Свиток первый (СИ) - Зайцев Александр А.

Дальнейший путь во внутреннюю часть гробницы был от меня закрыт блоком из чёрного гранита, находящимся за спиной статуи.

Первым моим импульсом было попробовать попросту сломать каменную преграду с помощью двадцатипятикилограммовой алебарды. Но едва эти мысли промелькнули в голове, как внутренний голос вновь активизировавшейся паранойи заставил меня остановиться. Древние не зря создавали такие сложные защитные системы — любая грубая попытка пройти во внутреннюю часть усыпальницы, как, например, применение грубой силы, могла активировать смертельные ловушки.

Да и следы от когтей убитой мной твари были во множестве заметны на колоннах и стенах зала, но при этом их не было видно ни на великолепной статуе, ни на запирающем дальнейший путь блоке. Это лучше любых умозрительных догадок подтвердило мысль о том, что силой пробивать себе путь дальше чревато самыми неприятными последствиями.

Медленно начал обходить статую, внимательно изучая каждую деталь. Сон, дарованный магическим цветком, показал мне многое, но конкретного способа открыть путь во внутреннюю часть гробницы в нём не было. Видения касались истории места, его создания, но не практических механизмов входа. Значит, нужно было полагаться на собственную наблюдательность и логику.

Осмотрев статую со всех сторон, не обнаружил никаких очевидных механизмов — ни скрытых рычагов, ни подвижных частей, ни кнопок. Каменный воин казался монолитным, высеченным из цельного блока гранита. Но что-то подсказывало мне, что разгадка здесь, совсем рядом. Она должна была быть, потому как это место явно создавалось не просто как захоронение, но и место возможного дальнейшего поклонения, последующих поколений. Поколений, которые по какой-то причине, забыли о созданном когда-то давно архитектурном шедевре.

Хотя возможно, причиной подобной забывчивости послужило падение древнего царства. Когда рушатся империи, их жителям уже не до соблюдения древних обычаев.

А то, что цивилизация соорудившая данный мавзолей, канула в Лету, у меня не вызывает никаких сомнений. Потому обстояли бы дела иначе, даже Бин Жоу, что-то бы услышал о подобном могущественном соседе Небесной Империи. Соседе, который смог поставить себе на службу, силу Падающих Звезд.

Не найдя никаких явных подсказок, пошел на второй круг осмотра.

Теперь моё внимание приковало основание статуи. Там, где каменные ноги воина покоились на постаменте, в тени складок его одежды, я разглядел едва различимые символы. Они были высечены так мелко и искусно замаскированы рельефом, что их можно было заметить только с близкого расстояния и под определённым углом.

Заинтригованный, я опустился на колени перед статуей и наклонил голову, чтобы лучше рассмотреть эти загадочные знаки. В зеленоватом свете заклятия ночного зрения символы казались древними иероглифами, но их точное значение ускользало от понимания.

Стоило мне принять это положение — на коленях, с наклонённой головой, — как по всему залу прокатился глухой скрежет камня о камень.

Я замер, не решаясь пошевелиться. И в этот момент в памяти всплыла одна из фресок барельефа — та, где множество жрецов в ритуальных одеяниях склоняли колени перед героем с мечом выкованным из метеоритного железа. Они стояли на коленях точно в такой же позе, которую принял сейчас и я, в попытке разглядеть странные письмена, с такими же склонёнными в почтении головами.

Поза поклонения. Поза признания величия древнего героя и, как я понял из увиденного ранее барельефа — создателя новой религии.

С глухим скрежетом каменный блок, в который упирался меч, начал опускаться в пол. Внутри открывшейся ниши я увидел подставку, на которой покоилась небольшая бронзовая табличка. На ней был изображена какая-то схема и всего один иероглиф. Я осторожно взял ее в руки и стоило мне на нее взглянуть, как незнакомый рисунок нанесенный на ней поплыл в моем восприятии словно живой, а сама табличка стала пульсировать приятным теплом. Через мгновение в моей голове раздался величественный голос, произнесший одно, емкое слово:

«Помни!»

