Леди из низшего общества (СИ) - Иконникова Ольга

У распахнутой двери в коридоре стоял кто-то из слуг с большим канделябром в руках. А там, внутри, сидя на полу, рыдала незнакомая мне девушка в чепце — должно быть, кто-то из горничных.

А вот особа, которая стояла у кровати, была мне хорошо знакома.

— Леди Кэтрин? Что вы делаете здесь так поздно ночью?

И только задав этот вопрос, я увидел еще одну женщину — ту, которая лежала на кровати. И судя по ужасу, что был во взглядах всех присутствующих, она была мертва.

Я потрогал ее уже холодеющую руку, склонился к ее лицу. Всё та же синюшность лица и красные точки на коже. Эта женщина была не просто мертва. Она была убита. Тем же самым способом, которым был убит лорд Кросби.

Ей было, должно быть, около тридцати лет. Не красавица, но и не дурнушка. Ничем не примечательная служанка, каковых в Кросби-холле было, наверно, не меньше десятка. Простое форменное платье со светлым передником. Грубые туфли на ногах. И разного цвета носки.

Я развернулся и снова посмотрел на леди Кэтрин.

Она отчаянно замотала головой:

— Я не убивала ее, ваша светлость! Прошу вас, поверьте!

Я устало вздохнул. Все преступники всегда говорили именно это.

Глава 28. Герцог Стенфорд

— Что здесь произошло? — спросил я у Чандлера.

— Простите, ваша светлость, но я не знаю, — дворецкий выглядел крайне растерянным. — Я проснулся от громкого звука, который раздался в этой комнате. Полагаю, что это был звук канделябра, который уронила ее сиятельство.

Тут он посмотрел на леди Кросби, и та испуганно кивнула. Глаза ее были полны слёз.

— Моя комната находится в этом же коридоре, только чуть дальше, — продолжал Чендлер. — Мне потребовались пара минут, чтобы одеться и прийти сюда.

Я перевел взгляд на горничную, что уже не сидела на полу, а стояла, прижавшись к стене.

— Я Джуди, горничная ее сиятельства, — пояснила она, шмыгая покрасневшим носом. — Я услышала тот же звук, когда возвращалась из уборной, сэр. И сразу же побежала сюда.

— А меня, как и мистера Чендлера, звук упавшего подсвечника заставил вскочить с кровати, — сказал лакей, державший в руке тот канделябр, о котором шла речь. — Я кое-как натянул на себя рубаху и штаны и тоже оказался здесь.

— Кто-нибудь из вас видел что-нибудь подозрительное? — уточнил я.

Все четверо отрицательно покачали головой. Но я не собирался полагать на эти их слова. Очень часто свидетели преступления могли вспомнить какие-то детали отнюдь не сразу. Так и здесь — они могли видеть что-то, имеющее отношение к делу, но не обратить на это внимания. С каждым из них мне придется поговорить отдельно. Пока же я хотел сосредоточиться на той, которая оказалась в этой комнате первой.

— Благодарю вас, — сказал я, обращаясь к прислуге. — Вы можете вернуться в свои комнаты. А вас, мистер Чандлер, я попрошу позвать сюда инспектора Мэдисона. И я предпочел бы, чтобы вы пока не ставили в известность о том, что случилось, никого из своих хозяев. Мне не хотелось бы, чтобы сюда сбежалась целая толпа народа.

— Как вам будет угодно, ваша светлость, — ответил дворецкий и отправился выполнять мое поручение.

Мы с леди Кросби остались вдвоем в комнате с трупом. У меня было к ее сиятельству очень много вопросом, но прежде всего мне хотелось осмотреть место преступления.

Сама по себе комната не отличалась ни особым изыском — обычное помещение для проживания слуг с минимумом мебели. Простая деревянная кровать с тумбочкой рядом, узкий шкаф в углу, стул у стены. Ситцевые шторы на окнах. Здесь не было ни стола, ни комода.

Я начал с того, что заглянул в шкаф. Несколько висевших там платьев меня пока не заинтересовали. Их Мэдисон сможет осмотреть позже. В тумбочке тоже не было ничего любопытного — несколько листов бумаги и писчие принадлежности. Бумага была чистой, и даже на промокательном листе были лишь пара клякс.

