Анастасия. Последняя княжна (СИ) - Хайд Адель

Дом, в котором в Белояре проживали Урусовы, был небольшим. Оно и понятно, основной дом остался в столице, а сюда перебирались в спешке, много времени искать жильё не было.

Но холл и широкая лестница говорили о том, что дом непростой и живут в нём люди состоятельные.

Услышав, что вернулся Иван Алексеевич, первой по лестнице сбежала жена. Не стесняясь, обняла мужа, который сам улыбался от удовольствия возвращения и тёплой встречи.

Следом спустился отец и брат.

Младший брат, князь Урусов Никита Алексеевич, также, как и старший брат отличался мощным телосложением и обладал сильной магией земли. Но в отличие от рассудительного старшего брата обладал взрывным характером. Вот и сейчас чуть раскосые тёмно-орехового цвета глаза смотрели настороженно со смуглого лица.

— Знакомься, брат, Анастасия Николаевна, — представил Стасю Иван Алексеевич.

Стася подала руку для поцелуя, но как только Никита Урусов коснулся руки, вздрогнула и непроизвольно сжала руку молодого князя, который тоже удивлённо расширившимися глазами смотрел на скреплённые в почти мужском пожатии руки.

Стася перевела взгляд на старшего брата и сказала:

— Теперь я знаю, почему медведь приходил к вам, да не подошёл.

Глава 44

Лестросса.

— Вы что с ума сошли? — по-немецки воскликнула Татьяна, которую крепко держал в объятиях сбивший её молодой мужчина.

Мужчина, оказавшийся довольно высоким атлетично сложенным брюнетом, осторожно поставил Татьяну, убедился в том, что она не падает и, молча поклонившись, застывшей в изумлении Варваре Васильевне, наклонился и начал поднимать рассыпавшиеся рисунки.

Также молча собрал, сложил в папку и передал Татьяне, после чего поднял свою сумку и улыбнувшись так, что у любой бы девушки затрепетало сердечко, проговорил:

— Не зевайте, госпожа торопыжка, а то в следующий раз меня может не оказаться рядом.

И пока Татьяна от такой наглости приходила в себя, мужчина, не представившись коротко поклонился и убежал.

Варвара Васильевна, радостно улыбаясь, проговорила:

— Танюша, ты … заговорила

Татьяна, всё ещё переживая тепло крепких рук на своих плечах, и вспоминая нахальную улыбку мужчины, прикрыла рот рукой, глядя округлившимися от изумления глазами на Варвару Васильевну.

— Я заговорила… — проговорила она уже по-русски, — я заговорила

Варвара Васильевна обняла девушку, у которой в руках была большая папка и их снова чуть не сшибла вышедшая из дверей дородная женщина, которая тут же выговорила им:

— Что же вы на проходе встали, милочки.

Варвара Васильевна и Татьяна радостно рассмеялись и поспешили войти внутрь Дома моды, чтобы их кто-нибудь ещё не толкнул.

Внутри было царство моды. В просторном коридоре, который вёл к широкой пологой лестнице по обеим краям, стояли манекены, на которых чередовались наряды разных эпох. Казалось бы, все они были разные, но их объединяло одно, они все были выполнены с величайшим мастерством. Если бы Варвара Васильевна не тянула Татьяну за собой, то девушка могла бы целый час ходить от одного манекена к другому, любуясь вышитыми золотой нитью райскими птицами на широких юбках с кринолином.

Варвара Васильевна повела Татьяну наверх по лестнице. Перед этим она что-то сказала лакею, стоявшему у подножия лестницы, после чего тот беспрекословно пропустил их наверх.

Татьяна смущалась, особенно когда уже на лестнице Варвара Васильевна ей сообщила, что они идут к самому мэтру, гению моды, Фредерику Уорту.

— Что вы Варвара Васильевна, он не станет со мной говорить, вы же видели какую красоту он создаёт? — говорила Татьяна, застыв буквально в нескольких шагах от больших двустворчатых дверей, ведущих в кабинет господина Уорта.

Но тут двери распахнулись из них вышел Уорт собственной персоной. Увидев стоящих неподалёку девушек, он сперва хотел задать какой-то вопрос, но потом присмотрелся, на лице его появилась широкая улыбка и коверкая слова почему-то на фрулесский манер он кинулся к Варваре Васильевне с криком:

— Мадам Демидόфф, мадам Демидόфф

— Здравствуй, Федя, — по-простому сказала Варвара Васильевна, — а я вот к тебе племянницу привела.

