Проведя так добрую половину дня, Алиса отряхнула с себя навязчивые мысли. Сидеть в четырех стенах — непродуктивно. Нужна разведка. Решительно подойдя к двери, она приоткрыла ее на сантиметр и высунула нос, как черепаха из панциря. Коридор был пуст. Отлично, — с хитрой улыбкой подумала она. — Пора осмотреться и составить карту местности. Мало ли, пригодится для побега.
Она бесшумно выскользнула из комнаты и пошла вдоль коридора, стараясь запоминать повороты и примечательные детали. Интерьер, надо отдать должное, был великолепен. Гобелены, оружие на стенах, каменная резьба – все дышало историей и деньгами. Жаль, что хозяин — козел, — мелькнула у нее мысль.
И вдруг ее уши уловили знакомый голос. Низкий, властный, с металлическим оттенком. Кайн.
Ее словно магнитом потянуло к источнику звука. Подслушать? Рискованно. Но кто не рискует… — внутренний голос закончил: — …того Кайн может казнить. Но ладно, похулиганим.
На цыпочках, прижимаясь к стенам, как шпион, она подобралась к полузакрытым дверям в один из кабинетов. Голос доносился оттуда.
— В последний раз говорю – нет! — это был Кайн, и его тон не оставлял места для возражений. — Ее кровь не особенная, я трижды проверил! Я что, по-твоему, глуп? Ты думаешь, я бы стал тратить время на эту… эту никчемность, если бы не был уверен?
Алиса невольно зло сузила глаза. — Никчемность? Ах ты ж… — мысленно она уже занесла Кайна в свой черный список на вечные времена.
Незнакомый женский голос настойчиво попытался возразить — Но ты же сам говорил, что пророчество…
Кайн грубо перебил — Пророчество – это старые сказки для глупцов! Я действую по фактам! А факты таковы, что она – ошибка! Пустая трата ресурсов! И к тому же…
Он резко прервал себя на полуслове. Алиса услышала, как его стул с грохотом отодвинулся, а тяжелые, громкие шаги направились к двери.
В голове у нее пронеслась лишь одна, кристально ясная мысль: БЕЖАТЬ.
Она сорвалась с места, как ошпаренная, и бросилась обратно по коридору, не разбирая дороги. Сердце колотилось где-то в горле, отдаваясь в висках. Вот ее дверь! Еще несколько метров! Она уже мысленно представляла, как захлопнет ее за собой и прислонится спиной, слушая, как ярость Кайна пройдет мимо.
Но Вселенная, казалось, решила, что на сегодня острых ощущений Алисе досталось мало. Прямо из-за угла, ведомый неведомой злой силой, выскочил мужчина.
Столкновение было стремительным и звонким. Алиса со всего размаху влетела во что-то твердое и упругое, словно в дубовую дверь, но с запахом дорогого мыла и старого пергамента. Она отскочила, потирая ушибленный лоб, и готова была выпалить извинения, но… ее взгляд упал на лицо незнакомца.
И извинения застряли в горле. Вместо них из ее уст вырвался низкий, злой шепот, полный ненависти и узнавания:
— Ты?.. Это все ты?
Перед ней стоял Аргил. Тот самый человек в странной одежде, который появился из ниоткуда в ЗАГСе. Тот, кто держал в руках ту самую, проклятую синюю ручку. Тот, чье лицо она видела на своей «свадьбе» в этом мире. Причина. Корень всех ее бед.
Он смотрел на нее с нескрываемым изумлением, но в его глазах не было ни капли раскаяния. Скорее… досада. И предвкушение новой проблемы.
А где-то совсем близко уже слышались те самые тяжелые шаги, которые заставили ее бежать. Кайн был на подходе. И теперь она оказалась в эпицентре идеального шторма: между тем, кто ее сюда закинул, и тем, кто считал ее «никчемной ошибкой». Осталось только, чтобы с потолка свалилась леди Моргана, и картина была бы полной.
Глава 22. Допрос с пристрастием и нити судьбы
Воздух в коридоре застыл, как желе. Алиса стояла, впившись взглядом в Аргила, и вся ее поза излучала такое немое, злое молчание, что, казалось, могло бы расплавить камень. Шаги Кайна, тяжелые и мерные, уже раздавались прямо за спиной, и вот его пальцы, железной хваткой, впились ей в локоть.
