Лишь однажды в гроте нас всех троих встретил тигр. Он потерся о каждого из нас, рыкнул, словно прощаясь, а потом скрылся в лесу. Больше мы его не видели.
Я стояла у дерева, оперевшись на толстый ствол и ощущая тепло, которым он щедро делился со мной после жаркого дня. Я часто приходила сюда, потому что тут все ощущалось живым, словно прошлое, настоящее и будущее объединялись в один момент, которым хотелось дышать.
В какой-то миг я почувствовала, что уже не одна.
— Догадывался, что найду тебя именно здесь, — раздается голос Сандра, и миг становится еще теплее.
— Мы всегда прятались от проблем у нашего дерева, — ответила я, замечая боковым зрением, как он встает рядом со мной. — Я поняла, что от проблем не надо прятаться, Сандр. Их нужно решать. И позволять другим решать их проблемы самим.
— Это бывает невероятно сложно, — ответил Сандр. — Особенно когда до безумия хочется уберечь любимого человека.
— Иногда только так и можно спасти, — отозвалась я. — И не только человека, но и отношения. Важно доверять любимым.
— Значит, я буду этому учиться. Ты мне веришь?
— Верю, — выдохнула я.
— У нас есть шанс?
— Все зависит только от нас.
Горячая ладонь Сандра накрыла мою, лежащую поверх шершавой коры дерева, и легонько сжала. И стало так тепло-тепло, словно в груди расцвел прекрасный цветок.
Я не знала, что нас ждало нас в будущем, но знала, что ошибки были выучены, страница прошлого была перевернута, возможность понять себя и других — использована. И теперь только мы решали, воспользоваться вторым шансом или принять, что у нас нет будущего.
На моих губах появилась улыбка, и я переплела наши с Сандром пальцы. На моем столе в кабинете лежало новое кружево для Сандра и отмеченное храмовой печатью наше решение о разводе с моим отречением.
Эпилог
В городе было шумно и многолюдно. К самым жарким денькам люди потянулись к морю, поэтому Сандр создал специальную иллюзию на грот, чтобы вообще никто лишний раз туда не приближался.
Зато жители Анкара были рады: это самое прибыльное время в году, не зря же городок на побережье. На улицах тут же появлялось множество небольших лотков и палаток с изделиями ручной работы и местными вкусностями.
За то время, пока тут мэром служит лар Фейрик, город сам сильно преобразился. Улицы стали чище, дома аккуратнее, освещение лучше. Парк не без помощи элари Мелиссы, которая стала мне хорошей подругой, превратился в цветущий уголок, где можно и спрятаться от жары, и приятно отдохнуть у фонтана, и погулять с детьми.
А сами лар и элари Фейрик ровно год назад стали счастливыми родителями мальчика, Эрдина. Я с радостью приняла роды и потом взяла под наблюдение малыша.
— Лира, как я рада тебя видеть! — Мелисса сама встретила меня у входа в их сад. — Мне кажется, ты не была у нас сто лет!
— Просто Эрдин имеет прекрасное здоровье, — улыбнулась я ей. — И замечательную маму, которая хорошо о нем заботится.
Мелисса обняла меня, и мы пошли по гравийной дорожке ближе к площадке, которая выходила на обрыв над морем. Там было все накрыто и украшено для званого вечера в честь первого дня рождения Эрдина.
— Эли Манур! — послышался восторженный голос эли Эрнанды, точнее уже элари Форс. — Как я рада, что вы тут! Я уже почти уговорила своего мужа к родам приехать сюда. Я согласна рожать только с вами!
Она вышла замуж прошлой осенью, за владельца сети мануфактур из соседнего города. Они большую часть времени проводили не в Анкаре, но каждый раз, когда девушка бывала тут, она приходила ко мне на прием.
— Мне очень приятно ваше доверие, — ответила я. — Но резкая смена обстановки тоже может быть тяжела для вас. Судя по вашему цветущему виду, ваш целитель обладает достаточной квалификацией.
Она зарделась от комплимента.
— Конечно! Урок с Дитрихом прошел не зря, — ответила она, еще раз улыбнулась и унеслась куда-то за своим мужем.