Улыбающийся во всё лицо гений моды и Татьяна с Варварой Васильевной прошли в его огромный кабинет.

«Такой кабинет может быть только у настоящего творца, — подумала Татьяна».

Высокие прямоугольные окна, которые давали много света, высоченные, украшенные лепниной потолки и свисающие с них огромные люстры.

«Словно в императорском театре» — пришло в голову Татьяне сравнение.

Пока Татьяна рассматривала люстры, деятельная Варвара Васильевна уже вытащила у неё из рук папку с рисунками и разложила их на большом столе мэтра.

Татьяна почти «окаменела», увидев, как внимательно Фредерик Уорт рассматривает рисунки. Ей казалось, что, она совершила какое-то святотатство, пришла сюда со своими набросками. И Татьяна настолько глубоко погрузилась в эти мысли, что не услышала, что ей сказали, и подумала, что мэтр решил аккуратно избавиться и от неё, и от её рисунков.

— Да-да, я уже ухожу, — быстро проговорила Татьяна, пряча подступившие к глазам слёзы и бросившись собирать папку, которую уже решила сжечь сразу как вернётся в особняк.

И вдруг заметила, что Фредерик Уорт смотрит на на её действия с совершеннейшим недоумением, а Варвара Васильевна вот-вот расхохочется.

Татьяна остановилась и спросила:

— Я что-то не так расслышала?

Варвара Васильевна всё-таки расхохоталась и сквозь смех проговорила, села знак рукой для Уорта, что всё нормально:

— Танюша, Федя берёт тебя на работу в Дом моды пока художником, но сам будет учить тебя на модельера и все модели, созданные тобой, включая брючный костюм будут запатентованы на твоё имя.

Таня удивлённо посмотрела на Демидову:

— Но как? Когда вы всё это обговорили?

— Когда-когда, вот только что, пока ты о чём-то раздумывала стоя со зверским выражением на лице, улыбнулась Варвара Васильевна.

Уже пришедшая в себя от счастья Татьяна и Варвара Васильевна присели к столу и Демидова обговорила, что должно быть в контракте. А потом ещё и не дала Татьяне подписать, забрала его на проверку.

А Уорту сказала:

— Федя, дорогой, Таня завтра выйдет на работу и привезёт контракт с собой.

— Татьяна, у вас настоящий талант, — сдержанно сказал мэтр. Завтра я хочу, чтобы бы понаблюдали, как работает Дом моды, с утра приезжайте, здесь я вам всё покажу, а на выездные съёмки съездите с нашим фотографом, Константином. Тоже очень талантливый молодой человек.

При упоминании фотографа Татьяна отчего-то вдруг снова ощутила тёплые и крепкие руки на своих плечах.

***

Россима. Белояр.

— Бред какой-то, нашли «циркового медведя» — возмущался Никита Урусов, — вот всю жизнь мечтал на цепочке ходить.

— Брат, да ты что? Честь-то какая! — говорил ему Иван. Да если бы медведь ко мне пошёл, я бы с радостью, за Отечество.

— Да где он, медведь-то — возмущённо спросил Никита

— Погоди, — ответил ему старший брат, — вот с княжной пообщаешься и пойдёт инициация. Так со всеми было и с Фёдором, и с Кириллом Демидовым.

— Вот компашка-то собралась, — ехидно проговорил Никита, один предатель, а другой, по-моему, на всю голову влюблённый в свою госпожу, ходит и только её и замечает.

Братья сидели в небольшой гостиной и разговаривали.

Когда Иван Урусов рассказал брату, что его ждёт, то младшего брата, в отличие, от старшего не воодушевила перспектива принять дух медведя.

И он, довольно грубо высказав Стасе, чтобы искала себе ручного мишку где-нибудь в другом месте, убежал в свои комнаты, где его и нашёл старший брат.

Ивану Урусову было непонятно почему брат не обрадовался такой чести, да вот только Никита Урусов никому не сказал, что он почувствовал, когда Стася к нему рукой прикоснулась.

У Никиты Урусова было видение и в видении этом он … убивал Анастасию…