— Гуляла! — с вызовом ответила я. — У Листера слабые легкие, ему полезен морской воздух…
— Врешь, девка! — усан подскочил ко мне, свирепо пуча глаза.
— Командир Бодур, да вы на нее посмотрите — брови выбриты. А губы и волосы! — вмешался еще один солдат. — Это ж шлюха! Поди, нагуляла приплод и топить понесла, да испугалась наказания.
И солдаты захохотали. Все, кроме темноволосого.
Опустив голову, я молчала, чтобы не нарваться.
Усан грубо дернул одеяльце, в которое был завернут Листочек, и зачем-то осмотрел его ноги. Хорошо, хоть на волосы не обратил внимания!
Ребенок разразился возмущенным ором.
— Ладно, ползи себе дальше со своим приплодом, девка, — грубо заржали солдаты и двинулись в сторону моря.
Кажется, пронесло!
— Значит, они целенаправленно ищут именно тебя, — прошептала я, покачивая младенца, чтобы успокоить.
И тут вдруг меня нагнал тот самый темноволосый парень, который единственный не стал надо мной смеяться.
Он сунул мне в руку несколько монет:
— Это вам.
Темноволосый был такой аккуратный, красивый в своей форме, а я перед ним сейчас в платье, пережившем бурю, конечно, выглядела, как нищенка.
Это было так унизительно!
Но теперь мне нужно поумерить гордость, потому что на моих руках младенец!
Да к тому же еще морской котик в придачу.
Сделав над собой усилие, я взяла протянутые десимы и поблагодарила темноволосого парня.
Поклявшись себе, что это первая и последняя милостыня в моей жизни, я решительно зашагала в Эльмарино.
* * *
— С чего ты взяла, что мне требуется стряпуха?
Женщина встала на пороге термополии, вытирая руки полотенцем, а потом скрестила их на груди.
Видок у нее был такой, словно я пришла побираться, а не устраиваться на работу.
Я покрепче прижала к себе завернутого в одеяльце Листочка, который безмятежно спал у меня на руках, и постаралась как можно независимее ответить:
— Прочитала на доске объявлений.
При этих словах все посетители уличного кафе, которым заправляла эта тетка, обернулись и уставились на меня так, будто я сказала что-то крайне неприличное.
Буль высунулся из-за моей юбки и что-то возмущенно прохоркал, но я прижала палец к губам.
Мне позарез нужна работа с проживанием. Даже у такой грымзы, как эта злобная тетка.
Она смерила меня долгим презрительным взглядом и процедила:
— Что, решила отойти от профессии?
Я мысленно в который раз послала на голову чудотворца Лазурия несколько забористых проклятий.
Из-за выбритых бровей меня уже не в первый раз принимали за девушку с низкой социальной ответственностью, которая нагуляла ребенка.
Вот только я совершенно не собиралась доказывать что-то этой противной мымре.
— При чем здесь это? Вам нужна работница, а я предлагаю свои услуги. Если не верите, что я умею готовить, испытайте меня — дайте какое-нибудь задание. Я могу приготовить что-нибудь на скорую руку. Закуску или салат.
Теперь на нас смотрели уже не только посетители этой термополии, но и соседней тоже. Эти кафешки, точно так же, как и многие другие, были расположены на торговой улице Пяти Морских Царевен. Столы, столики, стулья и лавки расположились прямо на широких ступенях, а вокруг сновал люд.
— Услуги будешь предлагать в сфере обслуживания, оборванка, — выплюнула хозяйка термополии. — А я скорее удавлюсь, нежели подпущу тебя к своей кухне. Иди отсюда со своим приплодом, не распугивай мне посетителей!
— Вряд ли что-то способно распугать их больше, чем ваш суп, который воняет, как старый башмак! — сверкнула глазами я.
Это было чистой правдой — духовитое коричневое варево с плавающими в нем ошметками жира, которое кухарка термополии огромным деревянным половником плюхала в глиняные горшочки, пахло совершенно неаппетитно. Да и выглядело соответствующе.
Неудивительно, что этой тетке требовалась стряпуха!