Да… У всех нас в жизни бывают уроки. И тут главное вовремя сделать выводы и уметь применять их в будущем.
— Ты… Невероятно красива, — от прозвучавшего голоса по телу пробежало тепло.
— Просто кто-то знает, какие платья мне идут, — с улыбкой ответила я и повернулась к Сандру. — Ну и украшения тоже.
— Платья и украшения могут только подчеркнуть красоту, — произнес он, с восхищением глядя на меня. — И ничего не затмит красоту внутреннюю.
Он взял мою руку, поцеловал и переплел наши пальцы. Хотя его горящий золотой взгляд выдавал другие желания.
Мы были больше года в разводе на моих условиях. Нас связывало общее прошлое и в то же время не связывало ничего. Сандр выкупил дом своих родителей, привел его в порядок и по выходным прилетал сюда.
Я ему даже иногда завидовала: ему не нужно было тратить почти два дня для того, чтобы добраться из столицы до Анкара. Прилетал драконом за пару часов. К его второй ипостаси даже местные успели привыкнуть, хотя первое время удивленно разглядывали.
Большую часть времени он занимался изучением Врат, их истории, истоков братства теней и их разоблачением. Они с Ороном хорошо взаимодействовали, работая один у самих Врат, другой в столице.
Я следила за Вратами тут, в Анкаре. Спустя полгода лар Деларис с прискорбием признал, что род Манур продолжает быть хранителями Врат. Он даже вроде как уехал прочь из столицы после официального посмертного приговора Элен.
Генерал остался непонятной темной лошадкой — было совершенно неясно, чего он добивался. Но Сандр и Орон нашли неопровержимые доказательства того, что он был связан с братством теней.
За год Сандр вскрыл очень много тайных сообществ-приверженцев этого братства. Туда входили как простые люди, так и аристократы. Но самое ужасное то, что большинство из верхушки так или иначе были помечены магией темных врат.
Темная метка заставляла подчиняться, а еще заражала человека, пуская корни в саму суть души и магии, отравляя их.
Главным камнем преткновения оказалось то, что Сандр и тайная полиция, которую после смерти генерала Блайда отдали тоже под его командование, никак не могли выяснить, кто же ставит метки.
— Ничего нового? — спросила я, а Сандр, конечно же, понял меня.
— Наоборот, — ответил он с довольной улыбкой. — Кажется, мы на правильном пути и почти готовы понять, что именно необходимо, чтобы окончательно запечатать темные Врата и не переживать по этому поводу.
— Твоя сила? — уточнила я.
Ведь за этот год Сандр нашел не одно доказательство того, что мой отец был прав, предположив его происхождение. Но как это использовать, он так и не выяснил. Все оказалось не так просто, как с нашими Вратами: нет ни кулонов-ключей, ни того, кто мог бы инициировать.
— Нет. Их называют в летописях «хранители равновесия», — сказал Сандр, пока мы, держась за руки, прогуливались вдоль огороженного красивой балюстрадой обрыва. — Осталось всего лишь найти этих людей.
Он иронично улыбнулся: ну да, всего навсего. И я посмеялась над его неловкой шуткой, позволив обнять и притянуть к себе за талию.
За этот год мы медленно, крохотными шажочками снова шли навстречу друг другу. Заново знакомились. Заново учились доверять. Шли словно по узкому опасному мосту, проверяя на прочность каждый участок, на который должны были встать.
Обжегшись однажды, второй раз довериться гораздо сложнее, но Сандр доказывал, что опыт прошлого не прошел мимо него. Он рассказывал все, четко давая понять, где находятся границы его клятв королю, и что он не может рассказать.
А я рассказывала ему. Удивительно, но наши первые свидания были наполнены в основном разговорами. И легкими прикосновениями. Переплетенными пальцами. Просто ощущением, что мы рядом и открыты друг для друга.
Мы позволили себе влюбиться заново. А я внезапно поняла, что быть рядом с человеком, а не растворяться в нем.
— Лира, — Сандр внезапно остановился и положил ладонь на мою щеку. — Нам нужно поговорить.
