Двойник короля 21 (СИ) - Скабер Артемий

Заларак… Его нет. Чёрная полоса на руке, интегрированный артефакт, дающий колоссальное усиление магии, исчез вместе с человеческим телом. Хреново. Получил бы неслабый прирост к силе. В бою это могло стать решающим фактором.

Все модификации, приобретённые для человеческого тела, остались в прошлом — рука Тарима, кожа ползуна с устойчивостью к магии и физическим повреждениям. Так что я чистокровный водяной медведь.

Принюхался. Новые сенсоры давали неожиданно богатую информацию. Запахи рассказывали историю каждого монстра — возраст, сила, здоровье, настроение, даже примерный рацион за последние дни.

Пять из пятнадцати водяных медведей были самками — меньше по размеру, с более светлым оттенком шерсти и чешуи, но не менее опасные. Три самки держались вместе со мной, две другие — ближе к вожаку, видимо, его фаворитки.

В дальнем углу, скрючившись, лежал водяной медведь меньше остальных. Его шерсть была тусклой, как и чешуя. От него исходил запах болезни — кисловатый, с нотами гнили. Остальные держались на расстоянии. Ему, скорее всего, конец. Слабые особи редко выживают в сообществах хищников. Если болезнь не убьёт, то сородичи добьют при первой возможности.

Вон как трясётся. Больной медведь дрожал мелкой дрожью, мускулы под шкурой непроизвольно сокращались. Периодически он издавал тихие стонущие звуки, похожие на бульканье. Как только до десятого ранга дожил? Либо он недавно был ранен или отравлен, либо… это ненастоящий водяной медведь?

«Пахан» поднялся. Движение доминантного самца привлекло внимание всей группы. Тело инстинктивно напряглось, готовясь к возможной конфронтации.

Двое, которые его охраняли, тут же встали и направились к нам. Они двигались медленно, демонстративно, давая понять своё превосходство. Их когти были выпущены, шерсть на загривке слегка приподнята.

— Склонились! — рявкнул один из медведей с бурой шерстью-чешуёй.

Голос прозвучал низко, с вибрирующими нотами. Это был не просто звук — скорее, комбинация рыка, запаха и позы, посылающая однозначный сигнал подчинённым.

Ага, сейчас. Я Магинский, а не какая-то зверушка, чтобы склоняться перед другим монстром.

Краем глаза заметил, что новоприбывшие и большинство старожилов мгновенно приняли позы подчинения — опущенные головы, слегка согнутые передние лапы, отведённые взгляды. Только я оставался стоять прямо на четырёх конечностях, глядя на приближающихся телохранителей.

— Ты! — ткнули меня лапой. — Делай, что говорят. Сейчас к вам обратится Гриз.

Удар был скорее символическим — демонстрация силы, а не реальная атака. Да мне плевать…

— Покажи ему, — бросил «пахан».

Краткий приказ, произнесённый с непререкаемой властностью. Гриз даже не повернул голову, продолжая наблюдать за сценой с ленивым интересом хищника, уверенного в превосходстве. Его телохранитель оскалился, обнажая ряды жёлтых зубов, покрытых зеленоватой слизью.

Удар был молниеносным. Я едва успел заметить движение, не то что среагировать. Массивная лапа с выпущенными когтями врезалась в правую сторону морды, рассекая шкуру и чешую.

Обожгло. Боль вспыхнула мгновенно — острая, пронзительная, но быстро сменившаяся пульсирующим жжением. Кровь, зелёная и светящаяся, начала падать на камень. Она шипела при соприкосновении с мхом, оставляя крошечные дымящиеся следы.

Хмыкнул про себя: «Даже в теле монстра я нарываюсь на конфликты с первых минут. Судьба или характер?»

Вот она, основа звериных порядков. Примитивный социальный код, вшитый в инстинкты хищников. Сила определяет статус, статус определяет привилегии, привилегии обеспечивают выживание и продолжение рода. Сама сущность иерархии. Кто силён, тот ест больше и приказывает. Только у сильного есть право брать самок, а все остальные лишь слушаются и живут с этим. Классика альф и бэт.

«Но я не монстр… в душе. Я хуже», — усмехнулся мысленно.

