Рысюхин! Дюжину шампанского – и в школу не пойдем! (СИ) - "Котус"

А неплохая карьера за день: утром всеми шпыняемый рядовой непонятной видовой принадлежности, а вечером — обладатель старшего из унтер-офицерских званий, допущенный в общество обер-офицеров, и даже одного штаб-офицера в лице командира дивизиона, что был майором. Просто головокружительный взлёт.

[1] В значении — получить погоны без просветов, то есть, генеральские.

Глава 19

Кстаааати, о взлётах и «залётах»… Звание-то мне должны были только в академии присвоить, после сборов! Чувствую, ждёт меня ещё один тур бюрократических приключений. И слова «техник» в звании точно не должно было быть, а вот чем это чревато — пока ни сказать, ни придумать не могу.

Оказалось, что на ужине «по службе» отсутствовали только двое — дежурный по части и начальник караула, остальные пока не прибыли. И один из не приехавших как раз мой сосед по палатке, так что после ужина смог поговорить по мобилету со своими девочками всласть. Точнее, сперва самое главное, чтобы успеть до вечерней поверки, на которую стоило явиться чуть заранее, чтобы уточнить своё место в строю. Ну, а уже потом можно и обо всём остальном, благо, не в казарме живу, и после команды «Отбой» злой унтер по ушам не надаёт.

Хотел узнать, где встать — а заодно и должность свою выяснил. Числился я, ни много, ни мало, а помощником начальника артиллерийских мастерских. Сам начальник — кстати, тоже офицер в чине поручика, которого я забыл посчитать — также пока был где-то в пути и службу правил тридцатипятилетний старший унтер, который со смешанными чувствами отнёсся к появлению над собой такого вот командира. Тем не менее, место моё подсказал и порядок действий — тоже. Я, как старший по команде (утром бы кто такое сказал, ага) должен был доложить о наличии или отсутствии больных и, простите за уставную тавтологию, отсутствующих. Да, «отсутствие отсутствующих», нашу учительницу литературы в гимназии от такой конструкции бы передёрнуло всю, как Мявекулу от варёного лука (та ещё была картина), а здесь — нормально, более того, так и положено.

После поверки и общей команды «разойдись» отдал уже свои: назначил старшим того, кто и так им был, после чего распорядился «следовать в расположение» и «далее — по распорядку». Они и сами это знали, но, опять же — положено! И то, что мною не было на это «покладено» немного уменьшило подозрительность в глазах «страшного унтера», как обозвал его дед. Сам же — в палатку и за мобилет, благо, днём немного отоспался.

Среди прочего выяснил, что там с моими стипендиатами. Казалось бы — только недавно уговаривал их на учёбу за мой счёт с отработкой — а они уже отучились, со мною одновременно! Причём формально учёба их закончилась ещё в последних числах апреля, но потом проходили практику и короткие армейские сборы: какие-никакие, а они теперь оба обученные маги, потому — военнообязанные. Так что явились оба в Дубовый Лог в пятницу, где Мурка моя их приняла и от моего имени заключила с ними договор на ранее оговорённых условиях. От месяца отпуска после учёбы оба отказались, предпочтя «взять деньгами» и с сегодняшнего дня приступили к работе.

Оксана, помимо специальности мага агротехника, на сборах стала помощником провизора, и за свою старательность и ум получила лычки унтер-офицера, сравнявшись в звании с отцом и на ступеньку обогнав Алеся. Ум выразился в том, предложила изменение процесса приготовления какого-то зелья, которое увеличило выход продукта на пять процентов. С учётом того, что варят его вёдрами, количество дополнительных литров в год выходило изрядным. Особо же ум выразился в том, что она не побежала со своей идеей, как с флагом, а тихонько предложила своему непосредственному начальнику «проверить» и «одобрить», то есть — стать соавтором. Итог — дополнительная лычка на погоны и полторы тысячи рублей премии, а сколько получил «соавтор» — история умалчивает. Но и так она, с таким приданым, стала одной из самых привлекательных невест в округе. Оксана хотела было рассчитаться за учёбу, но Маша остановила этот порыв. Объяснила, что если сейчас эту сумму отложить, то она никуда не денется, а если потратить, то накопить заново будет куда как сложнее, чем рассчитаться с долгами так, как оговаривалось контрактом. Отец её показательно ворчал от того, что дочка, хоть «совсем ещё соплюха», догнала его по званию, но при этом видно было, что на самом деле — горд и доволен. На изнанке был конец марта, самое время начинать посадки и разбивать грядки, так что девушка нырнула в теплицу и работу с головой.

