Хозяйка чужой усадьбы (СИ) - "НатаЛисс"

Надеюсь, в скором времени навестить вас и увидеть волшебное преображение сада.

Если соскучитесь, буду рад получить письмо от вас.

С уважением, Кларенс Флойс».

Он ушел, вот так просто ушел, не оставшись на ночь. Ему так противен этот дом?

В груди появляется неприятное чувство пустоты и обиды.

Я не должна чувствовать подобное! Мы знакомы всего день, нас вообще ничего не связывает. Даже договор еще не подписан. Но почему я все равно ощущаю себя так странно?

Даже после развода с Морисом я не чувствовала этой пустоты.

Забравшись с ногами в кресло, вновь перечитываю записку. Кларенс обещал наведаться сюда вновь, и только эта фраза греет душу.

Глава 28

Спустя месяц, почти сразу после возвращения Гровера, в усадьбу пребывают новые гости.

— Добрый день, вы леди Селестия? — спрыгнув с повозки, спрашивает мужчина в странной шляпе и с длинными усами.

— Это я. — Выхожу вперед.

— Меня зовут Жан Ломарт, я прибыл по поручению герцога Флойс.

— А, да-да, приятно познакомиться, — приглашаю его в дом.

Мужчина подхватывает свой кейс и оценивающе осматривает все вокруг по пути в гостиную. Эффи с Гровером помогают остальным разгрузить повозки, в которых я успеваю заметить материалы и инструменты для восстановления оранжереи.

— Приступ сразу к делу, — говорит Жан, как только располагается в кресле. Он открывает свой кейс и достаёт оттуда бумаги. — Можете ознакомиться. — Протягивает их мне.

Несколько минут я внимательно изучаю документы. Договор составлен очень грамотно и учитывает множество деталей и нюансов, при этом нет ничего лишнего.

— Если есть вопросы, задавайте, — говорит Жан, заметив, что я дошла до последней страницы.

— Здесь написано, что налог собирается раз в полгода, и первый должен произойти зимой.

— Вас не устраивает процент? — уточняет мужчина.

— Нет, скорее, я не уверена, что всего за полгода смогу наладить дела с оранжереей и начать первые продажи.

— Оранжерея будет восстановлена в течение месяца, со мной прибыли рабочие, присланные герцогом Флойс. Садовники останутся работать с вами и дальше .

— Здесь об этом ничего не сказано, — хмурюсь я, пробегаясь по договору вновь.

— У них заключен договор с герцогом, он же и оплачивает их труду.

Эта благотворительность меня начинает напрягать.

— Тогда герцог не получит никакой выгоды с этого договора, если сам все восстановит и оплатит труд рабочих. Еще и требует лишь тридцать процентов от прибыли.

По выражению лица Жана я понимаю, что он солидарен со мной, однако говорит он совершенно иное:

— Это вопрос уже решенный. Вы заботитесь об усадьбе, параллельно занимаясь своим делом.

Спорить я не решаюсь.

— А что по поводу срока договора? Не нашла об этом никакой информации, — уточняю я.

— Он бессрочный.

— Нет, так не пойдет, — злюсь я. — Давайте внесем ясности. Давайте установим сроки договора. Продлить его всегда можно.

— Если вы настаиваете, — устало вздыхает Жан, забирает документы и колдует над ними. — Вот.

Я перечитываю его вновь.

— Так лучше.

— Что-то еще смущает? — уже не скрывая раздражения, спрашивает мужчина.

Ему явно не нравится находиться здесь, в такой глуши.

— Остальное вполне устраивает, — заключаю я.

— Отлично, тогда подпишем.

Он протягивает мне специальное перо, наполненное магической энергией. Подобное я видела у отца. Внести изменения в договор после его подписания уже невозможно, только вносить вновь подписанные приложения.

Быстро пробежавшись глазами по документам, я ставлю свою подпись.

— Вот и ладненько. — Он вручает мне один экземпляр, второй кладет в свой кейс.

— Вы не останетесь? — интересуюсь я.

— Нет, у меня еще есть дела в округе.

— Спасибо, что проделали этот путь, — одариваю ее легкой улыбкой.

