— Но, госпожа, на вас сейчас домашнее платье, — неуверенно пролепетала служанка.
— Так мы сейчас вроде как дома, Салли. Разве нет?
— Да, госпожа, но вы всегда одеваетесь с особым изяществом, когда спускаетесь к ужину. — не сдавалась девушка.
— Иногда перемены идут только на благо. — ответила я и, сделав небольшую паузу, добавила, — Достань что-нибудь простое. Без приколотых украшений, золотых брошей и нескончаемых рюшей.
Слегка поклонившись, Салли стрелой метнулась к шкафу, чтобы исполнить мою просьбу.
Глава 15. Приготовления к ужину
Платье цвета крепко заваренного чая не изобиловало блестящими орнаментами из бусин и кричащими украшениями. Лишь тонкие нити, будто сплетенные из лунного света, изящно оплетали манжеты, придавая ему особый, почти магнетический шарм. Несмотря на свою простоту, наряд выглядел утонченно и элегантно. Дорогая и плотная ткань, теплым бархатом струящаяся по фигуре с лихвой компенсировала недостаток рюш и вычурных элементов. И я была вполне довольна своим выбором.
Смущало лишь слишком откровенное декольте. Оно подчеркивало грудь — которой, увы, из-за моей худобы откровенно недоставало, — и от этого я чувствовала себя неловко, то и дело поправляя ткань. Мои пальцы невольно задерживались у выреза, пытаясь его прикрыть.
К сожалению, подобным недостатком, как я успела заметить, страдали все показанные мне наряды, так что я решила не придираться, а отнестись к этому с долей юмора.
В конце концов, вряд ли местный муж не видел свою жену обнаженной и имеет лишь весьма смутное представление о том, как она сложена. Одна совместная ночь, если верить чужим воспоминаниям, у них точно была. И подкладывать под платье ватные подушечки я не намеревалась.
— Госпожа, — произнесла Салли, — Позвольте сделать вам прическу.
Я критически осмотрела в зеркале аккуратно собранные по бокам волосы, которые еще с утра были уложены с большим старанием, и не нашла в них ни единого изъяна.
— Мне кажется, и так хорошо. — задумчиво проговорила я.
В зеркале перехватила ее недоуменный взгляд. В глазах Салли читалось не просто изумление, а скорее глубокое непонимание.
— Мне достать украшения? — с надеждой в голосе спросила служанка, словно предлагая мне последний шанс на исправление ситуации. На то, чтобы я соответствовала ее представлениям о «надлежащем» виде.
Но…
Я не могла понять, зачем они могут мне понадобиться сейчас.
Я же собираюсь спуститься на ужин к Иэрону и Алдее, а не иду на важный светский раут?
К чему бессмысленные сложности и напрасные усилия?
Эти двое, кажется, спят и видят, как бы поскорее сослать меня в дальние края, подальше от их глаз и «грехов», чтобы я не мешала им наслаждаться счастьем. Вряд ли ради них стоит наряжаться, как павлин перед важной охотой. Да и, честно говоря, я не люблю излишеств и показной роскоши.
— Обойдемся без них. — ответила я с неприкрытой иронией.
Брови девушки от моих слов совершили комичный прыжок вверх и практически дотянулись до корней волос.
— А зачарованную повязку вы теперь снимете? — обреченно предположила она.
— Зачем же? — я с легкой улыбкой покрутила головой, вглядываясь в свое отражение и мысленно восхищаясь талантом местных колдунов.
Повязка творила настоящие чудеса. Ткань была невесомой, нежной, как крыло бабочки, и удивительно гладкой. Настолько легкой, что ее присутствие на коже ощущалось лишь едва уловимым прикосновением. Казалось бы, простой круглый кусок материи, но стоило приложить его к шраму, как он волшебным образом начинал менять свою структуру, плотно прилегая к телу, скрывая все недостатки и даря уверенность в себе.
Да, на вид это все еще была просто ткань, но она смотрелась намного лучше, чем уродливый шрам, напоминающий выжженное на моей коже клеймо лимена.
Я никак не могла понять, почему Ванесса до этого их не использовала, ведь они могли легко скрыть этот ужасный дефект. Что-то глубоко внутри, за наглухо заколоченными дверями чужой памяти шептало, что дело было не в простой вздорной прихоти или женской лени, а в чем-то еще. В какой-то тайне, которую я пока не могла разгадать.
