Двойник короля 17 (СИ) - Скабер Артемий

— Нам нужно уходить! Сейчас! — настоял я, не повышая голос, но вкладывая в него всю срочность ситуации.

— Вниз! — кивнул Жалсан и передал что-то Бату. Короткая фраза на монгольском, произнесённая отрывисто, почти военным тоном.

Бат кивнул и метнулся по коридору, стуча в двери других комнат. Из каждой тут же выскакивали монголы — наши сопровождающие. Никаких вопросов, никаких возражений, только чёткие, слаженные действия людей, привыкших к опасности. Лица серьёзные, движения экономные, точные. Они не суетились, но и не медлили — каждый знал, что делать. За секунды оружие было готово, походные сумки — собраны.

Я вернулся в свой номер за вещами. Окно открыто, прохладный воздух вливался в комнату, колыхая занавески. Шаманки нет. Кровать пуста, только смятые простыни и пятна крови напоминали о недавней раненой.

— Да вы, сука, издеваетесь? Она же при смерти была… — процедил сквозь зубы, оглядывая комнату.

Как смогла встать и уйти? Зелья ускорили заживление, но не до такой же степени. И куда она делась?

— Русский, быстрее! — заглянул Жаслан. Его голос звенел от напряжения. — Собирается стража. Будем уходить с боем.

Глава 8

Рванул к окну. Взгляд метнулся по сторонам, выискивая движение. Тело напряглось, готовое к действию.

Заметил её сразу: монголка карабкалась по стене дома напротив, цепляясь за выступы в обветшалой кладке. Пальцы находили малейшие щели, ноги уверенно упирались в почти незаметные выступы. Её тело изгибалось с неожиданной для шаманки гибкостью. Видимо, не одной магией сильна.

Чёрные волосы развевались за спиной, как вороново крыло. Одежда выделялась на фоне серой стены, делая её отличной мишенью. И она это понимала: движения были быстрыми, резкими, точно выверенными. Каждый новый захват, каждый подъём — ни единого лишнего действия.

Губы сами растянулись в усмешке. Забавное зрелище: как дикая кошка, загнанная в угол, ищет путь к спасению. Трогательно и бесполезно.

— Ах ты сучка неблагодарная! — хмыкнул я, не скрывая сарказм.

Воздух рассекло тонкое, едва различимое свистящее «вжух». Мозг зарегистрировал опасность раньше, чем глаза увидели летящие стрелы. Инстинкты, отточенные сотнями покушений, сработали мгновенно. Тело само отшатнулось, уходя с линии огня.

Несколько стрел попали в окно. Стекло разлетелось с противным звоном, осколки брызнули во все стороны, словно ледяные брызги. Одна стрела застряла в деревянной раме, воткнувшись так глубоко, что осталось видно только оперение. Другая пролетела через всю комнату и попала в противоположную стену, слегка подрагивая от напряжения.

И одна… в задницу шаманке.

Монголка дёрнулась, словно от удара хлыстом. Её тело изогнулось неестественной дугой. Пальцы судорожно впились в стену, но не удержались. Ноги соскользнули с опоры. На мгновение девушка повисла, держась лишь одной рукой.

Как же она запищала. Визг прорезал воздух — пронзительный, высокий, на грани ультразвука. В нём смешались боль, шок и унижение.

Успел пригнать паучка и приморозить шаманку к стене. Убежать от меня решила? Как наивно с её стороны. Не от меня надо бежать, а от стрел, которые превратили её зад в подушечку для иголок.

Выглянул ещё раз, оценивая ситуацию. Несколько стрел попали в окно. Внизу, во дворе, увидел группу всадников. Луки наготове, стрелы уже на тетиве, лица искажены яростью, глаза горят жаждой мести. Пятеро, нет, семеро. И это только те, кого я могу видеть из окна.

Вот же… Будет сложно, как всегда… Простые планы превращаются в смертельно опасные приключения. Жизнь дипломата, чтоб её! Но я не брошу шаманку, а то зря, что ли, лечил, спасал?

О, вон уже Жаслан и Бат с остальными. Как по команде, они выскочили и рванули к лошадям. Кто-то уже успел забраться в седло, другие ещё возились с поводьями.

Значит, вниз. Нужно вырваться из западни, пока не поздно. Теневой шаг. Так я ещё не делал — выход из окна. Мой опыт подсказывал, что идея рискованная. Высота приличная — примерно второй этаж по имперским меркам. При обычном прыжке можно переломать ноги, а потом спокойно умереть под градом стрел.

