Но сейчас не время для отчаяния. Подумаю об этом как-нибудь потом. Когда буду в безопасности. Сейчас же нужно успокоиться и попытаться разобраться в происходящем.
Осмотревшись, я поняла, что нахожусь в своей спальне. Значит, кто-то перенес меня сюда из кабинета Иэрона…
Что же произошло? Что пошло не так? Неужели во всем виновата я?
Но я же в точности следовала инструкциям Кэриона… Я повторила все, как он подсказал.
Тогда почему все обернулось именно так?
Салли, дремавшая в угловом кресле, встрепенулась. Увидев, что я очнулась, она вскочила и подбежала ко мне. С ее лица моментально исчезли остатки сна. В глазах плескалась искренняя тревога.
— Госпожа! Вы пришли в себя! Наконец-то… — выдохнула она с облегчением. — Какое счастье!
— А долго я… была без сознания? — с трудом спросила, чувствуя, как горло пересохло после долгого молчания.
Наверное, час-другой или…
— Три дня, госпожа. — тихо ответила Салли. — Три долгих дня! Простите, но я должна немедленно доложить господину. Он велел сообщить ему сразу же, как вы очнётесь.
Три дня?
Я пробыла без сознания три дня? Но почему… Разве это не странно…? Неужели этот милый огненный дракончик, который мне так понравился, отправил меня в такой глубокий анабиоз?
— Салли, подожди, — остановила её, чувствуя, что мне что-то недоговаривают. — Расскажи мне, пожалуйста, как все было. Что случилось после того, как я потеряла сознание?
Салли тяжело вздохнула и нервно покосилась на дверь, словно за ней стоял Иэрон и коварно подслушивал каждое слово. Но, помедлив, она, к счастью, начала рассказывать, стараясь ничего не упустить.
Оказывается, мой обморок поднял на ноги весь дом. Никто из тех, кто меня окружал, не припомнил случая, чтобы женщина теряла сознание во время передачи статуса первой жены. А боль испытывали лишь те женщины, которые пытались сопротивляться воле супруга…
Но разве я сопротивлялась? Ответ однозначен — нет. Я следовала инструкциям.
— Хозяин очень обеспокоен вашим состоянием, госпожа, — тихо проговорила Салли, избегая смотреть мне в глаза и стараясь разгладить несуществующие складки на моей ночной рубашке. — Он приходил к вам каждый вечер. Отпускал меня. И ночь проводил здесь, в вашей спальне. А утром уходил, когда я возвращалась.
Салли явно ожидала, что эта новость меня обрадует. Ее лицо буквально светилось радостью. Но я почувствовала лишь неловкость и зачем-то натянула одеяло до подбородка.
Он… что, спал здесь?
Зачем?
А как же… Алдея?
Вряд ли Салли умела читать мысли, но она указала на кресло, которое я не сразу заметила. Оно стояло вплотную к изголовью моей кровати.
— Когда я прихожу, господин обычно сидит там. — тихо сказала она, будто выдавала мне страшную тайну. — А госпожа Лэйот заходила сегодня сразу после завтрака. Выглядела расстроенной. Присела вот тут на кровати, рядом с вами, взяла вашу руку. То гладила ее, то сжимала в своих ладонях.
Если в заботу Иэрона я не верила, то искренние переживания Алдеи казались еще более сомнительными. Новость о том, что она прикасалась ко мне, пока я была без сознания, вызывала тревогу. Я вспомнила луч, который она хотела ввести мне под кожу. А ведь во сне я была абсолютно беззащитна…
Салли на минуту замялась. Словно решала, стоит ли говорить дальше.
— Она впервые пришла после ссоры с вашим братом. — прошептала она, округлив глаза. — Но я никому не говорила, что слышала их разговор, госпожа.
Я подалась вперед, стараясь сохранять спокойствие.
— Кэрион до сих пор в поместье?
— Он оставался у нас до вчерашнего вечера. — ответила Салли. — Не отходил от вас два дня. Я сидела тихо в том уголочке, как мышка. Они и господин чуть ли не трясли лэра Киаса, засыпая вопросами. Но тот лишь разводил руками. Он не нашел в вашем теле никаких отклонений и не мог точно сказать, почему вы так долго не приходите в себя. Было решено, что, если через пару дней вам не станет лучше, позовут другого лекаря, друга лэра Киаса из другого города.
