Артефакт на удачу. След золотых подков (СИ) - Осокина Анна

Лишившись прекрасного зрелища, Терон несколько раз моргнул, прогоняя наваждение. С каких пор его волнует вид обнаженной девицы? В столице он мог заполучить себе в постель любую. Если бы захотел. Но он после смерти брата все переменилось, он стал другим и больше не желал ни одну красавицу. Вот только дивный загородный пейзаж, эта пастораль и столь непосредственное общение девушки с ним ввело его в странное заторможенное состояние. Она ведь не знает, кто он. Думает, что он самый обычный конь, пусть и с необычного оттенка гривой.

— Где твой дом? Провести тебя, а, дружок? — Она босыми ногами прошлепала к нему и остановилась рядом.

В этот момент Терон решил, что с него хватит. Кем бы она ни была и что бы о нем ни думала, называть так себя он никому не позволит! Он опять фыркнул, пытаясь показать ей все, что думает о таком обращении, и затрусил в лес, где спрятал одежду и оружие.

Девушка только хмыкнула и стала натягивать сандалии, продолжая напевать.

Терон быстро сменил ипостась и переоделся. К этому времени незнакомка успела сложить мокрое полотенце с рубахой обратно в корзину и направилась в сторону города.

Солнце спряталось за горизонтом, и на землю медленно наползали сумерки. Его люди прекрасно выполняли команды, и в лесу никого не осталось. Он с облегчением вздохнул, поняв, что никто не видел, как девица щеголяла у реки голышом. Тропинка в город проходила вдоль деревьев, и ему не составило труда тихо идти за незнакомкой, прячась за стволами.

Она казалась Терону смутно знакомой, но вспомнить ее он не мог, как и объяснить себе, зачем следит за девушкой, ведь она явно не желала причинить ему зла. Однако когда он услышал, что из леса к ней кто-то приближается, Терон замедлил шаг и насторожился.

— Ходила купаться, а, Лейра? — услышал он низкий голос. Рука сама потянулась к мечу на поясе.

— Шел бы ты своей дорогой, Борель, — ответила она, и в голосе ее слышалось явное раздражение.

— Уже темнеет, а ты тут совсем одна, того и глядишь, на разбойников нарвешься, — засмеялся мужчина.

Терон плохо видел его в сумерках: высокий, широкоплечий и с огромными ладонями, которые он протянул в сторону Лейры — вот и все, что можно было о нем сказать в тот момент. Она ловко увернулась и отошла от него на несколько шагов.

— Единственный разбойник здесь ты! — Она колко хохотнула и отбежала еще дальше.

— Ах ты, прохвостка! Дерзить вздумала!

Терон заметил, что на поясе у мужчины висит топор. Скорее всего, лесоруб. Вряд ли он настоящий разбойник, раз Лейра назвала его по имени. Однако когда Борель двинулся в ее сторону, Терон шагнул к ним ближе, бесшумно вытащив меч. Но он ничего не успел сообразить, когда Лейра молниеносным движением нагнулась и кинула чем-то в лесоруба. Он взвыл и схватился за лицо.

— Глаза! Вот шельма! Черт тебя задери!

Терон еле удержался от того, чтобы не рассмеяться в голос. Он подошел достаточно близко, чтобы понять, что лесоруб пытается проморгаться от лесного мусора и еловых иголок, которые облепили его потное лицо.

А девчонка не промах, может за себя постоять! Терон с улыбкой бесшумно обошел ругавшегося на чем свет стоит мужчину и проводил Лейру до самого города, убедившись, что больше опасность ей не угрожала.

Перед тем как войти в городские ворота, он натянул на голову шляпу — уж больно приметны были его темные волосы с несколькими ярко-алыми прядями. Никто до поры до времени не должен знать, что сам сын императора почтил присутствием этот затхлый городишко.

Глава 3

Терон

Терон находился в Брестоне неделю, и до сих пор не нашел подтверждения того, что именно здесь живут убийцы его брата. В том, что их было несколько, он не сомневался. Ни один человек, даже маг, если не прибегнет к хитрости, не сможет одолеть в равном бою огненного скакуна. Однако с Дарионом расправились жестоко и бесчеловечно. Терон до сих пор видел в кошмарах изуродованное тело брата. В такие ночи он просыпался и подолгу не мог уснуть, успокаивая расшалившееся сердце.

