Двойник короля 18 (СИ) - Скабер Артемий

Ладно, работаем с тем, что есть. Сложно двигаться, когда не чувствуешь своё тело, но я быстро приспосабливался.

— Мне нужен плащ, — повернулся к Жаслану. Движение вышло резким, дёрганым.

Нужно научиться плавности, иначе привлеку слишком много внимания. Каменный голем, разгуливающий по ночному городу, — не самое обычное зрелище.

— Сейчас! — тут же умчался монгол.

Я остался один в узком переулке. Прислонился к стене дома, пытаясь слиться с тенями. Забавная ситуация: я, привыкший постоянно оценивать риски, планировать каждый шаг, просчитывать последствия, оказался заперт в каменном теле посреди города на грани восстания. И всё ради чего? Ради принца, который сейчас без сознания в доме позади меня.

И даже в таком состоянии у меня есть план, причём несколько. Чуть сложнее, дольше, не так удобно, но плевать!

Через пять минут на меня накинули чёрную тряпку, которая скрывала моё каменное тело, да что там, даже лицо. Плащ был огромным, видимо, снятым с какого-то великана, с глубоким капюшоном, который полностью скрывал мою голову. Материал — грубый, толстый, идеальный для маскировки.

И вот это было самое странное. Хоть глаза открыты, мне плевать. Даже со скрытым капюшоном лицом я продолжал видеть окружающий мир, словно моё зрение не зависело от глаз статуи.

Вижу со всех сторон и не органами чувств. Даже не знаю, минус это или плюс… Странное ощущение — смотреть затылком, плечами, спиной. Полная картина происходящего вокруг, 360 градусов без слепых зон. В бою это было бы неоценимым преимуществом: никто не подкрадётся незаметно, не нападёт из-за спины.

Двое — взрослый монгол-охотник-шаман и каменная статуя — шли по переулкам столицы. Представляю себе эту картину… Зато будет что внукам рассказать. Если, конечно, мне удастся вернуться в своё тело и дожить до внуков. Перспектива застрять навсегда в этой каменной оболочке казалась… неприятной, мягко говоря.

Внутренне улыбнулся. Лицо толком не двигалось, только рот открывался для выпускания баса и рыка. Ещё одно ограничение: никакой мимики, никаких эмоций на лице, только голос — глубокий, нечеловеческий, словно из-под земли. И движения — скрипучие, механические, лишённые грации живого существа.

Отошли подальше. Узкие улочки постепенно расширялись. Мы направились на небольшую площадь, освещённую редкими факелами. Здесь было пустынно, лишь пара собак рылись в мусоре у стены. При нашем появлении они подняли головы, принюхались и с визгом умчались прочь.

Достал своих паучков.

— Будете слушать мои приказы! — заявил я. Голос прозвучал гулко, раскатисто, отражаясь от стен домов. — А ты — следовать за мной.

Последние слова предназначались Жаслану. Монгол кивнул, сжав губы. Его лицо застыло в маске профессиональной сосредоточенности, но в глазах читались сомнения. Он явно не был уверен в успехе нашего предприятия, но не смел возражать.

Всё, как обычно, — отработанная схема. Мои паучки рассредоточились, заняв стратегические позиции вокруг площади. Попытался залезть на монстра, и у меня это даже получилось, но… Паучка вдавило так, что его лапы раскинулись по улице. Упс… Я не рассчитал вес каменного тела. Статуя оказалась намного тяжелее, чем выглядела. Бедный монстр, его хитиновый панцирь потрескался, суставы скрючились под непомерной тяжестью.

Невидимый транспорт отменяется, придётся передвигаться по старинке — на своих двоих. Точнее, на каменных ногах статуи. Досадно, но не критично.

— Хунтайжи! Хунтайжи! — скандировали рядом.

Звук доносился с соседней улицы. Громкие, ритмичные крики десятков, если не сотен голосов. Похоже, народ собрался где-то неподалёку, волнения нарастают.

Жаслан тут же напрягся. Его ладонь инстинктивно легла на рукоять кинжала, глаза сузились, вглядываясь в темноту переулка, откуда доносились крики.

— Я проверю! — сказал он и умчался.

Остался один, закутанный в чёрный плащ, — статуя в ночи. Скрывшись в тени стены, я прислушивался к звукам города. Голоса становились громче, увереннее. Похоже, восстание набирает силу.

