Император Пограничья 5 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

— Что было дальше?

— Три года я был главой службы безопасности дома Уваровых, создал эффективную систему защиты их коммерческих тайн, — продолжил Коршунов. — А потом появился один треклятый итальянец, и вскоре я оказался уволен.

— Джованни Альбинони, — произнёс Прохор, не как вопрос, а как утверждение.

Эта осведомлённость окончательно убедила Родиона, что перед ним не просто молодой аристократ, а человек с глубоким пониманием местных интриг.

— Вы хорошо осведомлены, — кивнул он, — но это не мои секреты. Если Альбинони захочет, сам вам всё расскажет.

Прохор достал магофон и набрал номер:

— Доброе утро, найди, пожалуйста, доктора Альбинони и передай ему трубку. Это важно.

Коршунов усилием подавил готовую выскочить на лицо гримасу удивления.

После паузы он продолжил:

— Джованни, доброе утро. Знаю, странная просьба, но можешь описать мне бывшего главу безопасности рода Уваровых?

Из магофона донёсся эмоциональный итальянский акцент:

— О, madonna mia! Это вам ещё зачем, синьор? Ах, Родион Коршунов? Конечно помню! Высокий мужчина, очень строгий, с военной выправкой! Правая нога — протез. Всегда носит костюм с жилетом, даже в жару. И эти глаза, острые как скальпель — видят тебя насквозь! Единственный порядочный человек в этом змеином гнезде Уваровых!

Прохор коротко объяснил ситуацию, и разговор принял характер перекрёстного допроса. Родион наблюдал за молодым воеводой с растущим интересом.

Мастерски ведёт беседу.

— Расскажи, что произошло между тобой и Уваровыми, — попросил Прохор врача.

Коршунов услышал, как хирург умолк, и с неохотой, но всё же подчинился приказу. Зная непростой характер Альбинони, это было вдвойне удивительно.

— Святые угодники, такая трагедия! — экспрессивно воскликнул Джованни. — Я имел несчастье влюбиться в Елену, младшую дочь Афанасия Ильича! И она любила меня, клянусь святой Марией! Но её уже обещали сыну этого напыщенного индюка Громова! Когда старик Уваров узнал о нас, он… как это по-русски… озверел! Выгнал меня, угрожал, распускал слухи, что я бездарный шарлатан!

— Родион знал об этом? — спросил Прохор, глядя прямо на Коршунова.

— Si, certo! Конечно знал! Но он благородный человек — не доносил, считал это нашим личным делом. А когда началась эта… как её… кампания по очернению меня, он отказался участвовать! Даже предупредил меня о готовящейся провокации! За это его и уволили.

Родион смотрел в пол, слушая эмоциональную речь итальянца. Те события до сих пор вызывали у него горечь — он видел, как искренне любили друг друга Елена и Джованни, и как всё было разрушено ради коммерческой выгоды.

— Старый Уваров, узнав о моём «предательстве», пришёл в бешенство, — вступил в разговор Коршунов. — Сказал, что я укусил кормящую меня руку. Обвинил в «некомпетентности». Использовал свои связи, чтобы я больше нигде не смог устроиться в охранные структуры. И вот я снова оказался здесь, — он обвёл рукой скромную комнату.

После завершения разговора с доктором, Прохор вернул магофон в карман и внимательно посмотрел на Родиона:

— Что было дальше?

— Мог спиться, как многие в моём положении, но решил использовать навыки иначе, — Коршунов указал на карты на стенах. — Вспомнил методы работы с агентурой, начал привлекать беспризорников в качестве информаторов. Сначала собирал информацию об Уваровых, искал способы восстановить справедливость. Но со временем сеть разрослась.

Он докурил трубку и выбил пепел в небольшую жестянку.

— Сейчас я собираю и систематизирую информацию обо всём значимом, что происходит в городе. Эти сведения востребованы — у торговцев, у полиции, у влиятельных персон. — Родион встал, опираясь на трость, и подошёл к карте. — А Кабан… этот мерзавец использует беспризорников для грязных дел. Многие из моих ребят уже пострадали, сели или погибли из-за него.

