Больница на окраине города (СИ) - Иконникова Ольга

Именно главе города придется отвечать за всё, и сейчас он был явно этому не рад.

— Но позволить больным людям покинуть Тирелис было бы неправильно, — возразила я. — Если они разъедутся по маленьким деревушкам, то там им некому будет помочь. А мы даже не узнаем, если население такой деревни полностью вымрет. А ведь на ярмарку приехали и торговцы из других провинций, они могут разнести заразу по всей Эларии. И тогда бороться с эпидемией будет гораздо трудней.

— И что вы предлагаете, мадемуазель? — взвился Вилар. — Оставить всех зараженных в нашем городе? Вы хоть представляете, что тогда будет со всеми нами? Здесь вам не столица, в которой много больниц и докторов! Мы просто не справимся с таким количеством больных!

— А вот я полагаю, что мадемуазель Эстре права, — поддержал меня Деламот. — Мы должны хотя бы попытаться остановить распространение заразы. На выездах из города следует установить пропускные пункты. Не обязательно пугать людей. Можно будет сказать, что мы делаем это для переписи населения провинции. На самом же деле дежурные будут смотреть на выезжающих, и в случае, если кто-то из них будет иметь нездоровый вид, он будет подлежать остановке и препровождению в больницу. Для этой цели у каждых ворот должны находиться одновременно и клерк из мэрии, который будет вести учет, и представители жандармерии — на случай, если кто-то вздумает оказать сопротивление.

Его светлость одобрительно кивнул, и этот вопрос был решен.

— Но должны ли мы позволить ярмарке продолжиться? — заволновался мэр.

И мне было трудно сказать, что беспокоило его больше — возможная эпидемия или прореха в городском бюджете из-за того, что торговля будет остановлена.

— Думаю, да, — сказал доктор-маг. — Если ярмарка будет закрыта досрочно, это вызовет ненужные нам слухи и в итоге посеет панику. Тогда и покупатели, и продавцы, что приехали со стороны, одновременно устремятся прочь, и мы не сможем их удержать. А так они будут уезжать постепенно. Кто-то, я думаю, покинет Тирелис уже сегодня.

— Месье Трюшо, — обратился к мэру Лавальер, — немедленно отправляйтесь в мэрию и организуйте дежурства у всех городских ворот.

Тот поклонился и отправился выполнять поручение. Когда он выходил из комнаты, я заметила, что на лбу его была испарина, и заволновалась, не заболел ли он сам. Я даже вышла в коридор за ним следом. Но нет, жара у него не было, а такое состояние было вызвано исключительно волнением.

Когда я вернулась в кабинет, там обсуждали вопрос размещения больных в наших палатах.

— Этих палат не хватит, ваша светлость! — выразил обеспокоенность доктор Вилар. — Если будет много заболевших, то сама больница может стать рассадником заразы. А этого нельзя допустить! Если мы подвергнем опасности докторов и обслуживающий персонал больницы, то ситуация только усугубится.

— И что вы предлагаете, месье? — нахмурился герцог. — Где, помимо больницы, мы можем разместить зараженных? Кстати, каково самочувствие того торговца, который был помещен к вам первым?

— Он чувствует себя хорошо, — сказала я. — И если до завтрашнего дня никаких признаков холеры у него не появится, думаю, стоит позволить ему покинуть Тирелис. Все палаты потребуются нам для новых пациентов. Но если их будет много, то нам не хватит ни лекарств, ни медицинского персонала.

— Что касается лекарств, то я уже запросил их в столице, — вмешался Деламот. — А также предупредил Главное медицинское управление страны о возможной вспышке заболевания. Сегодня я отправлю в Альтевию новый запрос — уже на врачей. Но прежде, чем они прибудут сюда, пройдет не меньше недели.

— Думаю, доктор Руже не откажется помочь месье Вилару и мадемуазель Эстре? — не столько спросил, сколько констатировал его светлость. — Разумеется, эта работа на благо города будет оплачена.

— Почту за честь, ваша светлость! — тут же откликнулся Руже.

