Ключ Руна (СИ) - Изотов Александр

Я чуть было не спросил его: «То есть, руны прямо вокруг них зажигались?» — но вовремя прикусил язык.

Интереснее всего оказалось у людей, я даже не сразу в этом разобрался… Их руны, от синего цвета до серебристого, но чаще просто голубого, зажигались на оружии. И этим самым оружием люди и творили волшбу.

Денис, например, когда сражался против орка, заставил того побегать от своего меча. Орк, конечно, тоже удивил — он выставил ладонь и вдруг пыхнул из неё пламенем. Небольшим, словно у пиромана, но если бы таким залпом в лицо попало, с глазами и волосами можно было бы попрощаться.

Но Денис удивил меня больше. Я так и стоял, открыв рот и наблюдая, что творил этот болтливый ирокез со своим мечом… Он метал его, заставляя вращаться, иногда на добрых два метра, и всегда притягивал его обратно, словно между рукоятью и пальцами Дениса была протянута резинка.

Это были не просто броски, а танец с летающим мечом. Денис атаковал тычками, посылая меч прямо… Он подсекал орка стальным вихрем, заставляя меч крутиться в сантиметре над помостом. И я даже не сразу понял, что умелый ирокез, по сути, тоже издевался над орком.

Тот только и делал, что пыхал огнём из ладони, но, по сути, плохо владел своим клинком. Поэтому бой Денис закончил, так же послав меч вперёд, в голову противника… Орк отбил клинок, но ирокез в этот момент кувыркнулся далеко в сторону и, вскочив и выставив ладонь, резко притянул меч обратно.

Голова орка как раз оказалась на траектории возвращения, и меч просто тюкнул бедолагу по темечку… Хорошо, что рукоятью, но я понял, что Денис так и планировал.

Орк бухнулся лицом в доски. У ирокеза, конечно, тоже оказалось не всё гладко — упавший меч не вернулся к нему, а, попытавшись взлететь, так и заелозил по помосту.

Я догадался, что Денис просто исчерпал свою ярь… И всё же, если подумать, это был страшный противник, который буквально может воткнуть тебе меч в спину, стоя при этом перед тобой.

Пока глашатай что-то там объявлял, я раздумывал над тем, что увидел здесь и вчера. Значит, вот оно как…

Орки влияют на своё тело, а эльфы орудуют волшбой вокруг. Люди влияют на предметы… не на все, а лишь которые зачаруют, но другим и это наверняка неподвластно.

Мой взгляд скользнул по Копане Тяженичу, который мне подмигнул.

А гномы, значит, с землёй балуются? Я догадалсяя, что тогда творили те шаолиньские ученики… Прилепляли мои ноги к земле, подсекали. Они явно на гравитацию как-то влияют.

С физикой у меня было как-то не очень, поэтому я глубоко не стал над этим задумываться. Просто примерил эту ситуацию на себя, и вдруг понял, о чём говорила подруга моей мамы, Анна Львовна. «Вроде не эльфийских кровей твоё „жалованье“…»

Я, Борис Грецкий, чей отец — орк, и чья мать — эльфийка… И я всё никак не мог найти, какой волшбой владею. То ли орочьей, то ли эльфийской, то ли какой-нибудь другой, универсальной… И вдруг выяснилось, что я — Видящий.

И как всё это стыкуется с тем, что я узрел на арене, а? Дра’ам, я тебя спрашиваю!

Не сразу я сообразил, что меня трясут за плечо:

— Боря! Боря, твою орочью стать! — Денис уже чуть не кричал, — Ты же Грецкий?

— А? — я уставился на него, а потом, оглядываясь, заметил, что все смотрят на меня.

И Лукьян, и стражник передо мной. И Копаня, весело подмигивающий… И хмурый, как туча, Платон Игнатьевич, вставший на помосте, и удивлённая Дарья за его плечом. А как одета-то красиво, глаз не отвесть.

На меня смотрел и недоумевающий барон, и глашатай, застывший с листком.

Да все… Все смотрели на меня!

— Борис Павлович Грецкий! — снова проорал глашатай, уже явно недовольным голосом.

— Иди ты, тебя ж вызвали, дурень! — Денис меня толкнул уже силком, — А когда это ты за гномов стал биться-то?

— Чего⁈ За гномов?

— Ты где был-то? За тебя гномы поручились, вон!

Я снова наткнулся на довольный, как у удава, взгляд Копани Тяженича. Тот выразительно кивнул, будто так и надо.