Жан тоже делает легкий кивок.

— Желаю успехов с вашим делом.

Его карета спешно покидает двор, а я иду к небольшим пристройкам, которые изначально предполагались для слуг. Они уже успели разгрузиться и расположиться.

Кларенс прислал пятерых рабочих и двух садовников мне на помощь.

— Госпожа, позвольте осмотреться? — просит один из них.

Показав им сад и оранжерею, старший из них заключает:

— Работы предстоит много. Нам велели закончить за месяц.

— Вам хватит этого времени? — уточняю я.

— Мы обязаны уложиться, — обреченно отвечает паренек, по виду чуть младше меня.

— Не переживайте, закончим в срок, — фыркает на него старший.

Рабочие остаются еще на некоторое время в оранжереи, делая какие-то замеры. Садовники же начинают изучать посаженные мною цветы, которые уже начали цвести.

— Что думаете? — спрашиваю я с волнением.

— Вы действительно сами их сажали?

Я киваю.

— Неплохо вышло, — хвалит меня женщина, чем-то напоминающая мне Эффи. Кажется, ей тоже не больше сорока.

— Благодарю, буду рада, если вы научите меня всему необходимому.

— У вас и так все отлично получается, — заверяет меня ее помощник, паренек приятной наружности лет семнадцати.

Конечно, они не скажут правду в лицо, но услышать эти лестные комплименты тоже приятно.

И вот так начинается самый плодотворный месяц работы в усадьбе.

Глава 29

Усадьба и оранжерея преображаются на глазах. Это одновременно радует и пугает.

Ответственность не только перед собой или герцогом, но и за всех, кто трудится не покладая рук, чтобы воплотить мою мечту.

За всей этой суматохой я забываю об одной важной части нашего диалога с Кларенсом. О символах, что видны только мне. Вспоминаю я об этом, когда замечаю, как рабочие усердно пытаются очистить статую в фонтане от наросшего мха и налета.

Любопытство пересиливает страх, и я решаю проверить свою теорию.

— Доброе утро, госпожа. — Замечает один из рабочих меня.

— Доброе утро, — торопливо здоровается и второй.

— Доброе утро, — улыбаюсь я. — Красивая статуя, правда?

Рабочие возвращают свое внимание на изваяние, будто только сейчас пытаясь оценить ее красоту.

— Искусная работа, — заключает тот, что постарше.

— Я совсем в это не разбираюсь, но выглядит и правда внушительно, — соглашается второй.

— Вы не волнуйтесь, госпожа, мы аккуратно с ней обращаемся, ничего не испортим, — заверяет меня первый с испуганным выражением лица.

— Я не переживаю об этом, вы очень старательны и внимательны ко всему, — спешу успокоить его.

Они продолжают свою работу, но я все еще стою рядом, они явно чувствуют себя неловко под моим пристальным взглядом.

— Вы уже почти закончили с ней, не замечали каких-либо символов? — решаю спросить прямо.

Они переглядываются.

— Ничего не видел, а ты? — обращается старший к младшему, тот тоже отрицательно качает головой. — А что-то должно быть? Мы что-то испортили?

— Нет, просто подумалось, что возле таких статуй часто бывают послания.

Плечи старшего заметно расслабляются.

— Не буду вам мешать, — натягиваю улыбку и спешу удалиться.

Сердце не находит покоя. Все-таки Кларенс не соврал мне, что не видит этих символов. И мне кажется, дело тут совсем не в том, что дом признал меня хозяйкой.

— Госпожа. — Сталкиваюсь с садовниками на выходе из оранжереи.

— Да? — растерянно отвечаю я.

Они начинают говорить о каких-то цветах, которые начали цвести, показывая их интересные соцветия. Я отвечаю на все машинально, на самом деле мои мысли все еще вертятся вокруг этих невидимых для всех символов.

Уж не схожу ли я с ума?

Кларенс смотрел на меня так, словно ему что-то известно. Может, стоит написать ему об этом? Наверное, это совсем нелепая причина, чтобы беспокоить герцога.

— Госпожа. — Слышу настойчивый голос паренька.

— Да? Что такое?

— Что вы думаете? — Хмуро смотрит он на меня.