Скандальный развод с драконом (СИ) - Такер Эйси

− Жаль, что ты так и не понял, но я тоже своих решений не меняю, даже если мне выкручивают руки. А теперь избавь меня от своего общества, Арвел. Увидимся позже во время развода. И очень надеюсь, что это будет наша с тобой последняя встреча.

Глава 19. Казнь

Я шла на казнь – казнь своего брака. И это событие ощущалось поистине трагичным, невзирая на радость от достигнутой победы в войне за свои права.

И, нет, дело было не в лишениях, которые ждали меня по условиям развода и даже не в грядущей ссылке. Несомненно, в этом не было ничего хорошего, но сейчас я думала совсем не об этом.

Я размышляла о том, что семнадцать лет – это немалый срок. Половина моей жизни, потраченная впустую.

Семнадцать лет я верила, что знаю своего мужа. Я верила каждому его слову, верила его чувствам. Верила, что под его защитой не только мое тело, но и душа.

Больно было расставаться с половиной своей жизни. Но что было еще больнее, так это осознавать, что человек, которому я доверяла больше, чем себе, уже давно исчез. А, может, он и вовсе никогда не существовал.

Развод – это не просто слово или бумага. Это признание. Признание того, что все, во что ты верил, было ошибкой, за которую приходится платить прожитыми годами.

Эти годы больше не принадлежали ни мне, ни Арвелу. Они будто бы вовсе переставали существовать в реальности.

Но вот в памяти… Увы, оттуда их было не так просто вытравить. Хотелось бы лишиться их в тот же момент, как только под высоким дворцовым сводом зазвучат слова о расторжении брака… Но это невозможно.

Я была обречена жить со своими воспоминаниями. Но они были не о том, что я потеряла , а о том, чего лишил меня муж. Бессовестно отобрал и не испытывал ни капли раскаяния.

Отвлекшись от пустых размышлений, я с удивлением подметила, что дворцовые коридоры пусты. Жизнь здесь будто уснула, но так и не пробудилась с рассветом.

Похоже, король намеренно велел слугам не показываться из комнат, дабы те лишний раз не видели меня и не были осведомлены о том, что сам король нарушил свое слово и позволил развод. А какая-то бесправная фира добилась своего.

Слишком много тайны было во всем происходящем. Но был ли в этом смысл? Пускай и не сразу, но общество неминуемо заметило бы мое исчезновение. И если в разрешении на развод никто не собирался сознаваться, а Арвел явно не желал иметь клеймо тирана, что держит свою первую супругу под пожизненным домашним арестом, то в голову приходило лишь одно объяснение − меня хотели умертвить.

Не по-настоящему, конечно, а на словах. Поэтому король и принял решение сослать меня туда, где никто не найдет, не узнает о том, что я жива.

Конечно, это были мои домыслы, и ситуация вполне могла быть иной. Но меня это не должно было волновать.

Я не была интриганкой, стратегом или политиком. Не была женщиной при власти, имевшей огромную поддержку, чтобы самостоятельно перевернуть устои мира. И как бы эгоистично это ни звучало, но в первую очередь я боролась за себя, а не за других.

У двери дворцовых покоев я увидела Адели, и сердце до боли сжалось в груди. Заметив меня, она бросилась навстречу, и стук ее каблуков эхом разнесся по дворцу.

− Мама, − прошептала она сквозь нахлынувшие слезы. – Да как же ты можешь? Зачем ты на это согласилась? Мы ведь… Мы больше никогда не увидимся, мама. Из-за тебя и твоего эгоизма!

Не такие прощальные слова я хотела услышать от дочери. Но хотя бы так. Хотя бы смогла взглянуть на Адели напоследок, слушать ее голос. А Фэйла… Она даже не пришла повидаться напоследок…

Адели раскрыла рот, чтобы еще что-то сказать, но вмешался один из стражников:

− Прошу вас, фира, потише. Иначе я буду вынужден завершить ваш диалог.

Адели обиженно поджала губы и кивнула стражу, а затем вновь перевела взгляд на меня.

− Ты ведь умрешь там, − прошипела она зло. – Неужели гордость стоит твоей жизни, мама? О чем ты только думаешь?

