Бромли замолчал, глядя в ночь за окном. Я слушала затаив дыхание, и не решалась ничего комментировать, понимая, что дальше будет только хуже.
– Вот только тот мужчина добивался взаимности не ради страсти. Этот человек был членом одной запрещённой организации и таким образом пытался подобраться ко мне. Когда Алеана решилась на побег с любимым, она понятия не имела, что стала пешкой в чужой грязной игре.
В итоге её похитили, а мне выдвинули ультиматум, что убьют Алеану, если я не выполню их требования. Не буду вдаваться в подробности, но фактически я должен был совершить государственную измену.
Я невольно ахнула, понимая, что для такого, как он, подобные требования невыполнимы ни при каких обстоятельствах.
– Разумеется, я не мог этого сделать, – после небольшой паузы продолжил мой собеседник. – Предпринял всё возможное, чтобы спасти её и задержать преступников, однако не успел. Они не ушли от правосудия, но Алеана погибла от руки того, кого считала возлюбленным. Он заплатил за это, однако... жене я уже ничем помочь не мог. Опоздал всего на несколько минут.
Безопасник снова замолчал, глядя в окно. И это молчание было наполнено горечью и виной.
– Мне очень жаль! – выдохнула я и, поддавшись порыву, накрыла ладонью его руку, сжатую в кулак.
Бромли тут же разжал пальцы, мягко обхватил мою ладонь и тихо сказал:
– Не нужно меня жалеть, Мари. Я не для того это рассказал. Просто вы должны понимать, что и за вами мужчины сейчас могут ухаживать, чтобы добраться до меня. Причём действуют они обычно достаточно умело и убедительно.
– На этот счёт можете не переживать. У меня после Лэнгли нет ни малейшего доверия к смазливым, самовлюблённым дамским угодникам, – пожала я плечами, покосившись на свою ладонь в его руке, которую мужчина не спешил отпускать. – Излишне настойчивые ухажёры скорее отталкивают. Так что меня злоумышленники могут счесть в этом плане бесперспективной и подослать какую-нибудь роковую обольстительницу уже непосредственно к вам.
– Чтобы очаровала, соблазнила, влюбила и сделала своим послушным рабом? – усмехнулся безопасник. – Я таких уже немало повидал, но своей цели пока никто не добился.
– То есть этих попыток было много?! – поразилась я. – И чего они от вас хотели? Неужели тоже на государственную измену подбивали?
– Нет, обычно дамы преследовали исключительно личную выгоду.
Я невольно поёжилась, представив, как он теперь должен относиться к женщинам. Удивительно, что со мной так вежлив и терпелив.
– Вы после такого, наверное, вообще никому не верите? – не удержалась от вопроса.
– Я не умею читать мысли, но владею другим полезным даром: в большинстве случаев могу определить лжёт человек или нет. Это помогает в вопросах доверия, – спокойно и совершенно серьёзно сказал Бромли, легонько поглаживая мою ладонь большим пальцем.
Наверное, он делал это машинально, неосознанно, но меня такая простая и невинная ласка почему-то взволновала, вызывая мурашки и путая мысли.
Именно эти спутанные мысли, видимо, и привели к тому, что я зачем-то заявила:
– В таком случае вы должны понимать, что я никакую выгоду в роли вашей невесты не ищу!
Хотя, если так подумать, уже нашла – он ведь нас с бабушкой фактически содержит. Но ведь я об этом не просила.
Мой спутник тихонько рассмеялся, поднёс мою ладонь к губам, обжёг коротким, быстрым поцелуем и полушутя-полусерьёзно сказал:
– Я знаю, Мари. И бесконечно благодарен вам за это, потому что, если бы вы и впрямь решили мной манипулировать, боюсь, у меня не было бы шансов устоять.
ГЛАВА 41
Вечер, который обещал быть довольно утомительным, закончился неожиданно приятно. Хорошее настроение не покидало меня и на следующий день. Тем более что начался он с сюрприза.