Сегодня и он, и Вилар выглядели предельно собранными и несклонными к каким бы то ни было спорам и пререканиям. Кажется, сейчас они вполне готовы были смириться с тем, что женщина тоже может быть врачом.

Когда наши гости стали расходиться, его светлость задержался на крыльце.

— Я хотел поблагодарить вас, мадемуазель, за то, что вы велели Понсу вернуть моего сына в наше загородное поместье. Я настолько сосредоточился на ситуации в городе, что позволил себе позабыть о собственном ребенке. Мне следовало предупредить домашних, чтобы они ни в коем случае не ездили на ярмарку. Но сам я был в Тирелисе, а мадемуазель Рошен недооценила опасность и разрешила Алену поехать в город. Он обожает ярмарки — там всегда бывают бродячие театры, карусели и необычные сладости.

— Будем надеяться, что его сиятельство не общался ни с кем из зараженных, — сказала я. — Но на всякий случай предупредите слуг, чтобы как только у мальчика появится хоть какой-то из симптомов холеры, сразу же вызывать доктора Валлен-Деламота.

Он поцеловал мне руку и удалился.

Я же отправилась во флигель, чтобы рассказать о результатах нашего совещания супругам Бернар, Мелани и Эсме.

— Ох, мадемуазель, чует мое сердце, что больных будет немало, — вздохнула Жаклин.

Они с супругом переглянулись. Наверно, это была уже не первая эпидемия за то время, что они работали в больнице.

— А это значит, нам потребуется использовать в качестве палат все свободные помещения. И прямо с утра мы займемся их подготовкой. И господин мэр, и его светлость пообещали прислать из своих домов старые перины и белье, чтобы мы могли обустроить спальные места хотя бы на полу, — тут я посмотрела на Эсме. — А вам, Эсме, лучше покинуть больницу. Здесь будет слишком опасно и для вас, и для малыша.

Но женщина покачала головой:

— Позвольте мне остаться, мадемуазель! Я уже хорошо себя чувствую и хочу быть полезной. Больнице потребуются рабочие руки, а я могу и кормить больных, и стирать грязное белье, и помогать Жаклин на кухне. Вы столько сделали для меня, что это самое малое, чем я могу вам отплатить.

Я кивнула. Конечно, можно было настоять и отправить их в Бёврон. Но трудно было сказать, где в ближайшие дни будет более опасно.

Глава 35

Утаить шило в мешке невозможно. И у нас это тоже не получилось. Слишком много людей уже знали о холере, и каждый из них наверняка сообщил об этом своим родным и знакомым.

В городе началась паника, и в третий день ярмарки куда больше народу собралось у городских ворот, чем на Рыночной площади. И сил жандармерии не хватило на то, чтобы сдержать всех желающих покинуть Тирелис. У ворот началась давка, в которой пострадали несколько десятков человек, и чтобы избежать худших последствий, ворота были открыты пошире.

И всё же довольно много заболевших были выявлены благодаря этим заградительным постам, и палаты в нашей больнице были заполнены до отказа. Сначала мы пытались делить пациентов по полу, возрасту и тяжести заболевания, но скоро поняли, что стоит использовать каждое свободное место, да и заниматься первоначальной сортировкой на этапе приема больных у нас просто было некому.

Мы валились с ног от усталости и спали не больше пяти часов в сутки, меняя друг друга на посту. А больные всё прибывали и прибывали. Мы освободили сарай и стали размещать пациентов и там. А ведь всех нужно было не только лечить, но и кормить. Мадам Бернар целыми днями стояла у плиты, а Эсме у корыта с грязным бельем.

А месье Бернар почти не спускался с козел, то привозя больных к нам, то отвозя умерших на кладбище. К сожалению, помочь мы могли не всем.

И доктор Руже, и его ассистент месье Хейли каждый день приезжали к нам, но рабочих рук всё равно не хватало. Проблемой было и то, что у каждого доктора были свои подходы к лечению холеры, а для того, чтобы обменяться мнениями или сравнить результаты применения разных методик, просто не было времени. Сначала я еще пыталась делать какие-то записи в регистрационном журнале, но потом бросила это, поняв, что трачу на это те силы, которые могла бы потратить с большей пользой.