От этого резкого рывка Алиса пришла в себя. Боль и унижение пересилили шок. Она попыталась вырваться, ее тело напряглось, как струна.
— Что ты себе позволяешь?! Выпусти! — прошипела она, забыв о всякой осторожности.
Кайн лишь зло посмотрел на нее, и в его взгляде читалось не только раздражение, но и нескрываемое изумление. Она что, в присутствии постороннего смеет ему перечить? У нее вообще есть инстинкт самосохранения?
Аргил, видя эту сцену, сделал шаг вперед. Его лицо выражало почтительную озабоченность, но в глазах мелькнула быстрая, как молния, мысль.
— Господин Кайн, тысячу раз прошу прощения! — воскликнул он, складывая руки в почтительном жесте. — Это целиком моя вина! Мне следовало предупредить вас, что я сегодня нанес визит леди Изабель. Я бродил по замку и, признаться, заблудился, не в силах отыскать ее покои. И вот, как по воле судьбы, она сама вышла из комнаты. Приношу свои глубочайшие извинения за причиненное беспокойство.
Он поклонился с такой театральной почтительностью, что это вызвало бы у Алисы приступ смеха в любой другой ситуации. Но сейчас она лишь смотрела на него, оценивая эту ложь, выданную с таким искренним видом.
Хватка Кайна ослабла. Разум подсказывал ему, что версия Аргила правдоподобна. Он допускал мысль, что Алиса не подслушивала, а просто вышла в коридор и столкнулась с гостем. Но его инстинкты, отточенные годами власти и интриг, шептали, что не все так просто. Он не до конца верил. Но открыто оспаривать слова почтенного гостя (а Аргил, судя по всему, был кем-то важным) он не стал.
Алиса, почувствовав ослабление хватки, с силой выдернула руку. Она с прищуром смотрела на Кайна, и в ее голове пронеслась ясная, как удар клинка, мысль: Придет время, и я тебе за все отомщу. За каждый щипок, за каждый унизительный взгляд, за это слово «никчемность».
Он выдержал ее взгляд, и в его глазах что-то промелькнуло — не ярость, а нечто более сложное. Предчувствие? Интерес? Затем он резко развернулся и, не сказав ни слова, удалился в свой кабинет, захлопнув дверь с таким грохотом, что по стенам побежала легкая дрожь.
Алиса проводила его убийственным взглядом, а затем перенесла этот же взгляд на Аргила. Ее лицо исказила гримаса холодной ярости.
— А теперь – ты! — выдохнула она. — Быстро! За мной!
И прежде чем он успел опомниться, она схватила его за складку дорогого плаща у шеи – практически за шкирку – и потащила в свои покои. Аргил, человек явно не слабый, на удивление не сопротивлялся. Он лишь испуганно засеменил рядом, пытаясь не запутаться в ногах. Возможно, он и сам понимал, что разговор назрел, и был к нему готов. Или же просто испугался, что эта разъяренная фурия сейчас прибьет его прямо в коридоре.
Зайдя в комнату, Алиса с силой захлопнула дверь и, все еще не выпуская его из цепких пальцев, силком усадила его на тот самый табурет, где недавно сидела Мари. Разница была лишь в том, что на Мари она смотрела с дружелюбным интересом, а на Аргила — как следователь на особо опасного преступника.
Она встала над ним, скрестив руки на груди, и злобно прошипела, обрушивая на него всю накопленную ярость, страх и отчаяние:
— А теперь так! Немедленно говори! Кто ты такой? И зачем, черт побери, ты меня сюда перетащил? Что это за цирк с синей ручкой, хлопками и этим… этим браком с драконом? Говори, пока я не придумала, как использовать тебя в качестве живого щита против следующего его приступа гнева!
Ее грудь вздымалась, глаза горели. В этот момент она была готова на все. И Аргил, глядя на нее, наконец-то утратил свой маскировочный налет почтительности. Его лицо стало серьезным, а в глазах читалась усталость и… вина.
— Леди Изабель… — начал он, но Алиса резко прервала его.
— Алиса! — поправила она его, тыча пальцем себе в грудь. — Меня зовут Алиса! Изабель — это кто-то другой, чью жизнь вы все тут успешно разрушили! Начинай с начала. И чтобы без фокусов с исчезновением!