Меня словно озарило. Языки могут меняться и потомки не факт, что смогут прочитать надписи предков, а вот послание транслируемое магией астрала прямо в сознание сработает. Причем услышать этот волшебный внутренний шепот, может только тот, кто близок к магии Звездного Неба и никто более. Видимо династия правителей древнего царства имела врожденную предрасположенность к магии Астрала. К той самой магии, к которой у моей души оказался неожиданный для меня самого талант.

Вглядевшись, увидел, что ниже иероглифа, видимо означавшего слово «помни», была схематично изображена конфигурация из девяти звёзд, образующих сложную фигуру, напоминающую дракона в полёте. Голова дракона состояла из трёх ярких точек, расположенных треугольником; тело представляло собой изогнутую линию из четырёх звёзд средней яркости, а хвост завершался двумя более тусклыми светилами. Рядом с каждой звёздой стояли загадочные пометки и числа.

Это было созвездие Небесного Дракона — самое важное для определения направлений. Именно его караванщики пустыни используют, чтобы найти правильный путь к своим оазисам. Что-то вроде Большой Медведицы этого мира; кроме того, оно символизирует переход души в загробный мир. Но как точно воспроизвести его конфигурацию, не зная астрономических тонкостей? Похоже, эти жрецы не оставляли на волю случая подобные вещи. Только знакомый с их религиозными обрядами, смое открыть проход во внутреннюю часть усыпальницы. А тот, кто попробует проложить себе путь силой, скорее всего будет безжалостно уничтожен древней магией.

Первое, что бросилось в глаза, когда поднялся на ноги, — это то, что на поверхности плиты, закрывающей дальнейший путь, проступили новые детали. То, что раньше казалось гладким камнем, теперь было покрыто сложным рельефом с девятью круглыми углублениями, повторяющими схему созвездия с бронзовой таблички. Все углубления были одинакового размера — примерно с детскую ладонь.

Но куда интереснее, что у этой каменной двери открылась ещё и ниша, в которой лежали девять отполированных каменных дисков. Все диски были одинакового размера, точно соответствующего углублениям в блоке, закрывавшем дальнейший путь. На поверхности каждого диска вырезан разный символ, соответствующий пометкам в найденной мною табличке.

Логика древних мастеров становилась понятной, но сложнее, чем я предполагал. Размер дисков и углублений, а также их форма были одинаковы, и, сопоставив форму диска с формой углубления, нельзя было расположить их верно. А следовательно, нужно полагаться исключительно на символы и их взаимосвязь с упомянутым в табличке созвездием.

Взяв первый подвернувшийся под руку диск, внимательно изучил его. На нём был вырезан символ дракона — стилизованная голова с рогами и развевающейся гривой. Судя по схеме на свитке, этот диск должен был представлять главную звезду головы дракона — самую яркую во всём созвездии.

Подойдя к плите, я нашел соответствующее углубление. На схеме свитка голова дракона располагалась в верхней части созвездия. Осторожно поместил диск в то углубление, которое находилось в соответствующей позиции рельефа.

Камень под диском слегка потеплел, и по плите прошла едва заметная волна свечения. Надеюсь, это означает, что я двигаюсь в правильном направлении, а не подготавливаю сам какую-нибудь ловушку, которая похоронит меня тут.

Следующими взял диски, символизирующие хвост дракона. По крайней мере их удалось идентифицировать довольно точно. Преодолевая внутренние сомнения и новый всплеск паранойи, поместил их в углубления, соответствующие месту, и снова почувствовал тёплый отклик камня.

С камнями «тела» созвездия тоже не возникло проблем. Да, пришлось повозиться, разглядывая рисунки, но они были вполне понятны, и я справился с этой задачей.

Осталось самое сложное — два диска: глаза Дракона.

Почему это сложно? Да потому что глаза в созвездии Небесного Дракона — это цефеиды. То есть звёзды, которые меняют свою светимость и иногда даже цвет по определённому циклу, так называемые переменные звезды. А каждый из дисков с их изображением можно было вставить в «глазницы» по-разному. И в зависимости от того как их повернуть будет понятно, в какой фазе находится тот или иной «глаз».