Прохор слушал внимательно, и Родион заметил в его глазах что-то, похожее на понимание. «Не обычный аристо, — подумал он. — В глазах есть стальной блеск, который бывает только у тех, кто многое повидал. И скрывает больше, чем показывает».

— Когда я узнал о засаде в карьере, решил предупредить вас, — закончил Родион. — Не из благотворительности. Просто подумал, что вы можете быть тем, кто избавит город от этой язвы.

Разведчик смотрел на меня с изучающим вниманием, словно каталогизируя каждую черту лица для своего досье. Я решил перейти к более конкретным вопросам.

— Расскажи мне о связи Кабана с Большелапоффым, — попросил я, отмечая, как едва заметно вздрогнул Коршунов.

Родион медленно кивнул, постукивая пальцами по подлокотнику кресла.

— После ареста Мухина, который крышевал мутную схему с Реликтами, Большелапофф искал новых покровителей. Кабан подхватил стареющего купца под локоток, предложив защиту в обмен на процент с прибыли и пользование его торговыми связями.

— Удобная сделка, — заметил я.

— Более чем, — согласился собеседник. — Через Онуфрия Кабан отмывает деньги и распространяет своё влияние среди торговцев. А купец получает защиту от конкурентов и особое «дружеское» отношение от сыскного приказа. Когда вы сорвали его схему в Реликтовом приказе, он естественно затаил обиду.

Я мысленно пометил ещё одну точку на карте вражеских сил. Помимо криминального авторитета, против меня действовал и известный торговец — не самое приятное сочетание.

— А где найти самого Кабана? Где он живёт?

Родион поправил протез и покачал головой:

— Дорофей Савин не просто так дожил до своих лет в таком бизнесе. Он параноик. Мои оборванцы сузили круг его перемещений до трёх возможных жилищ, но это не панацея. Стоит ему почуять слежку — и он перебирается на новое место.

Бывший разведчик вздохнул:

— Как говорил мой первый командир: «Если капкан виден — он не для тебя поставлен». А этот зверь умеет скрываться.

— Кроме Горелого и Спицы, у него есть другие маги? — продолжил я расспросы.

— Нет, только эти двое. Маги дорого обходятся, даже Кабан не может содержать их больше. Но он платит им достаточно, чтобы обеспечить лояльность.

— А сам Кабан владеет магией?

Родион усмехнулся:

— К счастью, нет. Иначе он давно бы уже прибрал к рукам весь город.

— Каковы ранги Горелого и Спицы?

— Горелый — Мастер третьей ступени, специализация боевая. Опасен, но предсказуем. Спица — Мастер первой ступени, но её Талант компенсирует разницу в рангах, — Коршунов мрачно поджал губы. — Я едва не потерял двух агентов, пытаясь выяснить природу её Таланта. Всё, что мы знаем — он связан с воздухом и удушением. Мои ребятки — настоящая невидимая армия, но против паршивых колдунов… — он не закончил фразу.

Я отметил, что на вопросы о противнике Родион отвечал чётко и детально, как хорошо обученный офицер. Но после стольких бесед с аристократами и политиками я не мог не задаться вопросом — насколько ему можно доверять? Воевода, неожиданно заявившийся к нему домой, угрожающий магией… Любой разумный человек на его месте рассматривал бы все варианты.

Словно прочитав мои мысли, Коршунов внезапно спросил:

— Когда вы планируете меня убить, боярин Платонов?

Краем глаза я заметил, как напрягся Гаврила у двери.

— Зачем же мне тебя убивать? — спокойно спросил я.

— Чтобы я не сдал вас Кабану, — пожал плечами Родион. — Стандартная процедура.

— А ты собираешься это сделать?

— Нет, — он покачал головой, — но в нашем деле словам веры нет. Так что на вашем месте я бы позаботился об устранении потенциального свидетеля.

Меня почти позабавила его прямота. В этом мире, полном интриг и недомолвок, встретить человека, готового говорить настолько открыто, было редкостью.

— Я не собираюсь тебя убивать, — ответил я. — Напротив. Если ты сможешь указать мне на логово Кабана, доказав свою квалификацию, я предложу тебе работу.

Коршунов прищурился, словно пытаясь разглядеть подвох в моих словах. На его лице отразилось сомнение — реакция человека, дважды преданного теми, кому он доверял.