на этот раз я приложила все силы, чтобы его контролировать. Направить на летевшие в нашу сторону ядра, потому что с ближайшего корабля по нам выстрелили еще раз.

А потом и со второго тоже.

Когда смертоносные ядра были уже близко, магия Искры – моя магия! – приняла на себя удар, после чего… она его развернула. Не только ядра, но и пришедший с ними импульс.

Я видела, как ядра с шипением падали в темные воды фьорда, но тот импульс… Он ударил по кораблям, после чего оба вспыхнули словно спички.

Но не от внешнего удара, нет! Их разнесло изнутри.

Палубы разорвало в щепки, а волна огня, пришедшая из трюмов, моментально перекинулась на оснастку и паруса. Один из кораблей раскололся надвое, другой опрокинулся набок и стал тонуть.

Тогда‑то я пошатнулась, потому что мир перед глазами стал дрожать и раскачиваться.

В груди поселился ледяной холод. Я понимала, что Искра, придя на помощь, меня покинула. Нет, она не ушла окончательно, но во второй раз обратиться к ней уже не удастся.

Не здесь. И не сейчас.

– Она их потопила! – раздался чей‑то восторженный голос, затем меня стали тормошить и спрашивать, все ли со мной в порядке.

– Два корабля одним махом! – возвестил другой.

– Со мной все хорошо. И не надо меня трясти, – сказала им. – Лучше помогите Тарис, у нее полное магическое изнеможение. Ее нужно доставить в Скьорвин.

Я же снова прильнула к зубцу башни, пытаясь определить, что осталось от моего магического резерва и сохранилось ли хоть что‑нибудь у Райни. Пусть два корабля затонули, но на их место уже скоро придут другие, я прекрасно это понимала.

Тогда‑то и увидела, как из тыла появились драккары Рейна.

Серые с волчьими головами паруса, волна стрел с бортов – Рейн ударил, вгрызаясь, в бок флотилии Центина, потому что те не ожидали такого подвоха. Зато со стороны города появились драккары Ринго – низкие и легкие, они преспокойно прошли под натянутой цепью и тоже ввязались в бой.

Вернулись и драконы, усиливая сумятицу. Прилетели добивать, и моя Райни к ним присоединилась, потому что центинцы уже больше не стреляли.

…Еще через полчаса туман окончательно рассеялся. Рассвет окутывал фьорд мягким золотистым светом – в нем были видны горящие корабли, вспышки магии и алые полосы драконьего пламени.

Где‑то до сих пор шло сражение, но давно уже стало понятно, что Центинский флот дрогнул, а потом повернул вспять.

Они убегали, тогда как мы… Мы выиграли этот бой.

Эта мысль принесла мне несказанное облегчение, хотя в глубине души я понимала, что это далеко не все.

Зализав раны, Центин придет во второй раз. Им нужна я, и они не остановятся, пока меня не заполучат. Или же не убьют – такой вариант тоже имел право на существование.

На правой башне почти никого не осталось. Лишь трое усталых стражей несли привычное дежурство, хотя все, что они делали, – это развели костер снаружи и, сидя вокруг него, обсуждали прошедший бой, запивая свои разговоры вином.

Предложили и мне – как вино с разговорами, так и вернуться в Скьорвин, решив, что сторожить мне здесь больше нечего. Даже намекнули, что раскроют для меня портал, раз уж я выбилась из магических сил, когда защищала башню и топила вражеские корабли.

Но я отказалась. Заявила им, что никуда не пойду.

Не только потому, что с вершины башни открывался отличный вид почти на всю бухту, в которой еще недавно шел ожесточенный бой, а теперь, спустя час, вода до сих пор казалась черной – от дыма после сражения и угольно‑серого неба над фьордом.

Главная причина была в том, что Рейн – как мне казалось, – если и станет меня искать, то будет делать это именно здесь. В правой башне, которую он меня оставил защищать.

Именно об этом я размышляла, стоя у зубца стены и кутаясь в теплый плащ.

Заодно думала о новостях, которые принесли из Скьорвина.

Говорили, что бой окончен. Центинский флот потерпел сокрушительное поражение: из двух дюжин кораблей ко дну пошло не меньше десяти, а остальные повернули вспять. За ними гнались почти до самого горизонта, но враги были по определению быстрее.

Им удалось уйти, а наши вернулись в Скьорвин.

Драконы тоже вернулись. Один из них был ранен, но несерьезно, а всадницы не пострадали.

Как, впрочем, и город с его обитателями. Ни один вражеский корабль не подошел достаточно близко, чтобы нанести по нему удар, и в этом была заслуга защитников башен.

Вернее, правой башни.

Также говорили, что дружина Рейна проявила невероятное мужество в бою. Ярл лично сражался на передней линии, и бился он, как древний герой.

И еще что Кассим, усиливший команду Ринго, произвел впечатление своей доблестью и воинскими умениями даже на бывалых викингов.

Да, среди них были потери, но говорили, что боги Хъедвига несомненно запомнят их подвиг и уже накрывают столы в своих чертогах, чтобы позвать туда тех, кто пал с оружием в руках.

На этом новости из Скьорвина закончились, а я все стояла и ждала.

Не знала, в порядке ли Рейн. Переживала за него, хотя меня уверяли, что видели ярла живым уже после того, как все закончилось.