Южная пустошь 7 (СИ) - Цветкова Алёна

Я улыбнулась. Значит Го добрался до храма и вывел оттуда ребят. Это хорошо. С ними армия Фиодора станет сильнее. А я уверена брат найдет применение даже таким воинам, которые не имеют права убивать до тех пор, пока сами не подарят жизнь.

— Это хорошая новость, спасибо, что рассказала мне, — поблагодарила я Богиню, — но Аддия, я хотела бы поговорить с Хуррой, ты можешь оставить ее?

— А зачем? Хурра и так здесь. Она все слышит и может говорить с тобой, — рассмеялась Она голосом моей дочери и без какого-либо перехода продолжила, — да, мам… Я тут. Мы с Аддией вместе. Думаешь, если Олира увидит, что тебя здесь нет, она заставит дядю Мехмеда снова посадить тебя сюда? Если это так, то тебе и правда лучше оставаться здесь. Сейчас ты хотя бы можешь выйти в любой момент. А если тебя отправят в казематы по приказу дяди Мехмеда, то все двери будут закрыты.

— Именно. Поэтому ничего предпринимать не надо. Пока я сижу здесь добровольно, я на свободе, — кивнула я и перешла к той теме, которая волновала меня гораздо больше моего местонахождения. — Хурра, Мехмед сказал, что ты хочешь принять власть в султанате. Но как же Южная Южная пустошь? Ты наследуешь трон после меня и папы…

— Мам, я все продумала, — в голосе Хурры послышались довольные нотки. Она определенно обдумала ответ на этот вопрос и прямо сейчас гордилась тем, что оказалась такой предусмотрительной. — Южная Грилория перейдет Витории. Ей нужна своя страна. А наследницей моего папы станет Катрила. А то она в нашей семье одна не королевская особа. Так нечестно.

— Допустим, я не против, чтобы Виктория приняла корону Южной Грилории, — согласилась я. — Но, думаешь, твой папа согласится передать свое наследие Катриле?

— Да, мам. Я с ним говорила. Он согласен, если наследной принцессой станет маленькая Татиана. Папа говорит, что в мире обязательно должна быть страна, где правят женщины. Чтобы мужчинам-правителям было стыдно править хуже, чем они, — фыркнула она. — А у нас будет две такие страны!

— Две страны? — удивленно переспросил Мехмед, все это время молча стоявший за спиной Хурры. И усмехнулся, — теперь я понял, почему Гирем убрал от своего титула приставку «ночной». И где ты, Елина, собираешь свою армию…

Я мысленно выругалась. Это очень плохо. Если Ягурда узнает от Мехмеда, как именно мне удалось обойти клятву, данную Великому отцу, то легко использует эти сведения, чтобы шантажировать меня или, вообще, продаст информацию Великому отцу за какие-нибудь привилегии.

— Дядя Мехмед, — Хурра была быстрее меня, — запомни, это неправда! Если ты сам не поверишь в то, что слышал, и будешь думать, что это сказки, то госпожа Олира тоже не узнает правды. Твои мысли — это отражение тебя. И тот, кто их читает, невольно воспринимает твое отношение. Понял?

— Да, моя госпожа, — склонил голову Мехмед. — Конечно же, вы правы. Гирем всегда любил прихвастнуть, и верить его словам — предков не уважать.

— А его наследие, — кивнула Хурра, — это небольшое поместье… Тем более, это правда. Поселок, который построили его люди, слишком маленький. Фиодору приходиться размещать людей, которые идут к нему, в шатрах и палатках. Хорошо, что ему помогает Илайя, она как-то видит безопасные места, в которых дикая магия и измененные твари пустоши не могут причинить вреда. Ой, — Хурра метнула на меня испуганный взгляд, — я обещала Фиодору ничего не говорить про Илайю! Мам, а ты можешь тоже забыть то, что слышала⁈ И еще не говори ничего Анни про Фиодора, а то она обидится. Мы решили, что не будем с ним общаться, раз он выбрал дуру-Живеллу, а не тебя.

Я не смогла сдержать смех. Контрасты, на которых играла Хурра, сводили с ума. То она была Аддией, тысячелетней Богиней, сумасбродной и легкомысленной, капризной и несдержанной. То становилась моей десятилетней дочерью, которая, Мехмед был прав, рассуждала вполне здраво для своего возраста, умела принимать верные решения и просчитывать свои поступки на шаг вперед. Хотя иногда и ошибалась, ведь она была всего лишь маленькой девочкой.

