Брак по расчету, или Истинных не выбирают (СИ) - Иконникова Ольга

Я грустно улыбнулась. Я и сама не знала, зачем так отчаянно цеплялась за прошлое. Да, это была моя первая любовь, а она, как известно, оставляет неизгладимый след в душе любого человека. О, сколько ночей я проплакала в Деламаре, когда отец запретил нам ездить в Виллар-де-Лан, и я поняла, что никогда больше не увижу Робина! И всё-таки это было прошлое, и тот мальчишка, который так нравился мне, разве стоил стольких лет воспоминаний? Разве сам он сделал хоть что-то, чтобы меня отыскать? Разве подал мне какую-то весточку?

«Когда это кольцо станет тебе впору, я женюсь на тебе!» — так он тогда сказал. И вот оно сидит на пальце как влитое, а его рядом нет. Нет сейчас и не было все эти годы. Так почему же я снова и снова думаю о нём?

Я знала, что мне следует сделать — вернуться в Виллар-де-Лан и бросить это кольцо в Гаруну. Забыть о том, что было, и думать о сегодняшнем дне.

Бал был еще в самом разгаре, но я уже решила, что не стану возвращаться в бальную залу. Я соберу свои вещи и, написав записку герцогине Кавайон с выражением благодарности, уеду к бабушке. Я уже вышила постельное белье и выполнила тем самым свои обязательства. А деньги ее светлость могла прислать в Виллар-де-Лан с управляющим.

А потом я буду просто ждать. И если за те несколько дней, что я проведу в доме бабушки, Арлан так и не решится на отчаянный поступок, то я вернусь в Деламар и постараюсь забыть всё то, что здесь случилось. И если Кавайону будет достаточно пустых сожалений обо мне, хотя он мог получить мои руку и сердце, то что же — он сам сделал свой выбор. А я скажу отцу, что мне не понравился потенциальный жених, и пусть папенька сам думает, как потактичней сообщить об этом Кавайонам.

Я прошла по дорожке вдоль парадной стороны дома, свернула за угол, направляясь ко крылу, что было отведено для прислуги. Здесь было уже не так светло, как на аллеях парка. Но вдруг раздался грохот, а уже в следующее мгновение небо расцветилось тысячами сияющих огней. Начался фейерверк. Громкие возгласы восторга раздались со всех сторон.

Я видела немалой иллюминаций, но всё-таки остановилась, подняв голову вверх, наслаждаясь яркими узорами в темном небе. Это было великолепно!

— Надеюсь, мадемуазель Фонтане, вы не собирались сбежать? — услышала я за своей спиной голос Арлана.

Теперь мы стояли рядом и оба смотрели в небо. А через несколько секунд я почувствовала, как Кавайон вложил мне что-то в руку. Ввысь устремился новый пучок ярких огней, и стало светло, словно днём. Я подняла руку — на ладони лежал шелковый платочек.

Сначала я ничего не поняла. Что он хотел этим сказать? Хотел, чтобы я что-то вышила для него? Но ткань явно была не новой — посеревшая, с заломами от долгого лежания в кармане.

Но прежде, чем задать вопрос, я развернула платок и вздрогнула — в одном из его уголков был вышит серебристо-серый дракон. Вышит еще неумелой рукой. Моей рукой!

Воспоминания нахлынули мощным потоком. Робин подарил мне кольцо, а мне стало неловко, что нечего было подарить ему в ответ. И я вышила ему этого дракона. Почему именно дракона? Этого я не знала и сама. Дракон был символом удачи, но возможно, я просто подсознательно угадала дракона в самом Робине?

— Это был ты? — охнула я.

Глава 37

Всё это было слишком невероятным, чтобы оказаться правдой! Робин — это Арлан Кавайон??? Нет, поверить в это было невозможно.

— Значит, это был ты?

Продолжать называть его на «вы» уже не было никакого смысла. С Робином мы всегда были на «ты».

— И ты всё это время знал, что я — та девочка, с которой ты был знаком в детстве? — мой голос задрожал от обиды.

Как он мог скрыть это от меня? Почему не признался сразу? Зачем затеял всю эту игру?

— Конечно, нет! — он замотал головой. — Я только сегодня увидел у тебя это кольцо!

