Из Загса - в драконье логово. Без права на пересмотр (СИ) - Пейдж Полли

Аргил побледнел так, что сравнялся с известкой на стенах. Его глаза забегали, выискивая лазейку, выход, хоть какую-то соломинку. Он был как уж на сковородке, готовый извиваться до последнего.

— Лорд Кайн! — запищал он, воздевая руки в мнимом ужасе. — Вы всё неправильно поняли! Я... я пытался её обезвредить! Эта... эта женщина! — он дрожащим пальцем ткнул в сторону Алисы. — Она ведьмa! Подменила бедную Изабель и выведывала ваши секреты! Я всё это подстроил, чтобы вывести её на чистую воду! Я вливал вам зелье, да, но это было зелье правды, чтобы вы под его воздействием разоблачили самозванку! Я всё ради вас!

Алиса слушала этот поток лжи, и её терпение лопнуло. Округлив глаза от возмущения, в котором ярость смешалась с отвращением, она прошипела, обращаясь к Аргилу:

— Вот ты подлец бессовестный! Да я тебя... я тебя сейчас сама отправлю к праотцам без всякой магии!

И, не помня себя от гнева, она бросилась на него с намерением выцарапать ему глаза, доказать свою правоту самыми примитивными, но действенными методами.

Но её опередили. Сильная рука обхватила её за талию и легко оторвала от пола, прижав к твёрдой, горячей груди.

— Не утруждай себя, Изабель, — прорычал Кайн прямо у неё над ухом, не выпуская из виду Аргила. — Зачем марать руки? Для этого есть стража.

Он поднял голову и рявкнул так, что, казалось, содрогнулись стены замка:

— СТРАЖА!

Мгновение – и в дверях возникли двое стражников в сияющих латах. Их лица были невозмутимы, но глаза горели готовностью.

— Поместите этого... господина... в темницу, — холодно распорядился Кайн, кивнув на Аргила. — В самую дальнюю и сырую. Чтобы ничто не отвлекало его от размышлений о верности и чести.

Стража шагнула вперёд. Аргил, видя, что игра окончательно проиграна, не стал сопротивляться. Он лишь выпрямился, отряхнул свой камзол с видом оскорблённой невинности и, бросив на Алису взгляд, наполненный такой лютой ненависти, что того хватило бы на десять злодеев, гордо пошёл вперёд, опережая стражу. Его молчание было красноречивее любых угроз.

Дверь закрылась. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием Алисы и ровным, пока что, биением сердца Кайна. Он медленно разжал руку на её талии, отпуская её.

Алиса, всё ещё кипя, сделала шаг назад, чувствуя, как дрожь уходит, сменяясь новой, леденящей тревогой. Теперь её очередь.

Кайн заглянул ей в глаза. Его взгляд был уже не яростным, а изучающим, проницательным, до жути спокойным.

— А теперь, — тихо произнёс он, — к тебе. Кто же ты такая? Я так понял, что ты не та Изабель, которую я... знал? — В его голосе прозвучала неуверенность, что было для него страннее собственного гнева. — И как же я не заметил подмены?

Алиса опустила глаза. Что она могла ответить? «Я из другого мира, меня сюда всунули, как носки в рождественский подарок, и я сама не знаю, как тут оказалась»? Звучало как бред сумасшедшей.

— Я... — начала она и замолчала.

— Я знаю, — Кайн перебил её, и в его тоне не было осуждения, лишь усталая решимость. — Мне нужны факты, а не оправдания. И для этого мы отправимся к моему советнику-магу. Если кто и сможет разобраться в этом... бардаке, так это он. Он поможет нам понять, что за чертовщина здесь творится, и кто ты на самом деле.

Он протянул руку, не чтобы схватить, а чтобы вести. И впервые с момента их знакомства этот жест не был жестом собственника. Это был жест союзника. И от этого Алисе стало одновременно и страшнее, и спокойнее. Пришло время правды. Какой бы горькой она ни была.

Глава 39

Комната советника-мага была такой, какой и должна быть комната мага: пахла пылью, сушёными травами и тайнами, которые давно пора бы проветрить. На полках вперемешку с фолиантами стояли склянки с чем-то мутным, а в углу тихо позвякивал маятник не то часов, не то магического детектора лжи.

