Развод. Не прощу за "походную жену" (СИ) - Гераскина Екатерина

— Алекс… Алекс…

— Хотел бы я… мать увидеть перед смертью, — шептал он, не открывая глаз. — И батю…

— Нет, ни за что! — надрывно отвечала я сыну и продолжала гладить и целовать. — Теперь уж я тебя никому не отдам.

— Лири, ты до сих пор… не перестала об этом говорить… — выдохнул он и закашлялся, а потом хрипло рассмеялся, как безумец.

Я опустила его голову на землю. Размазала слёзы по лицу ладонями, силясь прийти в себя. Сейчас я искренне пожалела, что сунулась в портал, не подготовившись. У меня не было зелий, а мой сын прямо сейчас, на моих руках снова умирал.

Я не позволю смерти забрать его!

Глаза уже привыкли к темноте, и магия помогала различать детали. Я быстро осмотрела Алекса, ощупала, приподняла его бинты.

То, что я увидела ниже его левого колена, заставило меня прикусить губу до крови. Там не было ноги.

Но я поставлю его на ноги, клянусь! Я найду способ!

И да, я заметила: культя была перевязана. Значит, какая-то Лири, о которой бредил сын, действительно за ним ухаживала. Но её здесь не было. Куда она исчезла?

Я резко обернулась к кошке. Её котёнок, жалобно пища, едва ворочал головой. Совсем слабый. Кошка позволила мне потрогать его, и я увидела, что он тощий, словно чем-то болен.

Эта сцена ударила по сердцу — два существа, которых я не имела права потерять.

Я перевела взгляд обратно на Алекса. Положила ладонь на его горячий лоб и тихо прошептала кошке:

— Охраняй его. Мне нужно на улицу.

Та рыкнула.

— Знаю, что там опасно, но я должна собрать травы. Я должна помочь и моему сыну и твоему котёнку.

Я взяла маленькое худое тельце зверёныша в руки, посмотрела на него. Непонятно было, что с ним, но укрепляющее точно поможет.

Для Алекса же я уже решила: нужно приготовить самое сильное зелье, какое только смогу.

Я выползла из этого укрытия и на ходу уже продумывала, что буду делать. Но сварить прямо здесь, в полевых условиях, на ходу, я не смогу.

Да и сомневаюсь, что сумею найти все ингредиенты.

А еще подумала, что моя сила, в отличие от драконьей магии, действительно работала в этом мире. И чувствовала я себя здесь относительно нормально. Видимо, на мой запрос об Алексе мир ответил мне через кошку. Привел зверя ко мне.

Я выкарабкалась наружу, осмотрелась, достала из кармана траву, хорошенько растёрла её стебли, натерла ими камни вокруг норы, избавляясь от запахов.

Тут было страшно, но ещё страшнее — потерять сына снова.

Я осмотрелась тут же, потом опустила ладони на землю. Мне нужно было знать, какие растения есть поблизости, и уже от этого действовать.

Уйти далеко я не могла — Алекс был в тяжёлом состоянии. Пусть кто-то и ухаживал за ним всё это время, но я должна была спешить.

Боги, насколько я благодарна той самой Лири, которая ухаживала за ним, возможно, та самая девушка из лагеря, с которой у него был роман. Тогда получается их случайно затянуло сюда?

Я слилась с природой. Трав было немного, но они пульсировали ярко, редкие островочки на израненном теле этого мира. Я быстро проанализировала, что смогу сделать. Потом, ориентируясь на свой дар, начала собирать всё, что отзывалось на мой зов.

По дороге заметила отколовшийся камень с углублением по центру.  Он был идеален для того, чтобы растолочь растения. Подобрала и другой овальный, тяжёлый, как пестик. Варить не смогу, но растолочь и смешать вполне. Оставалось только раздобыть воды.

Я вернулась к норе, позвала кошку:

— Иди сюда. Кис-кис, — в норе зажглись изумрудно-зеленые глаза.  — Мне нужно немного воды. Я помогу твоему котёнку и своему сыну, — проговорила я.

Кошка выскользнула наружу, фыркнула от запаха трав, которыми я натерла вход, но всё же пригнулась. Я забралась ей на холку, и она легко понесла меня.

Вода оказалась не так далеко. Тонкая лента ручья пряталась в высокой траве. Кошка сначала принюхалась, настороженно все проверила, а потом удовлетворенно рыкнула. Я спрыгнула с её шеи, зачерпнула воды в найденный камень-чашу. Быстро растолкла собранные растения, влила еще немного воды, довела смесь до густого состояния.