− Милая моя, − я все же улыбнулась несмотря на боль и обиду от слов дочери. – Не волнуйся, я буду в полном порядке. И, поверь, я бы очень хотела сохранить возможность видеться с тобой и Фэйлой, но меня намеренно этого лишили…

− Фира, − прервал меня стражник. – Вы заставляете короля ждать. Пора идти.

− Еще минутку, − кивнула я и взяла дочь за руку. – Знаю, что ты меня не понимаешь и злишься, но я просто хочу спокойной и счастливой жизни, которая теперь невозможна рядом с твоим отцом.

− А мы? Я и Фэйла. Рядом с нами ты теперь тоже не можешь быть счастлива? – с обидой прошептала Адели и отдернула руку.

− Вы мои дочери, Адели. И несмотря на ваше непонимание, злость и нежелание поддержать меня в моем решении, я буду неизменно любить вас. Но рано или поздно вы покинете семью. И что мне делать? Терпеть твоего отца-предателя и его вторую жену, ждать, пока вы с Фэйлой выйдете замуж, чтобы уйти из семьи самой? Прости, но нет. Я не хочу тратить свою жизнь напрасно, чтобы кому-то угодить.

− Я так и думала, − качнула Адели головой. – Знала, что с тобой бесполезно говорить. Не стоило приходить.

− Если твоей целью было лишь отговорить меня от развода, а не попрощаться перед отъездом, то ты права, не стоило приходить, − ответила я прохладно, и в глазах дочери вспыхнула вина. – Но если твои переживания связаны с тем, что мы больше никогда не увидимся, то оставь их. Если чего-то очень хотеть, то всегда можно найти способ этого добиться.

− Все, фира, идемте, − в приказном тоне произнес стражник, бесцеремонно подхватил меня под локоть, как какую-то преступницу, подталкивая вперед.

− Последуй совету сестры, − произнесла я напоследок, обернувшись к дочери через плечо. – Не стоит тебе оставаться в доме с отцом и ждать замужества. Поступай в Академию, Адели. Управляй своей судьбой сама, а не жди, когда тобой начнут управлять другие…

В последний раз я поймала на себе взгляд дочери. В нем я уловила обиду, злость, тоску и даже боль, которая в тот же миг передалась и мне.

Расставание у нас вышло отнюдь не прекрасным, но могло быть и хуже. Но я предпочла думать, что гнев дочери все же направлен не на меня, а на ситуацию, в которой все мы оказались отчасти бессильны.

Ведь люди злятся вовсе не на то, что могут контролировать. Злость рождается там, где теряется власть над ситуацией...

− Фира Вейлс, − насмешливо протянул король, словно мое появление в зале было какой-то шуткой. – А я уж было решил, что вы все же изменили свое решение на более разумное, и ждать вас не стоит.

− Ваше Величество, − я поклонилась со всем почтением, какое только могла изобразить перед столь презренным человеком. – Не в моем характере отказываться от своих слов.

Я бросила короткий взгляд на мужа и поджала губы. Ожидала увидеть безысходность на его лице, отчаяние. Но он казался невозмутимым.

Да, спокойствие было начертано на его лице, вот только в глазах, словно в грозовом небе, сверкали молнии. И я могла поклясться, что слышала, как искрится и потрескивает воздух, будто эти молнии стали реальными, почти осязаемыми.

− Подойдите, фира, − потребовал король и жестом указал мне на пергамент, лежавший на мраморном постаменте. – Это указ о вашем разводе с фиром Вейлсом. В нем упомянуты все ранее оговоренные условия. Свое согласие вы должны подкрепить кровью.

Слова короля наградили меня облегчением. Конечно, устраивать добровольное кровопускание мне не очень-то хотелось из-за отвратительной свертываемости крови. Проблему удавалось устранить лишь временно и после курса приема лекарственных снадобий. Последний курс я проводила весьма давно из-за обострившегося побочного действия в виде болей в желудке. Так что после подписания меня ждала длительная кровопотеря из-за крошечного прокола.

Но оно того стоило, ведь подпись кровью – это то, что было нерушимо, и давало мне гарантию, что через пару месяцев я не узнаю, будто Арвел передумал, и мы снова в браке.

Выпрямив спину, я бесшумно выдохнула и приблизилась к королю. Из его рук я приняла клятвенную иглу, но прокалывать палец не спешила. Прежде я решила внимательно изучить документ, чтобы избежать неприятных сюрпризов.