«Должно получиться красиво», — так думал вначале. Техника семьи Бах, не подведи меня. Нужно лишь увидеть точку назначения, сосредоточиться и…

Мир размылся. Ощущение невесомости, словно тело потеряло всякую связь с гравитацией.

Я схватил шаманку и дёрнул вниз. Пальцы вцепились в ледяную корку, покрывавшую одежду и кожу девушки. Рывок, и лёд треснул, разлетаясь сверкающими осколками. Её тело обмякло в моих руках, тёплое и удивительно лёгкое.

Приземлился и чуть к хренам ноги через горло не вышли. Удар отдался во всём теле от пят до макушки. Колени подогнулись, почти коснувшись земли. Позвоночник пронзила острая, режущая боль. В глазах на мгновение потемнело. Так лучше больше не делать. Техника требует доработки или просто не предназначена для подобных трюков.

Глянул на девушку. А? Почему она голая? Одежда приморожена. Там, на стене, висели жалкие остатки того, что ещё недавно было традиционным монгольским нарядом. А в моих руках — совершенно обнажённое женское тело.

Смуглая кожа, широкие бёдра, узкая талия, маленькая грудь с тёмными, почти бордовыми сосками, длинные ноги с тонкими щиколотками. В другой ситуации можно было бы оценить её красоту. Сейчас же это создавало лишние проблемы: голая женщина привлекает гораздо больше внимания, чем одетая.

Плевать! Стрелы уже летели в меня. Свист рассекаемого воздуха, мелькание тёмных силуэтов. Одна прошла в опасной близости от моего лица — почувствовал движение воздуха у самой щеки.

Теневой шаг к моей группе, снова рывок сквозь пространство. На руках — голая шаманка. Что-то новенькое, даже в моей богатой на приключения жизни такая ситуация — редкость.

— Сука! — сжал монголку сильнее.

Укусила, тварь такая. Её зубы впились в мою шею. Острая боль, словно от укуса змеи. Вот вообще у неё нет никакого понимания ситуации! Я тут жизнью рискую, спасая неблагодарную голую задницу, а она платит укусами.

Галбэрс, давай, мой боевой конь, не подведи. Бросил взгляд на своего скакуна: гнедой жеребец нервно перебирал ногами, чувствуя опасность. Умное животное.

Закинул шаманку на лошадь, словно мешок с зерном, — резкий взмах, и тело девушки взлетело в воздух. Она пыталась вырваться, изгибалась, словно дикая кошка.

Пальцы скрючились, стараясь достать до моих глаз, ногти целились в лицо, зубы щёлкали в опасной близости от руки. Кожа на её смуглом теле покрылась мурашками от холодного воздуха, мышцы напряглись в отчаянном сопротивлении. Но куда там — против меня у неё шансов нет. Одной рукой перехватил запястья, сжал с такой силой, что она зашипела от боли. Глаза сверкнули ненавистью — не просто злобой загнанного зверя, а глубокой, осознанной яростью человека, чью гордость растоптали.

Заскочил сам следом. Тело привычно взмыло в воздух, рука ухватилась за луку седла, нога нашла стремя. Мышцы спины напряглись от усилия, когда закрепился в седле. Галбэрс заплясал под нами, чувствуя двойную нагрузку.

Я чувствовал её голую спину, прижатую к моей груди, — горячую, влажную от холодного пота. Сердце монголки колотилось как безумное, я ощущал его стук даже сквозь пальцы. Частый, испуганный ритм, как у пойманной птицы. Пришпорил коня пятками — резко, грубо, без церемоний. И мы поскакали.

Город превратился в размытое пятно. Серые стены домов сливались в сплошную полосу. Воздух свистел в ушах, бил в лицо, выбивая слёзы из глаз. Запах гари, специй — всё смешалось в одну резкую волну, от которой перехватывало дыхание.

Стрелы летели с разных сторон, рассекая воздух с характерным свистом. Они вонзались в стены домов, в землю перед нами, в деревянные ставни. Каждый свист заставлял вжимать голову в плечи, инстинктивно пригибаться ниже к шее коня.

Мы петляли по узким улицам — то вправо, то влево, то снова вправо, без видимой системы. Сквозь проходные дворы, мимо испуганно шарахающихся прохожих, через лужи, разбрызгивая воду. Копыта Галбэрса высекали искры из булыжников, звук отражался от стен домов, создавая гулкое эхо, словно нас преследовала целая кавалерия.