Я кивнула, обдумывая услышанное:
— А о чем ругались мой брат и Алдея? И когда это случилось?
— Так в первый же день, как вы потеряли сознание. Лэр Киас велел делать вам холодные компрессы, потому что у вас был жар. Я отлучилась, чтобы приготовить отвар, а когда возвращалась, услышала голоса из вашей спальни. Но, честно говоря, госпожа, я расслышала лишь конец разговора. — Салли смутилась. — Они говорили на повышенных тонах. Ваш брат сказал: «Попробуй еще раз!» А госпожа Лэйот ответила: «Следи за языком». Потом добавила тише: «Не стоит так волноваться…» Я не расслышала, что ответил ваш брат. Послышались шаги, и я решила, что лучше бы мне не попадаться им на глаза. Но я видела, что госпожа Лэйот была аж вся красная, когда выходила.
— Она тебя заметила?
Мой шпион с гордостью покачал головой.
— Я успела спрятаться. — заверила она. — И потом еще немного прождала, чтобы дэр Грэмм не подумал, будто я нарочно их подслушивала. — она испуганно покосилась на меня. — Я правильно поступила, госпожа?
— Идеально. — похвалила я. — Ты молодец, Салли. Но Кэрион, как я поняла… уже уехал?
— Да. — кивнула она. — Пришло письмо из канцелярии самого Императора. Мне показалось, что Дэр Грэмм совсем не хотел вас оставлять, но был вынужден уехать. Кто ж посмеет ослушаться самого Императора?
Я кивнула, стараясь не выдать своих истинных чувств.
Вопросов не становилось меньше. Напротив, они увеличились и им становилось тесно в моей голове.
Иэрон волновался и проводил ночи в моей комнате? Как-то сомнительно. Скорее всего, у него имелись на то свои причины.
Кэрион с Алдеей о чем-то спорили и общались на повышенных тонах…. Обрывок их разговора не давал однозначных подсказок. Возможно, лишь одну. Здесь нельзя доверять никому.
— Салли, прежде всего я хотела бы принять душ и привести себя в порядок. — произнесла я, стараясь сохранять спокойствие, хотя тело била мелкая дрожь, выдававшая слабость. В ушах слегка звенело, а ноги казались ватными после долгого сна. — И только потом сообщать Иэрону.
Салли тут же забеспокоилась. На ее лице отразилось замешательство.
— Но как же так, госпожа? А вдруг господин разгневается? Он же велел…
— Он велел тебе присматривать за мной, верно? — перебила я.
Она бойко кивнула, подтверждая мои слова.
— Тогда сначала помоги мне, пожалуйста, — я была вынуждена просить о помощи, так как после трех дней беспамятства, чувствовала себя не слишком уверенно.
Служанка с готовностью помогла мне раздеться и опуститься в теплую, пахнущую травами воду. Она тщательно вымыла и высушила мои волосы, расчесывая их мягкой щеткой. Затем одела в чистое платье из тонкого шелка.
Закончив, принесла в комнату поднос с вкусным обедом — лёгкий овощной суп и кусочек свежего хлеба. Я ела с удовольствием, восстанавливая силы и обдумывая дальнейшие действия.
Наконец, получив моё разрешение, она спешно удалилась, чтобы сообщить Иэрону о моем пробуждении.
Оставшись одна, я попыталась собраться с мыслями и навести порядок в собственной голове, но меня тут же снова захлестнули чужие воспоминания. Образ маленькой Нессы, одиноко сидящей на холодном пороге в ночной тиши, вновь встал перед глазами, не давая покоя.
Я ощущала смутную уверенность, что кто-то пожалел ее и пришел на помощь… Но кто?
Память была в своем репертуаре таинственности и предательски молчала.
Поняв, что напрасными усилиями ничего не добиться, я переключилась на другую мысль.
В голове тут же возник образ маленького дракончика. Его рубиновые глаза проникали в душу. Мне подсознательно казалось, что я ему понравилась.
Тогда почему он отправил меня в беспамятство? Или это не он…
Какая-то догадка защекотала сознание. Движимая непонятным импульсом, я резко задрала рукав ночной рубашки и взглянула на шрам, на месте которого когда-то был странный рисунок. Он был на месте, но кое-что изменилось… Причем, на мой взгляд, довольно существенно изменилось…
