Повелительница пустыни (СИ) - Рош Ярина

Пока в них витает не мудрость веков, ибо она еще не пропитала их умы, не смирение перед судьбой, ибо они сами творят ее. Скорее всего, им нужны испытания, способные обуздать их силу, цели, достойные их амбиций.

Они подобны грозовым тучам, полным нерастраченного потенциала, готовым обрушиться либо благодатным дождем, либо разрушительным ливнем. Направить бы их энергию в конструктивное русло, дать им сражения, в которых они смогут доказать свою доблесть, чтобы они поняли цену, которую придется заплатить за победу. Пусть они узнают, что сила без ответственности — это проклятие, а бессмертие — не повод для безрассудства.

Воды омывали мое тело, даря незабываемые минуты блаженства и умиротворения, словно шелковый покров, сотканный из прохлады.

В такие мгновения время теряло свою власть, мысли текли плавно, как течение реки, несущей на своих волнах обрывки воспоминаний. Казалось, можно было оставаться здесь вечно, в этом коконе безмятежности, огражденном от внешнего мира стенами из голубой плитки и шепотом струящейся воды.

Я понимала, что это лишь временная передышка. Рано или поздно придется вернуться к реальности. Но сейчас, в этот краткий миг блаженства, можно позволить себе забыть обо всем, раствориться в ощущении покоя, почерпнуть силы для новых свершений.

Моя безмятежность, словно хрупкий лед, треснула под напором внезапного осознания: тело налилось чужой непомерной тяжестью, раздалось в размерах. Веки, дотоле сомкнутые в дреме, распахнулись, и в зеркальной глади показалось змеиное отражение.

Бело-желтое тело, властно изогнувшись, взметнулось над водой, а затем, плавно рассекая ее, скользнуло вглубь. И словно удар молнии, пронзила мысль: это я! Я плыву в змеином обличье! Сердце замерло в ледяном ужасе. Я Сурра, воплощенная в чешуе!

Неопределимым желанием было закричать, а лучше забиться от страха в темный угол, от мысли, что я чудовище, и не выползать оттуда никогда. Как такое возможно? У меня не укладывалось в голове.

Паника, ледяной хваткой сковавшая сердце, шептала, что, возможно, больше никогда не смогу стать человеком.

Сколько продолжалось мое неадекватное состояние, я не знаю, но пришла в себя человеком, уютно примостившись на мягких подушках.

— Ух, я человек! — выдохнула с облегчением.

Оглядывая себя со всех сторон, пришла к неоднозначному выводу, что по ходу я оборотень или вернее сказать, человек, имеющий вторую ипостась, или змея, имеющая ипостась. Разберись теперь с этим новым поворотом судьбы.

То, что я наивно принимала за подсознание, оказалось моим заблуждением.

— Что же. Придется заняться медитацией. Если она во мне или вот черт, я в ней, то мне нужен контакт с ней для выяснения всех нюансов и возможностей. Должна быть ясность в этом вопросе, — решительная сторона Ольги Сережкиной взяла верх, побеждая страх.

И Сурра пролила ясность на интересующие меня вопросы. Алаиса по меркам Богов еще, можно сказать, в младенческом возрасте — восемьсот лет. И это с учетом, что моя душа перерождалась много веков в других мирах, где время имеет разную скорость течения.

— Чтобы исправить в твоем мире шалосссть брата, мы ссс тобой слились воедино. Здесссь нет разницы, что я в тебе, что ты во мне. Но так как ты Богиня, то вернее сссказать, что я твоя вторая половина. В Небесных чертогах, когда мы вернемся, мы сссстанем как прежде. Ты знаешь, что мы — Ананты или наги, как нас называют в мирах, древние существа и выбираем себе подопечного. Я выбрала тебя, чтобы научить и помогать. Твоей бы силы не хватило исправить озорство Вахуссса. Но я не предссставляла, что ты решиссссь пройти путь смертного. Я недооценила тебя. У тебя мягкая и ранимая душа, и любовь к смертному ранила твое сердце больше, чем я думала. Но думаю, что потеря детей как матери подтолкнули тебя на отчаянный шаг. Я была сссердита, больше сссказать— в яросссти. Как ты могла оссставить меня на земле, ведь без тебя мне нет места в чертогах? Я не сссмогла бы поднятьссся туда. Только вместе, а ты разорвала наш союз. Я много раз пыталась притянуть твою душу назад, но твой братец с другом уссспевали отправить твою душу на перерождение в другой мир. Ну, он ещё получат сссвое, но отдать должное они хорошо справлялись с такой непросссстой задачей. И только в этот раз я опередила их. Мне пришлось твою душу поместить в тело девушке, душа которой почти уходила из тела, но я торопилассссь и вышло, что твоя душа задержала её душу на некоторое время. Твой брат набирается опыта, манипулируя существами, а ты набиралась опыта ответственности, долга и понимания тех, кто нуждается в твоей помощи. Ты ссстала взроссслой и научиласссь созидать. Но научиласссь и разрушать. И ты теперь знаешь, что добро и зло идет рядом, а их отличить друг от друга трудно. Что для одного добро, то для другого зло. И ты училасссь этому в других мирах. Это шалопай где-то спрятал твою силу. Тебе нужно разгадать поссследнюю загадку и мы вернемссся домой.

