Виолу тут явно знали не с особо хорошей стороны.
— О, леди Фрейзер, а я ждал вас со дня на день, — ехидно поприветствовал меня Грисволд. — Уже обнаружили, что ваш грандариум почему-то не работает? Какая жалость…
Это был противный человечек с жирными зачесанными назад волосами и лицом мудрой крысы.
Или не мудрой, просто крысы.
Клерки, понимающе переглядываясь, заулыбались. Присси по дороге успела немного рассказать про визиты сюда Виолы. Похоже, она так нещадно тупила, что с нее потешались всей конторой.
Вот и сейчас от меня явно ждали веселого представления.
— Вы прекрасно знаете, почему он не работает. Теперь потрудитесь это объяснить мне.
— Боюсь, вы, так же как и в прошлый раз, так меня и не поймете. Финансы, по моему мнению, явно не ваша стезя, леди Виола… — с ужимкой заявил Грисволд.
Все в конторе живо прислушивались к нашему разговору.
Не знаю, чего ожидал Грисволд — может, что я растеряюсь, или просто-напросто не пойму, что меня унижают.
Но я это прекрасно понимала.
— Доложите о моем финансовом положении быстро, четко и по существу. Меня интересует наследство моего отца, данное им за меня приданное, а так же содержание, выписанное моим мужем, — отчеканила я и прищурилась. — Что касается своего мнения, можете оставить его при себе.
— Наследство вашего отца? — поспешно перебил Грисволд и зачастил. — С каких это пор вас заинтересовало наследство вашего отца? Я же сказал вам, что…
Нет, этот крыс меня достал!
Я перегнулась через стол, схватила его за шейный платок и дернула.
— Еще раз. Если я интересуюсь наследством своего отца, значит, вы должны незамедлительно предоставить мне всю информацию. Вы это уяснили, дражайший господин Грисволд?
Дражайший господин Грисволд, лицо которого уже порядком покраснело, за неимением возможности говорить, слабо кивнул.
Я отпустила его шейный платок, у всех на глазах демонстративно отряхнула руки и доброжелательно улыбнулась.
— Продолжим.
Вскоре я знала все, что хотела знать. Грисволд юлил и крутился, как уж на сковородке, как будто нарочно желая меня запутать, но я задавала четкие вопросы, на которые его размытые формулировки уже не катили.
Таким образом я выяснила, что все свое имущество, а именно особняк в предместье Эльмарино, бригантину «Успех» и палатку по продаже морских сувениров Шатопер оставил в наследство своей жене.
То есть моей ненаглядной мачехе Амаре. Капитан был старше ее на двадцать лет и явно в восторге от ее прелестей.
Ох, подозреваю я, не он один.
Особняк и магазин мачеха продала, бригантина же пошла ко дну вместе с самим капитаном и спасенным им адмиралом Фрейзером.
Папаша Виолы рассудил, что обеспечил дочь всем необходимым в жизни, устроив ее брак с сыном Фрейзера — Грэмом, да еще и на таких выгодных, как он посчитал условиях — с рождением наследника и без приданного.
— Можете ознакомиться с завещанием, сударыня, — чуть ли не лопаясь от радости, заявил Грисволд, протягивая мне толстый коричневый лист с размашистым текстом, написанным зеленоватыми чернилами. — Составлено и заверено мной по всей магической форме. Как видите ваш отец не оставил вам ни десима.
Что касается содержания, выписанного Грэмом жене на карманные расходы, то муженёк расщедрился на грандариум (это что-то вроде счета), на котором лежало сто тысяч десимов.
Однако, все их Виола потратила на…
— Все ваши счета приходили из клиники «Очарование обольстительного облика», а так же из различных магазинов одежды и от портнихи, мадмуазель Ловаль. А она, между прочим, весьма недурно дерет со своих клиентов…
Почему этот крыс так меня бесил?!
Наверное, потому что рассказывал о бедственном финансовом положении Виолы с таким нескрываемым удовольствием, что аж светился весь.
Мне показалось, что у него были какие-то личные счеты с отцом Виолы. Чего не скажешь о моей мачехе.