Заглянул я и под кровать, но там тоже ничего не обнаружил. И только-только я поднялся на ноги, как в комнату вошли инспектор и Чандлер.

— Кто эта женщина? — спросил я у дворецкого, посмотрев на лежавшее на кровати тело.

— Горничная леди Розмари Шейла Дженкинс.

— Она жила в комнате одна?

Это было несколько необычно. Чаще в комнатах прислуги проживали по несколько человек.

— Прежде эту комнату занимала гувернантка хозяйских детей, — пояснил Чандлер. — А когда пару лет назад необходимость в ее услугах отпала, сюда в связи с ремонтом нескольких комнат в другом коридоре переехала мисс Дженкинс. Да так и осталась тут.

— Как вы можете ее охарактеризовать, мистер Чандлер?

— Она была хорошей служанкой. Служила в Кросби-холле уже много лет — сначала посудомойкой, потом горничной. Она покидала поместье на пару лет, уезжала в город, надеясь найти там лучший заработок. Но потом вернулась сюда и дослужилась до личной горничной ее сиятельства. Была ответственной и исполнительной. У меня не было к ней никаких нареканий.

Обычная горничная. И всё-таки она была убита. Почему? Быть может, она знала что-то об убийстве лорда Кросби? Или сама была замешана в нём? Ответить на эти вопросы она уже не могла.

Но здесь был человек, который мог прояснить ситуацию. И я посмотрел на леди Кэтрин.

— Что вы делали в этой комнате ночью, миледи?

Канделябр с горящими свечами теперь стоял на тумбочке — довольно далеко от ее сиятельства. И всё-таки мне было видно, как после моего вопроса заполыхали ее щеки. И как она бросила беспомощный взгляд в сторону инспектора и дворецкого.

— Я… мне нужно было поговорить с мисс Дженкинс. И клянусь вам, я не сделала ничего дурного.

— Вполне возможно, что это действительно так, — согласился я. — Но вы же понимаете, ваше сиятельство, что долг обязывает меня включить вас в число подозреваемых в убийстве этой женщины?

— В убийстве, ваша светлость? — охнул Чандлер. — Разве мисс Дженкинс была убита?

В этот момент с него спала вся привычная невозмутимость, а в глазах появился ужас.

— Несомненно, мистер Чандлер, — подтвердил Мэдисон, который как раз осматривал тело. Он посмотрел на меня, а когда я кивнул, дополнил свой ответ: — Она, должно быть, была убита примерно так же, как и ваш прежний хозяин. Скорее всего, ее задушили подушкой. Более точно можно будет сказать, когда будет проведено вскрытие.

Дворецкий задрожал, а вот леди Кросби, кажется, не была удивлена таким поворотом дела. Впрочем, если она действительно интересовалась криминалистикой, то могла и сама заметить признаки насильственной смерти.

— И теперь, когда вы осознаете всю серьезность ситуации, миледи, я вынужден повторить свой вопрос — что вы делали в комнате мисс Дженкинс в столь поздний час?

Леди Кэтрин всхлипнула и, не выдержав напряжения, опустилась на стул. Ей явно было что сказать, и, возможно, она будет более разговорчивой, когда мы снова останемся одни.

Но в любом случае церемониться с ней на этот раз я был не намерен.

— Простите, миледи, но я обязан отдать приказ о проведении обыска в вашей комнате, — сказал я и стойко выдержал ее на сей раз возмущенный взгляд.

— Вы не имеете права, сэр! — воскликнула она, сразу вскочив со стула. — Это ужасное оскорбление, и вы прекрасно это понимаете.

Ее щеки пылали, но сейчас я не собирался проявлять снисхождение. Я чувствовал себя ослом, который оказался слишком глуп, чтобы предотвратить очередное преступление. Я слишком погряз в ничего так и не давших разговорах вместо того, чтобы действовать. И снова эту ошибку допускать я не собирался.

— Боюсь, что это право у меня есть, — ответил я и повернулся к Мэдисону. — Инспектор, прошу вас, займитесь этим. Возьмите с собой и мистера Чандлера. Меня интересует всё, что может иметь отношение к смерти лорда Кросби или мисс Дженкинс. Любая мелочь можно оказаться важной.

— Надеюсь, вы будете обыскивать не только мою комнату, ваша светлость? — ледяным тоном спросила леди Кэтрин.