Жрец Хаоса. Книга II (СИ) - Борзых М.

Тихий и назойливый голосок нашёптывал в моём сознании:

«Съешь его. Съешь. Усилься. Поглотив его, ты станешь значительно сильнее».

— Ну уж нет! — вслух возмутился я, сбрасывая наваждение. — Жрать эту дрянь я точно не стану.

Взглянув ещё раз на почти сожранного неизвестно чем ракшаса, я оценил, что распад уже добрался до второй руки, на которой блестел тот самый браслет с индийскими письменами.

— Оставь браслет, — приказал я невидимому пожирателю.

Спустя пару минут только сердце и браслет остались на память о схватке с демоном кошмаров. Но отчего-то я абсолютно точно знал: если мне понадобится теперь призвать демона, у меня будет чем это сделать.

Дай-то боги, чтобы мне никогда не пришлось этого сделать.

Усилием воли я заставил себя нырнуть в моё собственное ничто, оставив на полке в деревянном шкафчике возле учебника по магии кошмаров сердце демона и браслет с индийскими письменами.

«Коллекция-то растёт», — мелькнула мысль, но с этим предстоит разбираться позже.

Пока же я чувствовал, как моё внутреннее ничто ропщет. Оно было недовольно и буквально выдавливало меня обратно в реальный мир. Общий смысл претензий я уловил всего в одном слове:

«Умойся!»

И тут же меня выкинуло из моего тайного убежища. Да, совет был хорош: я стоял весь залитый кровью ракшаса, с практически вскрытой грудной клеткой, из которой сочилась моя собственная кровь. Всё это смешивалось и гарантировало мне заражение скверной.

— Говоришь, умойся? — улыбнулся я, подняв глаза к светлеющему предрассветному небу.

Я оценил внутренним взором, каких бед натворила неизвестная болезнь. Она виднелась чёрными побегами, расползавшимися от раны на груди во все стороны, словно усики молодого винограда. Она разливалась по венам всё дальше. Видимо, мой ранг владения ей очень понравился, и изменения начали происходить стремительно.

— О, нет, дорогая, так дело не пойдёт. Хрен тебе, а не моё тело для изменений.

Ну что ж… Усевшись прямо посреди лужи собственной и демонической крови, я принялся прогонять по себе волнами прохлады невидимую магию, раз за разом ощущая, как тело очищается от грязи, крови и, кажется, скверны.

Усики скверны скручивались и исчезали точечно. Будто капли дождя поочерёдно смывали нарисованный мелом узор на камне. Капля за каплей, подтачивая общий рисунок, неизвестная магия уничтожала скверну в моём организме.

Я не чувствовал боли. Не чувствовал усталости. Не чувствовал ничего, кроме того, как постепенно угасает жажда и голод внутри.

Какая бы ни была та сила, что находилась во мне, она пожирала всё, что попадалось на её пути: скверну, демонические энергии, что угодно.

И, если честно, я не слишком желал будоражить её. Особенно после того, как она начала нашёптывать мне пожелание сожрать демоническое сердце.

Ну уж нет. Каннибалом я точно не стану.

С другой стороны, демон — не человек. Гипотетически можно было бы и сожрать… Но всё моё внутреннее я, включая даже горга, восставало против подобной перспективы.

Нет, нет, нет, спасибо. Ну их, такие эксперименты.

Стоило внутренним взором увидеть, как последний жгутик чёрной дряни исчез из моей груди, как чуть в стороне зашевелился Громыкин. Он вскочил, с ужасом глядя на меня.

В разорванной одежде, с безумной улыбкой на лице и зияющей раной на груди, я был тем ещё красавцем. Рядом валялся ещё один клинок с рукояткой из кости и вензелями вокруг «и».

— Ваше сиятельство, что произошло? Я видел жуткий кошмар…

— О да, кошмар был ещё тот, — усмехнулся я устало и тут же перевёл тему. — Вы прошли следующую проверку на изменения?

— Нет, как раз планировали начать.

— Ну так идите, что же вы стоите? А я пока приду в себя.

— Ваше сиятельство, что здесь произошло?

— Хотел бы я сам знать, Пётр. Я сам только очнулся после кошмара — вот здесь, посреди двора. Похоже, мы с вами лунатики! — ухмыльнулся я, неся совершеннейшую чушь, которую сейчас хотел слышать Громыкин.