Он улыбнулся, и я улыбнулась в ответ. Несмотря на то, что всё случившееся еще не укладывалось у меня в голове, сам факт того, что я нашла Робина, был замечательным! Вернее, он меня нашел. Нет, это мы нашли друг друга.

Но уже в следующую секунду я поняла, что ситуация отнюдь не стала проще. Это для меня всё стало понятно. Что два человека, которые так нравились мне, вдруг оказались одним. И теперь мне уже не нужно было метаться между прошлым и настоящим, пытаясь понять, к кому из них я испытываю более теплые чувства.

А для Арлана всё запуталось еще больше. Теперь к его увлечению вышивальщицей Дианой Фонтане добавились еще и детские воспоминания, и данное мне когда-то слово — жениться на мне, когда кольцо мне станет впору.

Кажется, он подумал о том же, потому что снова взял мою руку в свои ладони.

— Сидит как влитое!

И что он будет делать теперь? Впрочем, сейчас мне не хотелось об этом думать. Мне нужно было так о многом его расспросить, что не хотелось терять ни минуты.

— Почему ты называл себя Робином?

— Потому что это — одно из имен, которые мне дали при рождении. Робин Арлан Кавайон. Просто так получилось, что меня все называли вторым именем — Арланом, и именно под этим именем меня и знали в нашем герцогстве. И когда я бегал по округе в простой одежде, босоногим, я не мог называть себя Арланом. А вот Робином — мог.

— Но зачем тебе нужно было становиться Робином? Зачем вообще ты появлялся в Виллар-де-Лан в простой одежде?

Он рассмеялся:

— Потому что быть маленьким аристократом казалось мне ужасно скучным. Всё время находиться под присмотром гувернёра, бывать на занятиях по расписанию, неукоснительно соблюдать светский этикет — от всего этого у меня сводило скулы. Быть Робином — значило быть свободным. К тому же, так я мог позволить себе делать то, чего мне всегда хотелось — дружить с теми, с кем мне было интересно, а не с теми, кого мне настойчиво рекомендовали родители. Ты не представляешь себе, как славно было бегать по руинам старого замка и представлять себя отважным рыцарем, спасающим принцессу от злого чудовища!

— И много ли принцесс ты спас? — я тоже рассмеялась.

— К сожалению, ни одной, — в его голосе прозвучало разочарование. — Тогда я потерял тебя и уже думал, что никогда больше не найду.

— А ты искал? — теперь я уже не улыбалась.

— Искал! Поверь мне — я искал. В то лето, когда я подарил тебе кольцо, в моей жизни многое изменилось. Отца давно уже раздражали мои частые исчезновения из поместья, и он решил, что мне не помешает немного дисциплины. Родители отправили меня в столичную академию, а поскольку мое поведение и там отнюдь не было примерным, в течение пяти лет я лишался права на поездку домой, и все каникулы вынужден был посещать дополнительные занятия. В Аньер я вернулся только после окончания академии — уже совсем взрослым.

— Достаточно взрослым, чтобы понять, что никаких принцесс в Виллар-де-Лане нет, — грустно вздохнула я.

— Нет, ты не права! — воскликнул он. — Первое, что я сделал, вернувшись домой, это поехал в Виллар-де-Лан! Наверно, ты не помнишь, но у меня в юности был друг — рыжий Джон, вместе с которым мы совершили немало славных дел. Я почти ничего не знал о тебе — ни твоей фамилии, ни где ты живешь. Поэтому я решил разыскать сначала Джона — уж он-то наверняка смог бы рассказать мне о тебе, ведь он сам был родом из Виллар-де-Лана. Но когда я пришел в его дом, то узнал, что Джона больше нет — он утонул в Гаруне двумя годами ранее.

Да, я помнила рыжего Джона — в отличие от Робина, он всегда был молчалив. Он был большой как скала.

— А про синеглазую девочку, в которую я когда-то был влюблен, мне никто толком рассказать так и не смог. Я узнал только, что ты, с тех пор, как уехала из Виллар-де-Лана в то лето, когда я подарил тебе кольцо, так никогда и не возвращалась сюда. Но даже после этого я иногда приезжал в твой городок и бродил по улицам, надеясь, что в толпе мелькнет твое лицо.

— Но когда ты увидел меня снова, ты меня не узнал, — разочарованно сказала я.

— Прости! Но ты же тоже меня не узнала!

Да, было обидно это признавать. Раньше мне казалось, что я узнаю Робина из миллиона других людей.