Хозяин антимагии 5 (СИ) - Базаров Миф

Главным в этом кипящем хаосе информации был мой начальник безопасности Ильич.

Он сидел за столом, заваленным бумагами, и с видом заправского полководца наблюдал за работой молодых парней и девушек, которые сновали туда-сюда, перекладывая папки и сверяясь с картами.

— Ильич, привет. Как обстановка? — спросил я, подходя.

— Добрый вечер, барин, — пожилой мужчина тяжело вздохнул, потирая переносицу. — Вот придумали же вы эту шарашкину контору… Я даже не знаю, как за всеми орлами углядеть. Бегают тут как тараканы, информации — море, а систематизировать её некому.

— Но как-то же справляешься?

— Если бы не Лёня, уж не знаю, что и делал бы… — Ильич качнул головой в сторону одной из стен. — Я человек старой закалки, Кирилл Павлович. Выставить караулы, организовать дозор, проверить оружие — это пожалуйста. А вот это всё… — он с нескрываемым отвращением махнул рукой на бегающих сотрудников и генеалогические древа, — это не моё. Поставить бы кого-то на это место, а самому вернуться к непосредственным обязанностям.

Стена, на которую он указал, была сплошь заставлена стеллажами с книгами, но один её участок представлял собой огромное стекло. На самом деле это было окно в смежное подсобное помещение для официантов, замаскированное с той стороны под зеркало. Сейчас было прекрасно видно, как Лёня — двенадцатилетний пацан, младший сын Осипа Гурьева — с невозмутимым видом отчитывал рослого официанта, который был вдвое его старше и выше. Парень слушал, сгорбившись и виновато кивая.

— Погоди, Ильич, не спеши, — успокоил я мужчину. — Всё наладим. Сам понимаешь, дело новое. Считай, такая служба есть разве что у Императора да у пары-тройки самых крупных родов. А мы теперь тоже… в их числе. Следовательно, надо идти в ногу со временем.

— Это-то да… — мужчина вновь тяжело вздохнул, смирившись с неизбежным.

В этот момент Лёня в подсобке закончил разбор полётов. Официант, виновато кивнув, ретировался. Гурьев поправил сюртук и через мгновение появился в нашей комнате, пройдя через потайную дверь.

— Кирилл Павлович, добрый вечер, — произнёс он без тени смущения, взгляд был деловитым и собранным.

— Лёня, работаешь без выходных? — поинтересовался я.

— Практикуюсь, Ильичу помогаю, — коротко ответил парень.

Я окинул взглядом комнату, снова оценивая масштаб операции.

— И откуда у тебя столько людей? Все эти курьеры, слуги, официанты…

— Вербую, — просто сказал Гурьев, — среди бывших беспризорников, дворовой шпаны. Вы же говорили, что самые ценные кадры, это те, кому нечего терять, кроме возможности стать кем-то. Выбираю смышлёных. Осип-батюшка деньгами обеспечивает, а Ильич — дисциплиной. Они учатся быстро.

Я с одобрением кивнул. Гениально и просто. Невидимая армия, набранная из тех, кого все привыкли не замечать. Лёня уже такое практиковал и в Новоархангельске, и в Новогородске.

— Что хотел сообщить? — спросил я, переходя к делу.

Гурьев выпрямился, его лицо стало ещё более серьёзным.

— Поступила информация из Балтийска. От «мальчика с яблоками», — так он называл одного из своих юных агентов, внедрённого в прислугу адмиральского клуба. — За бильярдным столом адмирал Клюков обмолвился Белоусову, что нужно «устроить проверку на прочность этому выскочке-графу». Конкретики нет, но, судя по тону, готовится провокация. Вероятно, в момент вашего прибытия.

Лёня замолчал, ожидая реакции.

Он вёл себя не как ребёнок, а как начальник штаба, докладывающий о критической ситуации.

Ильич смотрел на него с нескрываемым уважением, смешанным с лёгкой завистью человека, который понимает, что будущее уже наступило, а он всё ещё живёт в прошлом.

— Спасибо, Леонид Осипович. Этого и следовало ожидать. Работай дальше. Выяснишь подробности — дай знать, — я сделал паузу, переводя взгляд на стеллаж с генеалогическими книгами. — Как успехи с учёбой? Не запускаешь ли из-за всего этого?

— Каникулы, Кирилл Павлович, — парень выпрямился. — Отец говорит, что сыскное дело — это тоже наука.