— Но у вас рана на груди…

— А у вас на ухе. Значит, нам нужно выпить ещё по одной лечилке и продолжать сидеть на карантине с отсчётом от этого момента.

Пётр с опаской отошёл от меня и вернулся в ангар, закрыв за собой дверь. А из управы завода выскочила бабушка. Заметив моё состояние, княгиня не позволила себе впасть в истерику.

— Я видела кошмар… как ты дрался с неким существом и вырвал ему сердце. Это правда?

— Похоже на то, — пожал я плечами. Интересно, а что видели остальные во сне?

— А это?.. — указала Елизавета Ольгердовна на кинжал, лежащий чуть в стороне на земле.

— Ещё один подарок от Иллюмовых.

— Алексей приходил? — уточнила княгиня.

— Не знаю. Этот выглядел иначе, чем показанный волком.

— А где тело?

— Истаяло, словно иллюзия или настоящий кошмар, — развёл я руками, чуть скривившись. Грудь болела адски, приходилось прикладывать все силы, чтобы не показать реальное состояние.

— Он успел тебя заразить?

— Узнаем через двое суток, — улыбнулся я. — Пока же предполагаю, что мне нужно выпить лечилку и сесть на карантин.

Не скажу же я бабушке, что смыл эту дрянь непонятной магией, которая только раззадорила свой аппетит…

Подобная ситуация меня не радовала. Ведь неизвестная магия напоминала астральных сущностей братьев Ордена, пожирающих первородные силы. Меня подобное сравнение удручало, уж кем-кем, а становиться паразитом вроде братьев Ордена я не собирался.

А потому, запихнув голод поглубже, приказал горгу его стеречь. Сам же встал и пошатываясь отправился за лечилкой.

Алхимия позволила зарубцеваться ране толстыми розовыми полосами. На груди появилась своеобразная «пятерня», словно отметина звериной лапы и напоминание о дуэли, где мы с ракшасом соревновались, кто быстрее вырвет сердце другому.

Упаси меня боги участвовать в чем-то таком повторно.

Пять рубцов теперь будут вечно напоминать об этом. И почему-то даже выводить их не хотелось. Я хмыкнул, осознав, что теперь будто получил свою «святую длань» — метку, подобную тем, что носят братья Ордена.

Вот ирония: один раз пошутил в храме — и теперь на груди ношу их «благословение». У кого-то из богов отличное чувство юмора.

Некоторая закономерность в происходящем прослеживалась, но уловить её я пока не мог — то ли из-за усталости, то ли из-за магических экспериментов с неизвестной силой.

Почему-то мне казалось, что ракшас был тем самым первоисточником. Если его убрать, с остальными справиться будет проще.

А пока я мог спокойно отсидеться на карантине, заодно убедив всех, что не заразился. Взгляд Громыкина мне очень не понравился — мало ли, свои же решат, что я болен, и поднимут на вилы…

Следующие сутки прошли относительно спокойно. Разве что теперь я каждые три часа оголялся и демонстрировал бабушке своё состояние, добровольно запершись в одном из кабинетов управы. Оттуда же периодически выходил в туалет и получал сухпаёк.

В основном я ел и спал, восстанавливая силы.

Во сне мне удалось встретиться с горгом. Он ходил вокруг меня кругами, обнюхивал и вылизывал рану на груди… будто не мог поверить, что скверны внутри больше нет.

Забавно: он проверял меня так же часто, как бабушка. Видимо, контролировали с двух сторон.

Но изменений не происходило — я-то знал почему. Зато глубоко внутри оставалось саднящее чувство голода, которое непонятно чем нужно было утолять. Кажется, это была хреновая идея — грызть демона и пить его кровь.

И что на меня тогда нашло?

С другой стороны, это сбило концентрацию ракшаса и позволило мне первым добраться до его сердца, выпустив заодно свою магию.

Но что это за магия? Почему у неё нет ни цвета, ни плотности? Её невозможно измерить, но то, что она опасна, я теперь не сомневался.

Я раз за разом прокручивал в голове ситуацию с Иллюмовыми. Учитывая идентичность кинжалов (как позже выяснила бабушка у Светловой их Иллюмовы выдавали всем мужчинам рода), мы имели дело с двумя отпрысками рода: один напал на волка, а второго прикончил я.