Огонь зажёгся. Где-то вдалеке вспыхнуло пламя, осветив на мгновение крыши домов. Затем ещё одно и ещё. Факелы, костры, пожары — город постепенно погружался в хаос.

С удовольствием бы сейчас посмотрел на рожу суки-Цэрэн. Развлекалась уже, предвкушая свою победу, а тут раз, и на дворец напали. Её проанализировали. Точно! Вот, что забыл спросить у хана. Помимо прочего, перемололи часть воинов, так ещё и восстание в столице. «И как ты сейчас, тварь, сядешь на престол? Как сдашь город?» — от этих мыслей в душе стало тепло. Маленькие радости в большой игре. Приятно наблюдать, как рушатся планы врага, особенно такого опасного и расчётливого.

«Тимучин, что там по твоей сестрёнке? Что ты увидел?» — спросил я.

Хан до сих пор немного в шоке от того, как я смог вселиться в тело мёртвого руха. Его реакция была… забавной: смесь уважения, страха и профессионального интереса. Для шамана, посвятившего жизнь изучению душ, мой поступок был одновременно кощунственным и восхитительным.

«Цэрэн… Она… сильна», — ответил как-то невнятно бывший правитель. В его мысленном голосе «звучала» неуверенность, словно он сам не до конца понимал, с чем столкнулся.

«Да ладно? Серьёзно? — съязвил я. — Подробности будут?»

«Она не только заняла тело, а много лет питалась душами. Сейчас её сущность — это скопление душ. Цэрэн не просто дух. Она… Как бы так сказать? Дух-вместилище духов».

Это объясняет её силу, уверенность, её… неестественность.

«Очень интересно, но ничего не понятно», — хмыкнул. Я хотел большего — конкретики, деталей, слабых мест, которые можно использовать.

«Валить суку как?» — задал главный вопрос. Практичный, прямой, по существу. Меня не интересовала теория, только практика. Как убить эту тварь? Как остановить её план? Как защитить себя и своих людей?

«Никак… — тихий ответ. Голос хана звучал обречённо. — Она сильнее меня, тебя, нас. Были бы мы на капище, то ещё бы остался шанс. А так… его нет».

Вот за это мне нравится старик… Не идиот, который с палкой напролом несётся, а чётко оценивает противника. Сказываются годы и опыт. Сопляк бы думал по-другому, хан же говорит правду, какой бы неприятной она ни была. Не приукрашивает, не преувеличивает свои возможности. Трезвый анализ ситуации, холодный расчёт — качества, которые я ценю.

Но его анализ ситуации меня не устраивал. Тварь сдохнет — это вопрос решённый. Осталось найти способ и… Посмотрел в пространственное кольцо. Хотел бы я оскалиться, но нет. Плевать! У меня есть для неё один сюрприз.

«Не переживай! — подбодрил древнего духа. — Мы её немного обломаем, а потом убьём».

«Как? У тебя есть план?» — тут же зазвучал теперь уверенный голос. Интересно наблюдать, как меняется тон хана — от обречённости к заинтересованности, от страха к надежде. Видимо, я зажёг в нём искру.

«Всегда и не один! — хмыкнул. Похоже, это всё, что я сейчас умею в этом… этой оболочке. — Нужно только момент поймать».

Вернулся монгол. Его лицо блестело от пота, дыхание было сбитым, неровным. Он явно бежал всю дорогу, спеша вернуться ко мне с новостями.

— В городе много людей. С факелами, оружием. Восстания вспыхивают то тут, то там. Почти вся армия на стороне принца. Дворец окружили. Те, кто верны Хадаан-хатун, сейчас защищают её.

Он говорил быстро, сбивчиво, иногда оглядываясь через плечо, словно ожидал, что за ним кто-то гонится. Глаза блестели лихорадочно, руки слегка подрагивали. Адреналин, страх, возбуждение — всё смешалось в его крови.

— Отлично! — кивнул я. Хотя вышло так, что опустил медленно голову и поднял.

Дорога свободна, и мы пошли по улицам. Жаслану пришлось ускоряться, чтобы не отставать от меня. Статуя же набрала скорость. Шаг широкий, уверенный, и я вообще не устаю. Хоть вечность могу так.

Улицы мелькали одна за другой. Узкие переулки сменялись широкими проспектами, жилые кварталы — рыночными площадями. Город был неспокоен. Люди собирались группами, обсуждали что-то, размахивали руками. Некоторые были вооружены — мечи, копья, даже примитивные самодельные дубинки.