— Хорошо, Хурра, я забуду, — кивнула. — Но и ты должна мне пообещать, что будешь осторожна. Аддия Богиня, а ты всего лишь человек. И если Она втянет тебя в какую-нибудь авантюру, то тебе придется расхлебывать последствия Ее решения. Ты ведь это понимаешь?

— Да, мам, — кивнула Хурра. — Но Она просто очень рада, что вернулась. И немножко чудит. Ага! — радостно завопила она, растягивая рот в широкой улыбке и, щелкнув пальцами, выпустила золотистые искры, осветившие Изнанку. — я очень рада, что вернулась! Мир так изменился! И мне хочется увидеть все. Все потрогать и помочь Хурре стать правительницей моей страны как можно быстрее!

Я хотела бы спорить, убедить Богиню, что спешка хороша только при ловле блох. А при захвате власти лучше не торопиться. Но не стала. Поняла, что это бесполезно. Если тысячелетий опыт не научил Аддию осторожности, то мои слова ничем не помогут. Но я могу поверить своей дочери. Довериться моей маленькой девочке, которой пришлось принять на себя такую большую ответственность.

— Мам, нам пора, скоро утро. А у нас еще очень много дел. — Хурра сделала шаг в мою сторону и обняла меня. — Да, нам пора! Мы хотели посмотреть Хрустальную пустыню в полнолуние! Говорят, в такую ночь над хрустальными барханами летают души тех, кто погиб, когда магия превратила песок в стекло!

Теперь отличить реплики моей дочери и Богини было легко даже без золотистых искр, выдававших Ее присутствие. На миг мне даже показалось, что они говорят разными голосами.

— Ненавижу магию! — Аддия снова топнула ногой. — Не понимаю, почему Великая Мать позволяет магам жить! Давно убрала бы всех магов! Тогда появились бы новые, — пожала плечами Хурра. — Магия вокруг нас, и, лишив магов жизни, мы все равно не избавимся от нее.

Они продолжали спорить, растворяясь во тьме Изнанки. Мехмед уже исчез, молча махнув мне рукой, а я смотрела на последнюю, гаснущую искру, выпущенную Аддией и прошептала тихо:

— Хурра, девочка моя… Пожалуйста, будь осторожнее… Помни, на Богиню надейся, но сама не плошай. А Аддия… она…

— Да, мам, — рассмеялась тьма голосом Хурры, — я помню… Чуть не забыла, — она на миг показалась их темноты, — Хигрон передал тебе привет. Сказал, что очень сожалеет, но не может быть с тобой рядом. Боится, что старая карга почувствует его присутствие. Но он обучает магии Идора. А Идор учит остальных… У Фиодора будут свои маги

Я осталась одна. Но сон, несмотря на усталость не шел. А может быть я спала и находилась на изнанке до самого утра… Не знаю. Но это было неважно. Думать и сопоставлять факты я могла в любом состоянии.

А новые факты, которые я узнала это ночью, требовали осмысления.

Во-первых, Мехмед очень скоро освободит султанат от власти Эбрахила. При этом Ягурда, которая, я уверена, сама желает воспользоваться результатом этого переворота, защитит брата от магов Великого отца. Правда, она сама может пожелать управлять им, а не просто считывать мысли, как сейчас и изредка используя магию, чтобы заставить Мехмеда двигаться в нужном направлении. Но я не слишком в это верю, проснувшиеся у старухи чувства невольно заставляют ее быть осторожнее с разумом своего возлюбленного.

И за Хурру пока бояться не стоит. За ней стоит Аддия, а Ягурда не идиотка, и, хотя в последнее время сделала много глупостей, она не станет вступать в конфронтацию с Богиней сейчас, если очень скоро она рассчитывает посадить Ее на поводок. Поэтому до конца создания Цитадели, бывшая Верховная ничего не станет предпринимать, позволяя событиям идти своим чередом.

А потом… А потом мы либо победим и все по-прежнему будет хорошо, либо проиграем. Но тогда моим детям плохо будет в любом случае, где бы они не находились. Ведь именно сегодня я поняла: если Ягурда накинет поводки на Древних Богов, то в ее власти окажутся и мои дети тоже.

Во-вторых, слова о погибших в Хрустальной пустыне душах, наводили на мысль, что страшная смерть жрецов, о которой рассказал мне Го, случилась в нашем мире уже не в первый раз. И через много сотен лет на территории Княжества Славия появится еще одна Хрустальная пустыня: стекло, в которое сплавился песок, замуровав защитников своей страны, постепенно раскрошится и снова превратиться в песок, но только стеклянный…