Под пеплом вулкана. Остров драконов (СИ) - Вар Юлия

Согласие их – притворство, подумала Тесса, а может, они тоже устают видеть в друг друге врагов и иногда им хочется побыть простыми братьями. Только Зейрих и Валех куда-то запропастились. Девушка предположила, что они там же, где Сигила, у императора. Неужели Ардалиху стало хуже, и они караулят у его ложа?

Приказ Сигилы выполнили в мгновение ока. Когда Тесса добралась до софы, её уже ждали Флоара и Данга.

– Не против ли Мойнара? Императрицы вместе принимают такие решения, – сказала девочка, на которую из-за близости к принцам напала трогательная робость.

– Мойнара ничего не может поделать. – Смуглянка же немедля воспользовалась преимуществом лучшего места и приняла соблазнительную позу. – У первой жены Ардалиха больше власти во дворце. Она всем заправляет тут, но с каждым шагом от дворца её влияние меньше и меньше.

Ансара устроилась на краю, как можно дальше от вынужденных соседок. Она выправила осанку, мышцы, видимо, сжались от напряжения. Тесса ощутила себя злодейкой наподобие Вилмары, настолько гордой эрахейке претило общество избранницы Зейриха.

«Как бы её разговорить?»

Поднеся к губам кубок, девушка сделала маленький глоток, ища в вине смелость. Для людей в белом зале она будто потеряла человеческий облик и превратилась в знамя красного принца.

Время от времени принцы под угрюмый шёпот обращали к ней взгляды, и тяжелее, продолжительнее всех смотрел Аларих. Отчего-то Тессе захотелось прекратить это, скрыться в тени ниши. Отпив ещё вина, она покосилась в сторону чёрного принца. На губах Алариха возникла улыбка скорее ироничная, чем презрительная, словно он наблюдал за обезьянкой в шутовском костюмчике. Девушка с трудом скрыла огорчение. Вино перестало казаться сладким, как если бы в него подмешали дёготь.

– Сколько каменьев на твоем платье! – с восхищением и завистью пропела Данга, погладив ткань на плече. – А диадема… За размен ей можно прикупить трирему на сотню гребцов. Изысканный тилонский хлопок и драгоценности приумножают красоту, а любовь не забывает про глаза, что бы там ни говорили.

– Что обсуждают твои «Все»? – спросила Тесса, лишь бы переправить внимание смуглянки на что-то кроме её одеяния, восторг от которого постепенно таял.

– Недавно родился дракон, и вскоре император выберет хозяина малышу. Но так как он… – Данга понизила голос. – не в себе, решение от его имени примет Аларих. Говорят, Сигила пришла в бешенство, узнав, что Ардалих возложил священную обязанность на старшего сына.

– Теперь сложно не заметить, что Аларих правит за отца.

– Потому императрица убеждает мужа одуматься. Однако он её не слышит, он уже никого не слышит. Лежит, бормочет, беседует с богами. Лишь на краткие мгновения к нему возвращается ясность ума. Вот его-то, мгновение, и пытается поймать Сигила.

– Ой. – Флоара дернула Тессу за рукав и прошептала. – Напротив нас моя соседка по покоям.

– Фрига, – хихикнула смуглянка. – Дочь Тенария. Он, можно сказать, душа столицы. Четыре вещи любят эрахейцы: биться, любиться, духариться и мыться. В последнем его термы предоставляют щедрую помощь, но не бесплатную, конечно же. Род Тенариев гордится, что сумел построить и обеспечить здание, доступное раньше лишь кошельку императоров.

Рассматривая Фригу, Тесса помрачнела. Они похожи. Один типаж: рост, лицо, рыжие вьющиеся волосы, только у солнцеволосой они были намного светлее, как золотистая пшеница. Фигуру и щёки Фриги округлила беременность, но тем не менее в коротких улыбках, подрагивающих от смеха плечах содержалось привлекательное детское озорство. Она выглядела милой и тем сильнее не нравилась Тессе.

Зейрих падок на телесную близость, сделала вывод девушка. Ритмичные звуки, доносившиеся из комнаты Фриги, хрипы и стоны, которые Флоара приняла за говор нечистого, – ничто иное, как игры в постели. Выходит, ночью после поединка принц был у неё. После того, как Тесса в крови и грязи не позволила подземному царству затянуть его зыбучим пескам смерти, он был у неё.