Листочек на моих руках даже сморщил носик и чихнул во сне.
— Чт-о-о-о? — завопила тетка и замахнулась мокрым полотенцем. — А ну проваливай отсюда, лахудра, пока я солдат не вызвала!
От ее ора мой младенец все-таки проснулся и разревелся, заглушая крики тетки.
Пришлось спешно уносить из термополии ноги, при этом успокаивая разошедшегося Листочка. У меня оставался пузырек с зеленым молоком морской коровы, которое я купила на монетки, что дал тот солдат. Опытным путем выяснилось, что кроме него, Листочек никакой еды не признавал, вот только стоило оно вдвое дороже молока обычной коровы!
Ребенок успокоился и радостно зачавкал, но я-то была далека от спокойствия. Жалкие остатки, а новое купить было не на что.
Пару раз меня так и подмывало вернуться в дом Грэма, но я одергивала себя, вспоминая его красивые, но такие страшные глаза и холодное лезвие кортика у моего горла в ту ночь, когда разразилась буря.
Нет, я не вернусь, как бы тяжело мне сейчас не было!
ГЛАВА 49
Я найду работу, несмотря на то, что меня гонят отовсюду, как прокаженную!
В этот момент я почувствовала сладковатый запах. Пахло не так противно, как супом той тетки из термополии, но все равно — очень резко, неприятно.
И тут моему взору открылась небольшая деревянная будка, от которой шли клубы дыма. Этот самый дым и был тем амбре, от которого Листочек на моих руках приготовился снова разреветься, а Буль скривился и сделал вид, будто его сейчас стошнит.
Приглядевшись, я заметила корявые слова, нацарапанные на буташке угольком: Требуется коптильщица с проживанием
Заметив мое внимание, рядом со мной остановился хозяин лавки напротив:
— Макдуб уже сто лет себе работницу ищет, да только идти к нему дур нет!
— Макдуб — хозяин коптильни?
— У него не только коптильня, но и термополия, и рыбная лавка в конце улицы.
— А почему к нему идти не хотят?
— А потому, что жидким дымом провоняешь так, что до конца жизни не отмоешься, — пожал плечами мужик. — Была тут у него какая-то старуха, да и та уж несколько дней носа не кажет! Впрочем, тебе, наверное, самое оно. На другую-то работу, верно, не берут.
И он выразительно покосился на сверток в моих руках.
А я прикрыла личико Листочка краем одеяльца, чтоб не пялился на ребенка.
Морской котик посмотрел на меня со страхом.
Только не говори, что собираешься устраиваться сюда? — читалось в его блестящих черных глазах.
— И где найти этого вашего Макдуба? — поинтересовалась я.
— Да ла-а-адно, — протянул мужик. — Ты ж отсюда сбежишь через неделю.
— Не сбегу.
Вскоре я уже разговаривала с хозяином коптильни.
Макдуб мне не понравился от слова совсем. Пожалуй, даже та хозяйка термополии была даже лучше. Потому что ты знаешь, чего от нее можно ожидать.
Этот же пузанок в кудрявом парике, перевязанном двумя пышными бантами и в обтягивающих белых чулках, что выглядывали из бархатных фиолетовых панталон, своим жизнерадостным видом вызывал смутные подозрения.
— Конечно, я приму тебя, милочка! Я буду очень и очень рад, если у меня станет работать такая милочка. Ух, ты ж моя работница, как же долго я тебя искал!
И снисходительно потрепал меня по щеке, что мне совсем уже не понравилось.
Но я понимала — работодатели, как в моем мире, ко мне в очередь не встраиваются. А как-то прокормить нежданно-негаданно свалившегося мне на голову ребенка нужно.
Не только прокормить.
Но еще и защитить.
Ведь малышом он был очень и очень непростым.
Благо, Листочек оказался достаточно спокойным малышом — много спал и мало капризничал. Но если уж начинал кукситься, то успокоить его можно было двумя способами — ожерельем из ракушек, которые набрал в море Бултых, а так же мультиком «Русалочка», который я пересказывала ему, наверное, уже в сотый раз.
Малыш слушал так внимательно, что, казалось, все понимал!
