Я с усмешкой смотрю на него:
– А вы думаете, драконам это важно? Или, может, считаете, что это девушек особо сильно осчастливит? – фыркаю я, пробуя свою сегодняшнюю выпечку.
Он удивленно поднимает на меня голову:
– Разве это не мечта – выйти замуж за богатого, статусного мужчину, с которым никогда не будешь знать проблем? – выдает он самое очевидное “преимущество” такого замужества.
– Когда не знаешь проблем, от мужа не сбегают, – возражаю я, и тут же об этом жалею.
Взгляд Рейкена становится напряженным, внимательным:
– Вы о чем, нира?
Вот и кто меня за язык тянул? Впрочем, если слуги в доме герцога шепчутся, до меня же могли дойти слухи, так?
– Слышала, что от герцога Этерлайна жена сбежала, – как можно равнодушнее замечаю я. – От хорошей жизни не бегут.
Или слишком долго обманываются, что она действительно хорошая, как это было у меня в прошлом. Розовые очки – зло, присущее женщинам всех миров.
– И вы уверены, что дело в драконе, а не в жене? – взгляд Рейкена темнеет, словно этот вопрос касается лично его.
Логично: мужик мужика всегда будет оправдывать, что бы тот ни сделал! А бабы всегда крайние и виноватые.
– Если бы проблема была в жене, то герцог искал бы ее и пытался вернуть. Ну или как минимум сына бы нашел, – раз уж сказала “а”, можно говорить и “б”, хуже не будет. – А так притащил с собой новую пассию и доволен.
– Кого притащил? – брови Рейкена взлетают вверх, и он чуть не расплескивает чай.
– Так до вас еще не дошли слухи? – ехидно улыбаюсь я. – У герцога новая красотка, так что ему теперь только убедиться, что жены больше нет, можно и по второму разу пробовать. А то что, с первой идеального брака-то не вышло! Хоть бы сына искал.
Я старательно сохраняю внешнюю невозмутимость, но внутри все клокочет. Как будто Ксаррен по-настоящему мой муж, и я второй раз переживаю предательство.
– Вы делаете из него чудовище, – хмуро возражает Рейкен. – И если вам интересно, дракон никогда не откажется от своего ребенка. Пожалуй, я пойду работать.
Он поднимается, отодвигая от себя тарелку с булочкой, которую я ему положила.
– Вы слишком хорошего мнения о драконах! – кидаю ему вслед я.
– А вы… Вы как будто о них ничего не знаете совсем.
Последняя его фраза, сказанная в сердцах, западает мне в душу. Не знаю я драконов. Как минимум потому, что большинство воспоминаний Алтеи, связанные с ее замужеством и драконами, благополучно стерты из памяти.
Следующие четыре дня проходят как один день сурка. До рассвета встать, испечь, отдать в герцогский дом, открыться, сделать вторую выпечку, продавать… Параллельно заботиться о Дэйре, когда Райта не успевает забежать, и следить за хозяйством.
Посетителей день ото дня все больше, и к концу четвертого дня я понимаю, что меня одной уже не хватает. Или хватит еще немного, а потом я просто свалюсь, и тогда заниматься всеми этими делами будет уже некому.
Я принимаю волевое решение найти способ связаться с Гилбертом Франком, чтобы попросить у него еще продуктов: хотя мне тогда и привезли много муки, она уже кончается, к тому же я хочу попробовать расширить ассортимент. К тому же он обещал узнать, что с документами по моим налогам, но так и не пришел.
А еще мне нужно найти себе помощницу. Райта посоветовала мне пару девушек, по ее словам, очень обязательных и мастериц на все руки. И с ними мне надо договариваться отдельно.
Рейкен продолжает заходить ежедневно, но в основном только с утра. Ссылается на то, что после обеда у него дела в других местах. Так что у меня уже появились новые стеллажи в подвале, да и вообще там стало чище и даже немного светлее. А вот дверь снова не появлялась.
Как и серый плащ, которого я каждый день активно высматриваю, но не нахожу. Или он, может, меняет свою одежду и выслеживает иначе? Даже думать не хочу. Но думаю.
Мурик регулярно приносит мне сплетни со всего города, радуя тем, что моя лавка становится все популярнее, а покупателей становится все больше.