— Он прав. Чувствую, тебе прямая дорога в контрразведку. Ты мне тут уже целую сеть организовал. Молодец.

Лёня вспыхнул от сдержанной гордости и довольно кивнул. Эта похвала была важнее любой награды.

Покинув тайную комнату тем же путём, я снова окунулся в шум кухни и почти столкнулся со Смольниковым, лично дегустировавшим новый десерт.

— Кирилл Павлович! Искал вас! Вечер в разгаре, а вы пропали!

— Илья Артурович, блестящая организация. Вы превзошли все мои ожидания, — искренне сказал я.

Он засиял, как ребёнок.

— Благодарю! Но куда вы? Неужели уходите?

— Дела зовут. Завтра нужно быть в Балтийске. Мой вагон отцепите и оставьте здесь. Мама с сестрой побудут ещё пару дней.

— Будет сделано! Переведём на запасной путь, чтобы не беспокоили их лишним шумом. Всё организую с максимальным комфортом. Я лично составлю для ваших родных потрясающею программу.

— Спасибо, дорогой. Вы меня очень обяжете.

— Да не стоит, Кирилл Павлович, — граф вдруг удивлённо посмотрел на меня. — А почему вы не хотите поехать в Балтийск на своём вагоне?

— Незачем. Нужно оставаться мобильным и… менее заметным, — улыбнулся я. — К тому же мне нравится следить за работой железной дороги, когда еду среди обычных пассажиров.

Вышел из кухни, и Мотя тут же запрыгнул мне на плечо, явно потяжелев. Вот только через пять минут он будет готов вновь отправиться в гастрономический тур. Ему бы только поесть.

Заметил маму с Тасей. Они сияли, кружась в вальсе. Одна — с ректором Кировым, другая — с каким-то молодым офицером, чей взгляд явно говорил о расчёте, а не об искреннем интересе.

Музыка стихла.

Я направился к столику, чтобы переговорить с семьёй. Вскоре подошла сестра, а следом мама, её, довольно улыбаясь, сопровождал Анатолий Степанович.

— Мне нужно уезжать, — сказал я, когда они сели за столик. — Вы остаётесь. Наслаждайтесь праздником. Вагон в вашем распоряжении. Охрана будет сопровождать вас повсюду.

Тася надулась, но понимающе кивнула.

Мама озабоченно взглянула на меня:

— Будь осторожен, сынок.

— Я присмотрю за ними, — неожиданно сказал Киров, кивая на мать и сестру. — Прослежу, чтобы всё было чинно и их не побеспокоили.

— Огромное спасибо, Анатолий Степанович.

— Да не стоит. Мне это будет не в тягость, — он довольно улыбнулся и посмотрел на маму.

— Да, всё будет хорошо, Кирилл, не переживай, — улыбнулась мама в ответ.

Отдав последние распоряжения своим людям, мелькавшим среди официантов, я направился к выходу. Прошёл до сквозного перрона и дождался поезда в «Ярцево».

Разместившись в пустом купе, я с облегчением откинулся на спинку сиденья. Почти сразу же Мотя материализовался на багажной полке, устроившись поудобнее и уставившись на дверь своими глазами-бусинками. Мой живой часовой.

Стук колёс оказался лучшим снотворным. Буквально сразу я провалился в сон, а проснулся уже под утро, когда поезд, сбавив ход, приближался к мерцающему полотну телепорта, ведущему в «Ярцево».

В дверь постучали. Вошёл проводник с подносом.

— Чай, сударь? Печенье?

— Спасибо.

Взял чашку с подноса. Мотя, почуяв лакомство, мгновенно спрыгнул и устроился на моих коленях, требуя свою долю.

— Много сейчас пассажиров через портал? — спросил я, отламывая зверьку кусочек печенья.

— А как же! — проводник оживился. — После того как ваши поезда почти все колонии связали, люди вечно куда-то ездят. Это раньше добраться в другую колонию было приключением минимум на неделю. А сейчас что? Сел, а через шесть часов уже на месте.

Я довольно кивнул.

Поезд тронулся, и знакомое покалывание пробежало по коже.

За окном на миг появились разноцветные миражи, а затем возникли пейзажи колонии «Ярцево». Ещё несколько часов, проведённых в дрёме, и поезд подъехал на вокзал, где мне нужно было пересесть на бронепоезд, едущий в Балтийск.

Вокзал здесь уже перестал быть только военным объектом. Теперь это оживлённый транспортный хаб, где смешались мундиры и гражданские платья.