— Да у меня даже оружия нет… — только и вырвалось у меня, на что ирокез вдруг бухнул мне в руку свою бирку.

— На, дружище, доверяю тебе!

Подо мной неожиданно загорелась гномья волшба, и несколько шагов я сделал буквально против своей воли. Я лишь поймал хмурый и уже сердитый взгляд Копани Тяженича, который это сотворил. Глаза его так и вещали: «Не душевно это, Грецкий! Надо идти!»

— Гадство! — только и проворчал я, двинувшись уже сам.

Глава 11

Что значить «стоять»?

Странное это было ощущение. Сначала я шёл как на эшафот, ступая по сену и обходя помост за спинами стражников, и сжимая в руке деревянную бирку.

Умом я понимал, что затея самая что ни на есть опаснейшая… Ну так и вообще, не я же это придумал? Но с каждым шагом во мне разгоралась здоровая боевая злость. Я был зол на Копаню, ведь наверняка это его рук дело.

Но в особенности я злился на себя, за то, что притащился сюда, как следует всё не обдумав… А ещё больше на то, что я вообще ни хрена не могу творить волшбу, как воины на арене.

Что… Что я, к эльфячьей вашей бабушке, должен чувствовать?

Что такое этот источник яри, или ключ-руна, или… что всё это⁈ Как этим вообще пользоваться? Какую хрень я должен чувствовать там, внутри себя, а?

Я подошёл к лестнице на помост, возле которой стояла телега-стойка, заполненная оружием, и протянул бирку. Старенький орк выдал мне меч Дениса, но его рука на миг замерла — он помнил, кому его давал перед этим.

— Отец, мне одолжили, — буркнул я и кивнул назад.

Видимо, там как-то обозначился Денис, потому что старичок кивнул и вложил меч мне в руку. Меня заметно успокоило прикосновение к потёртым ножнам, сквозь кожу которых прощупывалась твёрдая сталь… А может, это знак судьбы, а, Дра’ам⁈

А может, меч, зачарованный синими человеческими рунами, тоже подаст мне знак? Наполнит пальцы силой, влетит в мозг ясным озарением — «мы едины!»

Нет, ничего…

— Хороший меч, человеческий, — скрипучим голосом доложил мне орк, по-своему поняв затянувшуюся паузу, — Да, что ни говори, а в металлах небесные пришельцы заткнут любую расу за пояс.

Люди — небесные?.. Хм-м-м, над этим стоило подумать, но не сейчас.

Хотя-я-я… Он сказал слово «пришелец», а ведь я тоже пришелец! Я же был человеком. Может, я и сын орка с эльфийкой, но имею человеческую волшбу? Я же из мира, где живут только люди! Слышишь, Дра’ам?

Я вовремя прикусил губу, едва не выкрикнув имя вслух. А то шлёпнусь тут всем на посмешище.

Но в жилах моего прошлого тела текла настоящая человеческая кровь! Я всю жизнь был самым что ни на есть человеком, от макушки и до пят, до самого мозга костей!!! «Я — челове-е-е-ек!!!» — мысленно крикнул я, и с надеждой вслушался в себя, будет ли отклик. Ну?

Ну-у-у⁈

Ничего… В животе воющая тишина, отозвались только утренний кофе с булкой, и солёные семечки. «Тут рядом никакого источника нет».

Мысленные крики особо не помогали, и пока я поднимался по деревянным ступеням, слышал только стук сердца и своих сапог. Да позвякивали какие-то бусинки-монетки на ножнах, словно меч удивлялся — «Эй, что за недоярь меня несёт?»

Я не боялся, совсем нет. Просто чувствовал некую бесполезность в том, что делаю. Как биться с яродеями? Если я проиграю, останется ли у меня путь в дружину?

Останется… Дырку в Платоне прогрызу, но в дружину попаду.

На помосте я, чтобы не оплошать, делал ровно то же, что и все воины до этого. Поклонился толпе под разноголосый гул — кому-то я нравился, кому-то не нравился… К счастью, в основном толпа была довольна, и видимо, меня не весь Качканар знал.

Потом, повернувшись к великим гостям сего мероприятия, я усмехнулся. Ох, непривычно это для человека из двадцать первого века… точнее, для орфа с его сознанием… непривычно вот так кланяться. Но, как говориться, любишь кататься, люби и саночки возить. Когда-то и я буду проводить такие смотры, и юные воины кланяться будут мне.