Алесь Кудрин закончил учёбу и короткую службу с квалификацией строителя-каменщика, военная специальность — младший маготехник сапёрной роты пехотного полка, звание — младший унтер-офицер. Он тоже не стал брать отпуск, только на выходных прогулялся по деревне в новой форме, похвастался погонами и значком армейского мага. Отец его, правда, старый упёртый баран, не впечатлился, обозвал сына «вашим благородием» и поинтересовался, как это занесло «к нам на пасеку такого важного барина». В общем — непокорность прощена не была, несмотря на всю очевидную правоту младшего. После чего Алесь плюнул, вернулся в имение и был отправлен на Щучью. Там самодеятельные строители что-то недодумали с фундаментом, не учли уровень заболоченности округи, скорее всего, и по весне форт начало перекашивать. Задачей Алеся стало выяснить, в чём беда и укрепить фундамент. А в промежутках между подходами, пока сила восстанавливалась — помогал добытчикам икры, на сдельной основе. Закончит со щучьей — пошлю его на Самоцветную, форт укреплять и готовить место под строительство моста. Сама постройка начнётся, правда, нескоро: сперва нужно найти того, кто этот мост спроектирует и возьмёт на себя руководство стройкой.

Или, вместо моста, который невесть когда понадобится, поручу ему строительство взлётной полосы с твёрдым, то есть — каменным, покрытием.

Остальное всё было без неожиданностей: Ромка рос, семейные доходы — тоже, никаких особых новостей не было, что не могло не радовать. Более того — некоторых новостей я старательно избегал, например, даже не пытался узнать, как в этом году прошло празднование дня рождения норвежского короля в Могилёве в целом и нашем общежитии — в частности. И уже полтора месяца у меня это вполне получалось. Кстати, отгрузка к Ригу очередной партии выпивки произошла также без моего участия, привычно и рутинно, пока мы собирались на бал к Императору, и так же рутинно принесла мне на счёт очередную неприличную по моим прежним меркам сумму. Там, правда, надо было ещё налоги и вывозные пошлины оплатить, но Архип Сергеевич «грубо» (то есть, не с точностью до копейки) прикинул, что чистая прибыль получится чуть меньше девяноста тысяч. Два таких рейса в год — и можно с одного этого жить в имении, ни в чём себе особо не отказывая. Казалось бы — зачем ещё что-то? Но — уже не могу, как тот же дед грубовато выражается (кому такое слышать больно, прикройте ушки) «сидеть на жопе ровно». Да и не было бы такой возможности, если бы сидел!

По продажам пластинки тоже новостей не было. Нет продаж — нет новостей. И не в том дело, что не брали, наоборот — первый тираж разошёлся за месяц, растаял, как не было — а с дополнительным фирмачи затянули, и теперь «рвали волосья на заднице» (автор эпитета тот же самый, думаю, и пояснять не обязательно) в переживаниях, как бы не упал спрос, пока они тираж готовят.

Утром после построения отправил «своих» бойцов «по распорядку», предупредив, что вскоре приду в мастерскую, а сам отправился смотреть, что там не так с колёсным ходом. Пока «жалобщики» собирались и ждали старшего, осмотрел конструкцию — всё правильно, приспособление новенькое, так что и все ремни на месте, и защёлки не разболтаны. Что не так⁈ Для начала, по совету деда, попросил показать, как именно они сворачивают позицию и грузят миномёт — благо, что они уже подготовились заранее и один установили, а второй подогнали, оставив пока на колёсах.

Ну, что сказать? Конский цирк, только без коней, но зато с грустными клоунами. Смотришь — и не знаешь, что делать: плакать, смеяться или бежать за санитарами. Они сразу прицепили лафет к грузовику, подъехавшему как мог ближе к позиции, то есть, метрах в пятнадцати. Потом вручную, с шутками и прибаутками, от которых мимо пролетающие вороны шарахались, выдрали миномёт из земли. Опорная плита она только называется плитою, на самом деле там на нижней части весьма солидные шипы, которые вбиваются в землю кувалдой, а потом их надо из земли вырвать. Причём при стрельбе за счёт отдачи земля под плитой спрессовывается весьма сильно. Так вот, выкорчевали миномёт и на руках понесли его, все сто восемьдесят семь кило в армейском исполнении, к лафету. Когда они начали на весу разворачивать орудие двуногой вверх, я не вытерпел, попросил прекратить безобразие.