Теневой шаг. Активировал одну из своих главных способностей. В человеческом теле я использовал для этого огненную магию, создавая вспышки в месте назначения. Интересно, как способность проявится в облике монстра?

Ух… Вот это спецэффекты! Техника сработала иначе, но не менее впечатляюще. Вместо огненной вспышки пространство вокруг моего тела словно сгустилось, превратившись в вязкую тёмную массу. Мир потерял чёткость, размазался, как акварель под дождём.

А в следующее мгновение я в стене. Траектория перемещения оказалась несколько иной, чем планировал. Возможно, разница в массе тела или иная структура магических каналов водяного медведя повлияла на точность. Вместо того, чтобы оказаться рядом с атаковавшим меня монстром, я врезался в каменную стену пещеры. Разнёс её к хренам. Камни посыпались, звук обвала эхом прокатился по пещере. Больно, сука. Но… Не понял, что произошло и как. Я обнаружил, что в процессе теневого шага захватил своего обидчика. Массивная лапа сжимала оторванную голову водяного медведя — окровавленную, с выпученными от ужаса глазами и оскаленной пастью.

Монстры замерли, когда я поднялся. Никто не двигался, не издавал звуков, лишь неотрывно следили за мной.

— Ещё кто попытается меня тронуть… — бросил часть водяного медведя. — Готов повторить.

Голова упала на мох с влажным стуком, покатилась, оставляя за собой след из светящейся зеленоватой крови, и замерла посреди пещеры, прямо между мной и Гризом. Глаза мёртвого медведя всё ещё были открыты.

Реакция оказалась молниеносной. Телохранитель не мог позволить такой вызов авторитету вожака. Крупный водяной медведь со шрамом через всю морду ринулся на меня с рёвом.

Теневой шаг не используем. Пока… Несмотря на эффективность, техника оказалась более энергозатратной и менее контролируемой в теле монстра. Требовались практика, адаптация к новой физиологии.

Как я могу упустить возможность протестировать свои способности в этом облике? Интерес смешивался с тактической необходимостью.

Удар. Лапа атакующего медведя врезалась мне в живот. Пять острых когтей, каждый размером с кинжал, пропороли внешний слой шкуры, но застряли в чешуйчатом подслое.

Словно товарный поезд въехал. Кислород выбило из лёгких, внутренние органы сжались от волны, пронёсшейся по телу. От удара меня отбросило на несколько метров. Спина врезалась в каменную стену пещеры, выбив облако пыли и мелких камней. На этот раз она устояла.

Снова атака. Противник не давал опомниться, наступая методично и безжалостно. Новый удар пришёлся в бок, заставив внутренние органы сместиться. Ощущение было такое, словно печень, желудок и лёгкие одновременно поменялись местами.

Болевая система водяного медведя функционировала иначе. Не столько сигнал опасности, сколько триггер для выброса адреналина и мобилизации ресурсов. Она как вспышка и тут же проходит. С этим можно жить. Даже в разгар боя я анализировал особенности физиологии нового тела, его реакции.

Поднялся и улыбнулся. Вместо улыбки получился жуткий оскал. Обнажились клыки, покрытые зеленоватой слизью, и глаза сузились до вертикальных щелей. Хотя хрен знает, как это выглядит у монстров.

Перед тем, как шестёрка влетел в меня, я оставил кое-что ему в подарок. В момент контакта, когда лапа противника задела мою шкуру, активировал одну из своих магических способностей.

Ядовитый шар. Размером с кулак, концентрированная сфера яда, способная разъесть большинство органических материалов. Он уже впитался в шкуру-чешую монстра. При контакте с телом противника сфера разорвалась, впрыснув яд непосредственно под кожу.

Эффект наступил сразу. Мишка зашипел, зарычал. Шкура начала пузыриться, словно кипящая жидкость. Затем чешуйки отслаивались одна за другой, обнажая мышцы под ними. Мышечная ткань превращалась в желеобразную массу.

Конечности подкосились первыми, больше не способные поддерживать вес тела. Внутренние органы стали однородной слизью. Последним держался скелет, но и он начал растворяться. От некогда грозного хищника осталась лишь лужа на полу пещеры.

— Как ты себя называешь? — спросил этот самый Гриз.