Скальпель против волшебства (СИ) - Волконская Мария Николаевна

Маг резко поднял сложенные в замок ладони, словно выдергивал что-то из воздуха. Правой рукой начертил над воротами дугу, левую выбросил вперед, будто вдавливая в землю нечто видимое ему одному. Несколько движений пальцами, два поворота кисти…

Перед ним замерцали руны. Еще шершавые и неплотные.

– Ты подчинишься, – прошептал Бэлкинг и сомкнул контур, сжав пальцы в кулак.

Ветер уже вовсю свистел между зубцами городской стены, принося с собой влажную дрожь надвигающейся грозы. К начертанным знакам от пальцев мага поплыли тонкие нити красноватого света, контур щита замерцал и принялся расти.

Тарис любил это ощущение: сила пульсировала в его руках, наполняя чары, как артерию – кровью.

Воздух сжал грудь, по булыжникам прошел гул, будто чары стремились высосать из него всю магию без остатка.

– Ты подчинишься, – повторил лорд и щелкнул пальцами.

Над городом, сколько хватало глаз, раскинулась колышущаяся, едва заметная завеса.

– Что с лицом, юноша? – Бэлкинг откинул со взмокшего лба челку. – Думал, ты скучаешь по магии.

Греттус закатил глаза и поплотнее натянул тяжелую перчатку. На его ладони она смотрелась как кузнечная прихватка, доставая почти до середины предплечья.

– Помни, тебе нужно просто стоять где-нибудь рядом. Чарами управляю я. Не сражайся, не твори руны. Не геройствуй! Просто спрячься где-нибудь поблизости от щита. Если с тобой что-то случится – я узнаю.

Первая молния кривым шрамом прорезала небо. Следом заворочался гром, словно огромные валуны перекатывались в фиолетовых облаках.

Деревья клонились вперед под натиском стихии, выпуская каралисков, издалека похожих на черных растревоженных шершней. Послышался первый протяжный вой.

Тарис пустился бегом вниз по склону. Дальше, через перелесок, через ручей, с которого брала начало Таль, бегущая до самого Астравиэля. Дальше, через вытоптанные овцами поля, к домику знахарки, где сейчас шло свое сражение.

– Вы сделали мне эликсир? – Лорд захлопнул дверь, стряхивая с волос холодные капли.

– Во-первых, разуйтесь. – Рита бросила ему полотенце. – Во-вторых, снимите свое заклятье тишины, оно не работает.

Девушка протянула ему бутылочку. Жидкость была отвратительной, с привкусом земли и прокисшего молока одновременно.

– Куда вы все сразу? Это на три порции! – закричала травница. – Там мраколист, вы же с ног свалитесь!

– Что ж вы об этом раньше не подумали? – облизнулся Тарис. Он чувствовал, как тепло возвращается в конечности. – Я просил зелье, восстанавливающие силы. Мраколист не просил.

– У меня было мало времени, знаете ли. К тому же снадобье для восполнения магических сил варится в растущую луну. Придется довольствоваться тем, что есть. Тишину свою снимите, – упрямо повторила девушка.

– Мои чары не могут не работать. Каралиск в клети ничего не слышит.

– Он не слышит меня! А то, что заставляет его бесноваться – слышит прекрасно. Снимите заклятье, я боюсь к нему заходить.

Чипс крутился в круге из рун, скалясь и подпрыгивая. Он врезался в воздух и с рыком отскакивал от невидимых стен. Скулил, мотал головой и ворочал огромными ушами, словно пытаясь что-то с себя сбросить.

Тарис крутанул рукой, и заклятье рассеялось.

Маргарита бросилась к клети:

– Чипсик, милый, я это. Ты меня слышишь?

На мгновение взгляд каралиска сфокусировался, он дернул головой и тявкнул. Рита без раздумий вползла внутрь рунического круга. Зажала уши лиса ладонями, уложила мохнатую голову себе на колени.

Бэлкинг понял, что стоит в атакующей стойке, выставив вперед руку в перчатке. Но Чипс, казалось, не собирался нападать. Он жалобно, как-то болезненно скулил, теснее прижимаясь к животу девушки. Она шмыгнула носом, уставившись на Тариса блестящими глазами:

– Ему больно. Во время грозы им всем больно. Поэтому они нападают…

Лорд вздохнул, притянул старое кресло, чтобы опереться спиной, стащил на пол вязаный плед.