— Нет, пока я не отомщу, я не вернусь. Зло должно быть наказано, тем более превратить людей в товар…. Я не помню всего, но …. Прости меня. Я повела себя эгоистично по отношению к тебе. И если я Богиня, то я должна исправить то, что сейчас творится в моем мире. Не будет на этой земле рабства. И правители впредь будут под моим неукоснительным взором. Так легенды не врут? И я потеряла всех родных?

— Да, потеряла. Ты теперь знаешшь, что такое предательссство, жадность и ложь.

— А почему меня в преданиях называют Шарис?

— Повелительница моего сссердца. Так называл тебя твой муж Фархат. Ты вссспомнишь. Нужно время.

— Прости Сурра.

После нашей беседы я все время старалась покопаться в своей памяти, выуживая свои воспоминания, но дверь по-прежнему была закрыта.

10

Змея, словно жидкое золото, прочертила след на бархане. Палящее солнце не властно над очарованием этого безмолвного танца, лишь подчеркивает его.

Тихий шорох, словно шепот, эхом прокатился по дремлющей пустыне. Казалось, каждый обитатель этого царства затаил дыхание, внимая тихому бегу своей повелительницы, своей создательнице, что дарит жизнь и забирает её одним лишь прикосновением.

Мой путь лежал туда, где еще теплилась память о былой госпоже, хотя, если быть точнее, от её некогда ослепительного величия там остались лишь призрачные легенды.

Но эти предания, словно живительный эликсир, пропитали их сердца и кровь, питая хрупкую надежду на возвращение давно ушедшего времени.

Шантары… Они сберегли своё имя, не отступили от священного сердца Шантарского царства. Так именовались когда-то мои владения, а оставшаяся часть моих подданных жили и сохранили моё наследие.

Я знаю, что время и невзгоды прошлись по ним безжалостно, как шторм по хрупкой лодке. В далеком прошлом каменные стены дворца, когда-то вздымавшиеся к небесам, теперь зияли провалами.

Сады, где плескались фонтаны и благоухали диковинные цветы, превратились в бесплодные пустыри. Все былое величие и красота царства погребены под толстым слоем песка, утратив надежду на воскресение из небытия.

Лишь изредка ветер поднимал песчаную бурю, и тогда обнажались фрагменты былого великолепия, которые вскоре опять поглощала пустыня, не выпуская из своих объятий свои сокровища.

Она не хотела, чтобы видения напоминали о том, что когда-то здесь кипела жизнь, звучали голоса, строились дома и дворцы. Лишь тишина и безмолвие владели этими землями, нарушаемые лишь завыванием ветра и шелестом песка.

Но, несмотря на это запустение, как оказывается, в моих людях еще жила вера. Она билась в сердцах тех, кто, несмотря ни на что, остался верен своей земле и своей истории.

Исполинская змея вздымалась над селением, повергая сердца людей в леденящий ужас. Они застывали, словно изваяния, там, где их застиг чудовищный её вид.

Люди в селении жили скромно и, видимо, едва сводили концы с концами. Дома, сложенные из грубого камня и обмазанные глиной, теснились друг к другу, образуя узкие извилистые улочки, где гулял лишь ветер. Огороды, разбитые вокруг домов, давали скудный урожай, а скот, изможденный и худой, лишь кое-как поддерживал существование немногочисленных семей.