Вот и сегодня ему удалось подремать лишь пару часов до полуночи, а потом снова эти ужасные сны, которые изводили его уже несколько лет. Брат как будто взывал к нему и просил о том, чтобы его убийц предали справедливому суду. Терону не будет покоя, пока он не найдет их.

Все эти годы он продолжал жить, занимался обязанностями князя, но ни на день не забывал о том, что должен отомстить за Дариона. Он был его душой, его отражением в зеркале, да и родились они с разницей в несколько минут. Но Терон всегда считал себя старшим и испытывал вину за случившееся. А хуже всего, что в тот злополучный день он предпочел компанию брата какой-то девице, имени которой он и не вспомнил бы.

Раньше Терон вел себя совершенно по-другому: любил пиры, много времени проводил в праздности с женщинами. Но гибель Дариона что-то сломала в нем. С тех пор все поменялось. Теперь каждый пир становился пыткой, а общества девушек он избегал, словно именно они послужили причиной того, что его брата теперь нет в живых.

Терон подошел к окну, сжимая в руке кубок, опустошил его и поставил на подоконник, опершись на него ладонями. На улице было темно, только несколько факелов освещали постоялый двор, который они сняли полностью. Со второго этажа, где находилась его спальня, он наблюдал за тем, как расхаживают внизу несколько караульных. Остальные его люди крепко спали, он слышал заливистый храп, который доносился со всех сторон через толстые дубовые стены.

Легкий летний ветер трепал распущенные волосы, принося прохладу разгоряченному лицу. Скорее бы все закончилось! Найти убийц, предать их наказанию и уехать из этой дыры. Здесь дурно пахло, а жители казались глупыми и бесполезными.

Терон снова лег в жесткую постель и покрутился, чтобы найти удобное положение, однако, как бы он ни взбивал подушку, сон больше не шел к нему. Из головы не выходила вечерняя встреча с девчонкой. Благородные дамы в столице ни за что не позволили бы себе вот так разгуливать в одиночку, тем более после заката. А как Лейра дала отпор тому хулигану в лесу! Глядя в темный потолок, Терон вдруг рассмеялся и поймал себя на мысли, что сделал это впервые после гибели брата. Это больно резануло по сердцу. Имеет ли он права испытывать такие эмоции, пока убийцы Дариона ходят по этому свету?

Не вполне осознавая, что он делает, Терон натянул рубаху и штаны, надел кожаную безрукавку, пристегнул ножны с мечом на пояс и, конечно, не забыл о шляпе. Он выскользнул из спальни и спустился по скрипучим деревянным ступеням на первый этаж. Карлисс был бы недоволен таким поведением. Императорский маг вообще порой слишком сильно опекал Терона. Может, сказывалось то, что своих детей он не имел и с самого детства возился с близнецами. Но Карлисс крепко спал и не мог попытаться воззвать к благоразумию Терона, поэтому он незаметно проскочил мимо собственной стражи и очень скоро оказался на одной из пустых улиц Брестона. Было чуть за полночь. Князь слышал, как совсем недавно часы на городской ратуше, той самой красной башне из его снов, пробили двенадцать раз.

В отличие от столицы, где жизнь не затихала ни на минуту, этот занюханный городишко давно и крепко спал. Но Терону нужно было пройтись, чтобы проветрить голову, которую разрывали мысли. Впрочем, очень скоро он услышал, как откуда-то из переулка доносится громкий смех и крики. Значит, где-то недалеко корчма. То, что нужно, потому что запасы, привезенные из дома, закончились. Конечно, он не найдет здесь ничего, кроме дешевого пойла, но сейчас даже это поможет, чтобы заглушить навязчивые мысли. Направляясь в сторону шума, он похлопал себя по карману. Там звякнула какая-то мелочь.

Терон поглубже натянул шляпу, чтобы не выбилась ни одна красная прядь — отличительная черта императорского рода. Меньше всего ему нужно было, чтобы кто-то из местных выпивох узнал в нем князя. Хотя это, конечно, вряд ли, но все же перестраховаться не мешало.