Дождь барабанил по стеклу, за окном потемнело, только молнии озаряли вспышками испуганное лицо Маргариты. Она раскачивалась, баюкая каралиска, который нервно подрагивал, скребя когтями по доскам. По шерсти проходили волны, зверь дышал часто и прерывисто.

Тарис укрыл животину и уселся рядом, разминая пальцы, постукивая костяными навершиями.

– Как вы это провернули? – тихо спросила девушка.

– Этот артефакт накапливает и распределяет между двумя своими частями энергию. Мою. – Тепло девушки странно успокаивало не только каралиска. – Если Греттус не облажается и останется рядом со щитом, мне достаточно будет находиться в пределах нескольких километров, чтобы творить колдовство.

– Так далеко? То есть это вы можете, а вылечить магией человека – нет?

– С этим все сложнее. – Тарис понимал, что этот разговор придется продолжить. Теперь девушка была одной из немногих, посвященных в его тайну. Он не знал, можно ли ей доверять. Но было в Маргарите нечто, невидимое и неосязаемое, что Лорд очень ценил в людях: внутренний несгибаемый стрежень. Воля и благородство, которые не передавались по наследству. – Живые объекты требуют… аккуратности. Сломить пополам дерево мне всегда было проще, чем вырастить его из семечка. Сколько я ни пробовал, оставалась только выжженная земля… – тихо закончил он.

– Если честно, фокус с этими вашими перчатками очень впечатляет. Представляю, каких колоссальных затрат магии это требует.

– Потому мне и нужны ваши зелья. – Бэлкинг был очень благодарен ей за смену темы. Он всегда полагал, что именно тактичность, а не точность – вежливость королей. – Если свалюсь без чувств, как барышня, сами будете виноваты.

– В моей практике сознание теряли в основном мужчины, знаете ли, – хмыкнула девушка.

– Ну, от меня вы такого не дождетесь. Я же говорил, что магия в нашем мире невероятно важна, а вы не верили, – покосился на нее Тарис.

– Вот вы просто не можете не хвастаться, да? – раздраженно повела плечами Маргарита.

– Вы сами все время говорите о своем образовании, хотя ничего особенного в этом, как я понял, нет.

– Что ж, тогда колдуйте. Сварите зелье.

– Я?

– Нет, это я Чипсу. Разумеется, вы! Здесь должны были остаться некоторые ингредиенты, я не все перевезла.

Тарис нехотя поднялся и принялся выполнять указания. Это было непривычно.

Эта банка, та ступка. Да не эта, а та. Синий порошок, три капли этого и четыре того. Лорд даже не старался запоминать, травы и минералы никогда не интересовали его, даже в Академии.

– Теперь добавьте пару палочек «шепота ветра», – командовала девушка. – Только разотрите их в ладонях сначала.

– Пару? Это так вас, лекарей, учат? Сколько конкретно палочек? – раздражался Тарис.

– Две! Пара – это две, Лорд. Или в Академии об этом не рассказывают?

Бэлкинг тер, мял и крошил, кажется, целую вечность. Хотя на деле не прошло и пяти минут.

– Мне это залпом выпить? – Он понял, что жутко устал.

– Это Чипсу. – Маргарита скрыла улыбку. – Я надеюсь, он уснет.

Каралиск, действительно, вырубился, подергивая задней лапой. Крылья распластались по полу, как поношенный кожаный плащ.

– У меня не хватит сил варить еще одно… – В голову ему словно налили ведро воды, он понял, что пошатывается. – И вернуться к воротам я вряд ли смогу. – Бэлкинг вытянулся на слишком короткой для его роста кровати. Ноги свисали с матраца.

– Да вы просто ледяной! – травница, наклонившись, потрогала его лоб. До лорда долетел слабый аромат мыла и лесной ежевики. – У вас упадок сил, вы измождены. Я сейчас попробую что-нибудь приготовить.

Он пил горячее зелье маленькими глотками. После недолгих препирательств она заставила его напялить колючие вязаные носки.

Сил спорить у Тариса не осталось. Все уходило на питание магией перчатки. Он до боли сжимал ладонь, отправляя Греттусу последнее.

Бэлкинг не понял, когда гроза закончилась. Он слышал стук в дверь, тихие перешептывания в комнате и облегченные вздохи. Потом кто-то стащил с его правой руки печатку и лизнул шершавым мокрым языком в лицо.