Обратно мы спешили. Я ползла в нору за кошкой, сердце колотилось так, что в ушах стоял гул. Я боялась… боялась не услышать кашля Алекса.

Я сразу перешла на ведьминское зрение. Собрала остатки своей силы и влила в получившееся пюре всю магию, которую только могла вытянуть из себя. Здесь, в этом мире, растения были истощены, но мой дар многократно усилил их действие. Это было не то самое сильное зелье, какое я задумывала, но лучшее из того, что можно было приготовить здесь и сейчас.

Алекс горел. Я распахнула его изорванную форму, бинты были насквозь пропитаны кровью. Я добавила в смесь ещё одну обезболивающую траву. Поднесла каменную чашу к его губам, приподняла голову и зашептала:

— Глотай, сынок. Это поможет. Ещё глоток. Давай, Алекс.

Я гладила его по горлу, помогая проглотить. Первый глоток дался ему тяжело, он почти захлебнулся, я приподняла голову выше. Второй прошёл легче.

— Это тебе поможет. Давай ещё. — я приговаривала, почти плакала.

Он послушно пил. И вскоре его дыхание стало ровнее, метания прекратились. Он забылся сном. Я выдохнула.

Но это лишь малая часть того, что я должна была сделать.

Я поспешила к котёнку. Он слабо пищал. Я дала ему лишь капельку, чтобы тот слизнул с пальцев. Кошка тут же снова принялась вылизывать детёныша. Тот затих, перестал плакать.

Я снова вернулась к сыну, размотала бинты. Раны были страшные. Села на пятки, глядя на него, и мысли рвали меня изнутри.

— А что если… попробовать позвать природу? Он ведь наполовину ведьмак. Если в нём эта кровь взыграет сейчас, когда драконья суть в нём молчит, когда зверь не перекрывает каналов… может, природа откликнется на мой зов.

Я стиснула зубы, чувствуя, как сама дрожу от этой безумной мысли. Но другого выхода у меня не было.

Я снова смотрела на его тяжёлое состояние. На то, что он был без ноги, что тело его казалось истощённым до предела. Но при этом меня не отпускала мысль: ведь здесь, в этом мире, я сама чувствовала себя более-менее нормально. Может быть, только то, что он наполовину ведьмак и спасло ему жизнь?

Мысль пришла внезапно, будто удар молнии.

Я положила ладонь на каменную землю, сосредоточилась и попыталась, как когда-то учила бабушка, соединиться с миром, черпать силу из самой почвы.

Я пообещала израненной земле, что верну всё, что возьму, как только накоплю свой резерв снова. Сейчас же я просила лишь об одном — соединить ее потоки с потоками Алекса, дать ему немного сил, немного жизни, просто чтобы он продержался.

И, о боги, у меня получилось!

Я почувствовала слабый отклик. Да, природа громко и мучительно стонала в моем сознании, будто в её жилах вместо жизненных соков текла боль и чернота. Но она поняла мою просьбу.

Я влила каплю своей силы в землю и поклялась: когда вернусь в свой мир и наполню резерв, я снова вернусь сюда и отдам обратно. Земля услышала и приняла мою клятву.

И тогда из земли к телу Алекса потянулись тоненькие, едва заметные зелёные нити. Они вспыхнули, как нежная паутинка, и обвили его со всех сторон. Его кровь пела в унисон с этим светом. Я выдохнула.

Я посмотрела на кошку и на её котёнка. Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, словно в изумлении, её челюсть приоткрылась. Я попросила землю помочь и малышу тоже. И вдруг замерла, не веря своим глазам: между Алексом и котёнком проявилась красная нить. Я даже ахнула.

— Этого не может быть… — прошептала я.

Я никогда не слышала о подобном. Никогда! Хотя… бабушка как-то вскользь упоминала, что у ведьм бывали раньше фамильяры.

— Значит… твой котёнок связан с моим сыном, — догадалась я, повернувшись к кошке. — Поэтому он тоже был так слаб.

Кошка кивнула, и я поняла — я права.

— Вот оно что… — я провела рукой по её голове. — Спасибо, что привела меня к нему.

Теперь всё встало на свои места: и то, как природа откликнулась, и то, почему кошка доверилась мне. Она почувствовала связь.