Об Амаре юрист отзывался в мечтательно-восторженном ключе.
Просмотрев счета Виолы, я чуть за голову не схватилась.
Она действительно спустила все деньги на косметии и безвкусные тряпки!
Даже не оставила ничего на черный день, никакого запаса, подушки безопасности…
Попался бы мне сейчас под руку дух Виолы — я б ему такое устроила!
Потратила все на руны, которые вовсе не принесли ей красоты, только испортили!
Полная безответственность!
Ну как так можно?!
Грисволд и его дурацкие клерки выглядели такими до невозможности довольными, что я не стала заговаривать с ним насчет развода с Грэмом Фрейзером.
Это явно не тот юрист, которому можно было доверять.
С независимым видом запросила копии некоторых документов с собой, чтоб изучить в более спокойной обстановке.
Но сама при этом изо всех сил старалась скрыть свою растерянность
Где же теперь взять деньги на то, чтобы вернуть себе естественный облик?
А средства понадобятся, и не малые…
Что, идти на поклон к Грэму, выпрашивать десимы у него?
После его мерзкого отношения об этом даже подумать тошно.
Домой возвращаться не хотелось.
Положа руку на сердце, я не могла назвать это роскошное поместье домом.
Там были враги — Грэм, который хотел зачать мне ребенка без моей на то воли и Амара, которая хотела меня убить.
И я велела вознице ехать на площадь Ньёрда, неподалеку от которой отец держал палатку…
ГЛАВА 28
Сама не знаю, зачем — ведь она не принадлежала ни мне, ни даже теперь мачехе.
Вот если б Шатопер оставил Виоле хотя бы ее — был какой-то доход и независимость от мужа!
Что за дурацкие средневековые понятия? Якобы «успешное» замужество важнее, чем бизнес.
А вот и нет!
В отличие от Амары я б не стала продавать эту палатку и нашла применение своей коммерческой жилке.
Торговая площадь, названная в честь главного местного божества — бога Ньёрда, поразила меня, во-первых, своими размерами, а во-вторых, архитектурой.
К ней вела прямая, как стрела, улица Морской Царицы, состоящая из дорогих элитных магазинов. Сама же площадь раскинулась в виде перекрестка — двух полукружий из огромных колоннад. В самом центре площади находился роскошный гигантский фонтан, изображающий грозного бога в окружении своей семьи — Морской Царицы Нидеи и их дочерей — Морских Царевен.
Эльмарино считался элитным и богатым городом, и аристократы круглый год приезжали сюда на курорт, в местные клиники, лечебницы, поближе к святым источникам.
Сейчас был сезон, поэтому народа было гораздо больше.
Несмотря на жару, местные барышни были одеты хоть и в легкие, но закрытые платья. Шея и руки тоже прикрыты. От палящего солнца они использовали зонтики и широкополые шляпки.
Мужчины тоже недалеко ушли — сюртуки, брюки, цилиндры.
Даже представить боюсь, в каком виде эти местные аборигены ходят на пляж!
Надо будет когда-нибудь поинтересоваться. Но не сейчас, сейчас точно не до этого.
Так же от площади Ньерда вбок отходила извилистая улочка Пяти Царевен, состоящая из ступеней. Петляя, улица спускалась к набережной. Вот тут уже было раздолье для всевозможных лавочек и крохотных магазинчиков попроще.
Здесь продавалось буквально все — от сластей и фруктов до колбас, морепродуктов и всевозможных сувениров.
Присси подсказала мне место, где находилась палатка с сувенирами капитана Шатопера.
Между прочим, проходимость тут очень даже хорошая.
Увы, от этой палатки не осталось и следа.
Кто-то купил три места подряд и открыл тут большую мясную лавку.
«Бычок и пятачок» гласило название магазинчика, а внизу было приписано: «Мясо по цене овощей!»
— Госпожа, зачем нам сюда? — подала голос недоумевающая Присси. — Вы же не едите мясо?
— Теперь ем, моя дорогая Присси.
— О, я так рада, значит и мне теперь его можно! — у девушки аж глаза загорелись.
Оказывается, так как Виола исповедовала веганство, то и своей служанке велела делать то же самое.