Город преображается к празднованию Пробуждения вместе с природой. День ото дня все звонче стучит капель, солнышко светит ярче и теплее, а улыбки на лицах горожан шире. Даже наше небольшая улочка преображается: на окнах появляются разноцветные ленты, рамы и входные двери красят, а стекла – моют.
Я тоже не отстаю и, найдя в комоде Фриды старые ленты на фигурных каркасах, стираю их и украшаю окна.
– Нира Летиция, я полагаю, – раздается за спиной низкий голос с немного гнусавой ноткой высокомерия.
Оборачиваюсь и вытираю тыльной стороной руки лоб, рассматривая незнакомца. Высокий, с ровной аристократичной осанкой, но узкими плечами и длинными, тонкими пальцами, на одном из которых печатка с рисунком в виде крылатого льва, держащего в лапах меч. Кажется, я где-то его видела недавно… Где?
– Да, это я, – отвечаю я. – Чем могу быть полезна?
– Я… хотел бы познакомиться с вашим товаром, – говорит он.
Я киваю и запускаю его в лавку. Он заходит и осматривается, но эмоцию на его лице я понять не могу.
– Конечно, – захожу за прилавок. – Вас интересует что-то определенное?
– Дело в том, что я пробовал ваш хлеб у его светлости герцога Этерлайна, – рассказывает посетитель. – И был весьма впечатлен.
– Мне приятно. Вам в дом тоже организовать доставку? – уточняю я.
Мне гость не нравится, и его очень хочется побыстрее выпроводить. Понятия не имею чем. Может, хищно загнутым книзу носом, а может, взглядом, который изучает, но не выражает никаких эмоций.
– Было бы прекрасно.
Мы договариваемся на два каравая, десяток булок и один пирог, а потом он уходит. И только я выдыхаю с облегчением, как нахожу записку на прилавке. Была ли она до его прихода? Я не видела.
“Мы знаем, кто ты. Не забывай, что ты должна”.
Глава 38
Ноги подгибаются, и я опускаюсь на стул, стоящий тут же, у прилавка.
От кого записка? Первое подозрение падает на высокомерного мужчину, который только что вышел. Но если он знает, кто я, то почему не донёс Ксаррену? Ведь сказал же, что попробовал мой хлеб у него.
А если от тех других? Тех, кто тоже вхож в дом герцога, и принял участие в моём спасении? О чём они мне напоминают? Что я им должна? Вот не было печали.
Нельзя было идти по самому лёгкому варианту, приплывшему в руки, и обустраиваться так близко к месту крушения кареты.
В тот момент мне показалось, что воспользоваться документами несчастной Лети, сам бог велел. Слишком уж много удачных совпадений. Да и пекарня – очень хорошая база, чтобы начать жизнь в новом мире не с нуля. Была бы я одна, постаралась бы отъехать подальше. А с Дэйром не рискнула.
И что теперь делать? Неужели срываться с места, где только-только всё начало налаживаться и пускаться в бега с маленьким ребёнком?
Ещё раз изучаю записку, но больше на ней нет ничего, что объяснило бы мне, кому я понадобилась.”
А что, если записка связана с делами Фриды и Летицией? Если логически подумать, то девушка сбежала от мужа. И всяко мне первой встречной все свои секреты не стала вываливать. Впрочем, от этого не легче.
В любом случае пока не будет ещё какой-то информации, паниковать рано.
Однако ухо стоит держать востро и быть наготове, то есть собрать, так называемый “тревожный чемоданчик”.
В кладовке у Фриды я видела хороший вместительный саквояж. Нужно будет на всякий случай сложить в него самое необходимое для Дэйра на случай, если срываться с места придётся непредвиденно быстро.
Ничего не подозревающий Дэйр, гулит в манежике и издаёт радостно-воинственный вопль, когда к нему грациозно запрыгивает Мурик. Игрушка пришла. Дэйр двумя ручонками вцепляется в пушистую шкурку Мурика, а кот стоически терпит.
– Мурик, спасибо, – говорю я коту тихонько, чтобы не отвлечь сына. – Я сейчас быстро приберусь и накормлю вас обоих.
Принимаюсь за вечернюю уборку. Всё нужно подготовить так, чтобы в четыре утра даже с закрытыми глазами я могла всё найти и сахар с солью не перепутать.