– В последние ночи шумел ли нечистый? – спросила Тесса.

Флоара кивнула. Глаза девочки широко распахнулись, она догадалась, к чему клонит подруга. Незаметно сжала её ладонь.

Тесса пожелала отплатить за поддержку, хоть отношения Зейриха и Фриги не задевали её сердца, а лишь кололи по самолюбию.

Она заприметила арфу, служившую безмолвным украшением зала. Мифический инструмент печально поблескивал, будто моля нежные женские пальцы коснуться его струн.

Подозвав Бив, Тесса изложила ей свою идею.

– Надо спросить разрешения у принцев, – поникнув, ответила прислужница.

– Так спроси от моего имени. Я же не могу обратиться к ним первой, а прислужницы могут, как я поняла.

– Только если мне позволят говорить…

– Иди, Бив. Я переживу отказ, но согласие сделает Флоару счастливой.

– Зачем? – охнула девочка, поняв, что речь о ней. – Не надо…

Неуверенно перебирая пятками, прислужница в поклоне приблизилась к столу принцев и припала к полу. Время шло, а она ждала и ждала, замерев в неудобной и унизительной позе.

– Владеть прислужницами удобно, – подметила Данга. – Я уже глаза сломала, переглядываясь с принцами. А так послала бы со словечком кого-нибудь.

– Не думайте, что принцам нравится, когда их донимают всякими глупостями, – прервала молчание Ансара, – прислужница пролежит в заклании ещё долго.

– Бедная… Её нельзя отозвать?

– Теперь уже нет, – холодно отрезала та. Кажется, в ней кипело невысказанное недовольство. Всё же она держалась, плотно сомкнув губы.

– Я не желаю быть твоим врагом, Ансара, – примирительно произнесла Тесса, но её попытка выглядела так, словно хитрая змея хочет укусить жертву. Дело в серьгах. Они огромные, вызывающие. Мочки ушей изнывали под их тяжестью.

– Желаешь или нет, но красная тряпка на тебе говорит сама за себя, – строго приподняла бровь эрахейка. – Ты и твой жених нарушили ритуал. Зейрих был повержен, и Мориатер требовал его смерти.

– Зейрих упал сам, поэтому Аларих, ради честного поединка, мог бы позволить ему подняться.

– Если Зейрих упал, то так хотели боги.

– Твое рвение отстаивать интересы своего жениха вызывает уважение, – сказала Тесса, ставя точку в неудавшемся диалоге.

Гаснущий костер распалила Данга:

– Многие побоялись бы примерить ленту черного принца…

– О чем ты? – нахмурилась Ансара, а смуглянка закусила губу. Сказать напрямую у нее не хватало смелости и доставало ума. Тессе же было нечего терять. Она заведомо враг в глазах воительницы.

– Ходит слух, что Аларих задушил свою жену.

– Кто разносит по дворцу этот гнусный вздор?

Данга, пожав плечами, ответила:

– За истоками не уследишь.

– Да будет вам известно, – отчеканила Ансара, – что она умерла от болезни, и если к горестному событию приложили руки, то они были женскими, а не мужскими.

Принцы выслушали Бив и отослали её обратно к невестам.

– Решение принимает старший принц, госпожа, – с облегчением сообщила прислужница. – Он предлагает вам лично высказать свою просьбу.

Вместе с тем, как Бив договорила, Аларих поднялся из-за стола и неспешно, сонным хищником, вышел на балкон.

С вершины балконной арки свисали длинные цепочки. Нанизанные на них бусины, потревоженные неласковым прикосновением черного принца, забились друг об друга, напоминая пение цикад. Тесса отправилась следом.

«Сколько сложностей с маленькой просьбой».

Снаружи зной, не умаленный холодом мрамора и воды, вступал в полную силу. Душный воздух будто нагрели в печи. От стенаний о местной погоде девушку отвлек завораживающий вид: бурлящий жизнью город, мерило масштаба, мерило роскоши и человеческого превосходства. Тесса поклялась себе чаще выглядывать в окна.

Принц, уперевшись ладонями в ограждение, отрешенно смотрел вниз, словно усталое божество на проказы смертных. Он издевательски молчал, не отрывая взгляда от дрожащей полоски горизонта. На коже ни капельки пота, хотя его черный костюм выглядел жарким. Аларих привык к высоким температурам Эраха. Вероятно, зима на континенте стала бы для него испытанием.