Советник, старик с бородой, в которой, казалось, затерялось не одно заклинание, пристально и долго изучал Алису. Он что-то нашёптывал на драконьем языке, от которого по коже бегали мурашки, водил перед её лицом руками, от которых исходило лёгкое свечение, и даже заставил её подержать какой-то холодный кристалл, моментально ставший тёплым.

Алиса сидела, как мышка, затаив дыхание. Она чувствовала себя лабораторной крысой в дорогом платье, полностью отдавшись в руки непонятным силам. Кайн стоял напротив, сложив руки на груди. Его лицо было задумчивым маской, но в глазах бушевала буря из мыслей, анализов и, возможно, надежды.

Наконец, маг закончил. Он тяжело вздохнул и повернулся к Кайну.

— Мой прогноз, увы, не утешителен. Аргил был силён в иллюзиях и интригах, но не настолько, чтобы совершить межмировое перемещение души. Такой ритуал требует колоссальной силы... или доступа к артефактам, о которых мы не знаем. Но факт остаётся фактом: душа Изабель... утеряна. Её не вернуть. Прошу прощения, лорд Кайн.

Он кивком извинился и тихо удалился, оставив их в гробовой тишине, пахнущей пылью и разбитыми надеждами.

Кайн молча смотрел на Алису. Его взгляд был тяжёлым, но не обвиняющим. Скорее, растерянным.

— Я сейчас в полной растерянности, Изабе... — он запнулся и с лёгкой тенью улыбки спросил: — А как тебя на самом деле зовут?

— Алиса, — тихо выдохнула она, чувствуя, как с её плеч падает груз одной лжи.

— Так вот, Алиса, — Кайн сделал шаг вперёд, его голос был мягким, но твёрдым. — Если ты захочешь вернуться туда, откуда ты родом... в твой привычный мир, то я пойму. Я не буду тебя удерживать. Я приму любое твоё решение.

Алиса посмотрела на него с испугом.

— Но ты же слышал... душа Изабель потеряна. И даже если бы я захотела вернуться, ты же понимаешь, что станет с Изабель?

— Я знаю, — кивнул Кайн. — И я понимаю весь риск. Именно поэтому я не стану тебя принуждать или уговаривать. Выбор должен быть только твоим.

Алиса провела рукой по вискам. Голова шла кругом.

— Мне... мне нужно всё хорошо обдумать. Хорошо?

— Конечно, — Кайн кивнул и, проведя её до её комнаты, тихо закрыл за ней дверь, оставив наедине с самой собой.

Алиса плюхнулась на постель и закрыла глаза, надеясь, что в темноте мысли придут в порядок. Она начала взвешивать свою жизнь, как товар на рынке.

Возвращение обратно. Славик. Его имя теперь казалось ей таким чужим. Десять лет ожидания, а в итоге – ничего. Он так и останется быть под маминой юбкой. Невесёлая перспектива.

А тут... Кайн. Тот, кого она поначалу искренне ненавидела – за грубость, за высокомерие, за эти его провалы в памяти, которые сейчас обрели жуткий смысл. Но всё перевернулось с ног на голову. Он оказался не чудовищем, а... человеком. Сильным, ранимым, способным на уважение и на такую нежную страсть, от которой у неё до сих пор подкашивались ноги. И теперь, когда пыль интриг начала оседать, она с удивлением поняла, что начинает влюбляться в этого невыносимого, сложного, невероятного мужчину.

Она открыла глаза. Ответ был на поверхности, ясный и неоспоримый. Она не хотела возвращаться к Славику и скучной жизни. Она хотела остаться. Здесь. С ним.

Решение было принято. Сердце забилось чаще, но на этот раз – от предвкушения, а не от страха. Она поднялась с кровати и вышла из комнаты.

Сначала она заглянула в его кабинет – пусто. Потом в спальню – тоже нет. Наконец, в гостиной, у большого окна, выходящего в сад, она увидела его. Он стоял, задумчиво глядя в даль, в его позе читалась усталость и грусть.

Услышав её шаги, он обернулся. И в этот момент Алиса, не говоря ни слова, бросилась к нему. Она обвила его шею руками и страстно поцеловала, вкладывая в этот поцелуй всё – своё решение, свою надежду, свою зарождающуюся любовь.

Кайн ответил ей с той же страстью, его руки обняли её, прижимая к себе. Когда они наконец оторвались друг от друга, он смотрел на неё с лёгкой, счастливой улыбкой, которую она видела, пожалуй, впервые.