Я не ждала появления Бромли раньше полудня, но он зашёл в самом начале рабочего дня, когда ещё даже Клариса, убежавшая к подруге на кухню за утренней выпечкой, не вернулась.
В его руках была объёмная корзина с небольшими аккуратными белыми розочками.
– Доброе утро. Вот. Был на рыночной площади и увидел старушку с цветами. Вы любите, розы, Мари? – сказал он, несколько неуверенно протягивая мне корзину, словно сомневался в том, стоит ли это делать. Видимо, дарить цветы суровому безопаснику приходилось нечасто.
Я застыла на месте, глядя на нежные, полураспустившиеся бутоны, уложенные в простую плетёную корзину. От них исходил тонкий, чарующий аромат – не приторный, как у некоторых оранжерейных гигантов, а нежный, с нотками утренней свежести.
Очень похоже пахли розы в бабушкином палисаднике из моего далёкого детства. Это было так прекрасно и трогательно, что у меня перехватило дыхание.
– Конечно, люблю… это для меня? – зачем-то уточнила я, чувствуя, как губы растягиваются в счастливой и, несомненно, глупой улыбке.
– Да, если они вам нравятся.
– Очень нравятся! Спасибо! – Я взяла подарок и с удовольствием вдохнула завораживающий запах цветов, на мгновение склонившись над ними.
Бромли смотрел, как я прижимаю корзину к себе, и его лицо светлело, принимая расслабленное и спокойное выражение.
– А что вы делали в такую рань на рыночной площади, если не секрет? – не удержалась от вопроса, с трудом оторвавшись от этой нежной благоухающей красоты.
Не ради же цветов он туда поехал? Хотя думать так было приятно.
– Там труп нашли, и бывшие коллеги попросили проконсультировать, – совершенно честно ответил Бромли, и моя улыбка стала ещё шире, несмотря на то, что упоминание чьей-то смерти, разумеется, к веселью не располагало.
– Так мило, что в компании с трупом и бывшими коллегами вы подумали обо мне. Спасибо!
– Эм... наверное, трупы – не совсем подходящая тема для беседы с девушкой. Я как-то не подумал об этом, – безопасник вдруг протянул руку вперёд, осторожно отцепил мой выбившийся из причёски локон от ручки корзины и мягко, почти невесомо заправил его за ухо, заставив меня затаить дыхание.
Вот зачем он так? Это же нечестно, учитывая, что наша помолвка – фикция. Мне, конечно, всё очень нравится, но в этом и проблема. Лучше не привыкать!
Я отступила на шаг и, кашлянув, возразила:
– Почему же? Я совсем недавно видела один, и мне очень любопытно, как там продвигается расследование Ариксии. Вы не знаете, удалось ли ей что-то выяснить или это тайна следствия?
– Да, распространяться о ходе расследования не принято. Могу лишь сказать, что дело очень непростое, и этот труп с торговой площади, возможно, имеет отношение к тому, что осматривали вы, – помедлив, неохотно ответил Бромли, явно удивлённый моими словами.
– То есть… это может быть… серия?!
– Пока сложно судить. Не думал, что вас интересуют такие вещи. – Взгляд собеседника стал изучающим, однако в нём читалось не осуждение, а живое любопытство.
Кровь невольно прилила к щекам. И какого ответа он ждёт? О моей любви к детективным сериалам ведь не расскажешь, да и не в этом дело. Просто сложно быть отстранённым наблюдателем в подобной ситуации.
– Конечно, интересуют! Я ведь сама осматривала ту девушку и очень хочу, чтобы того, кто это совершил, обязательно нашли и наказали! И вообще, как бы это странно ни звучало, мне понравилось сотрудничать с дознанием. В смысле не осматривать трупы, а приносить какую-то практическую пользу!
– Да, ваше вмешательство, действительно оказалось полезным, хотя Ариксии и не стоило проявлять инициативу, – улыбнулся Бромли, продолжая вглядываться в моё лицо, но теперь уже с каким-то новым, волнующим выражением. – Вы удивительная девушка, Мари! Я бы сказал – особенная!