— Признаться, вам так хорошо с повязкой, — радостно одобрила мое решение Салли. — Вы с ней просто красавица, глаз не отвести.
Я задумчиво встретилась с ней взглядом в зеркале, все еще погруженная в свои мысли. И вдруг заметила, как искрящиеся восхищением глаза служанки начали медленно тускнеть. А затем… на ее лице отразился неподдельный страх.
— Простите меня, госпожа! — пролепетала она, вся дрожа.
Я не успела и слова сказать, как она рухнула на колени и, словно одержимая, начала скороговоркой причитать, моля о прощении:
— Глупая я, глупая! Я не так выразилась… Вы всегда красивы! Всегда! Умоляю, не наказывайте меня! Не сердитесь, прошу!
В груди зародилось дурное предчувствие.
— Встань. — спокойно и сдержанно сказала я, не желая показывать, как меня тревожит это внезапное изменение в ее поведении.
Служанка подчинилась, но поднять голову не решалась, продолжая с нескрываемым ужасом смотреть в пол.
— Салли, ты опять за свое… Я не собираюсь тебя наказывать. — заверила я ее мягко, стараясь успокоить.
Два испуганных глаза, напоминающих двух маленьких зверьков, очень медленно и с большой долей опасения, словно боясь подвоха, покосились на меня.
— Спасибо, госпожа. — с облегчением прошептала она, и ее тело слегка расслабилось. — Но раньше… раньше вы поступили бы иначе…
— Получается, раньше я тебя наказывала?
Этот вопрос тревожил меня. И, честно говоря, я боялась узнать ответ. Боялась приоткрыть эту дверь в чужую темную комнату, где меня могло ждать что-то нелицеприятное. Но пребывать в неведении и дальше, перебирая, словно порванные бусы, свои смутные догадки, больше не могла.
Какие методы воспитания использовала прежняя хозяйка? Применяла ли телесные наказания? Или ограничивалась лишь словесными оскорблениями?
В голове мелькнул расплывчатый образ девушки. Она плакала и молила о пощаде, валяясь в моих ногах, тогда как я… не намеревалась ее прощать… Воспоминание поблекло и растворилось…
— Нет. — Салли отчаянно замотала головой.
Ответ обрадовал меня, но одновременно заставил нахмуриться.
— Тогда откуда такой страх и уверенность в том, что я обязательно тебя накажу?
Она схватилась за кисточки своего фартучка и начала яростно теребить их.
— Салли, я тебя не накажу. — произнесла я как можно доброжелательнее, чтобы развеять ее страхи. — Просто ответь на мой вопрос. Пожалуйста.
Я протянула руку, желая прикоснуться к ней, но вовремя остановилась, боясь напугать ее еще сильнее.
— Вы наказывали свою предыдущую служанку. — тихо и сдавленно сказала девушка. — Однажды ей назначили десять ударов плетью из жил василиска за несколько неугодных вам слов. После того случая она долго не могла подняться с постели и стонала от боли. Когда хозяин вернулся, он оплатил ее лечение у лэра Киаса.
— Она все еще работает в этом особняке? — спросила я, чувствуя, как холодеют мои пальцы, будто я коснулась ледяного металла.
Салли с болью в глазах снова покачала головой.
— Берта уехала через пару месяцев после того случая, и больше ее никто не видел. А к вам назначили меня, и с тех пор я немного опасаюсь навлечь на себя ваш гнев, госпожа. — с отчаянием в голосе призналась служанка
— Хорошо. — медленно сказала я. Затем встала с места, разгладила несущественные складки на юбке, пытаясь скрыть свои истинные эмоции. — Пожалуйста, запомни, как я уже говорила тебе ранее, я ни при каких обстоятельствах не стану наказывать тебя плетью или каким-либо другим способом. И уж тем более за твои слова. Поняла?
Салли кивнула, но в ее глазах все еще плескался страх и недоверие.
— Славно. А теперь скажи мне вот что… Это ты рассказала хозяину о том, что я чуть не обожгла свою щиколотку?
Служанка побелела. Следом ее лицо покрылась багровыми пятнами и она снова рухнула на колени.
