Выложившись по полной, я сумел дать этим людям время подойти, и людские копья ударили в спину монстра. И те раны, на которые он раньше не обращал внимания, теперь, когда магия тракта его ослабила, оказались для монстра вполне ощутимыми.
Чудовище слишком сосредоточилось на мне и на своей будущей жертве и не заметило приближение новой опасности. За что и поплатилось.
Особенно удачный выпад главы охраны попал ровно в ту рану, которую нанес пробужденный практик, а затем расширила моя алебарда.
От неожиданности неживой медведь яростно взревел, поднялся на задние лапы. Крутанулся на месте и двумя взмахами массивных лап обезглавил пару не самых расторопных охранников, которые после своих ударов не успели отпрыгнуть в сторону. Еще одного он убил лучом некротической энергии, выстрелив им из своих глазниц.
Секунда — и три трупа.
Секунда…
Секунда, пока тварь ко мне спиной.
Камни под моими ступнями треснули, я выстрелил собой словно из катапульты. Вся сила, вся масса Бин Жоу сошлись на острие алебарды. На том самом острие, которое вошло прямо под основание черепа неживого монстра, перебивая шейные позвонки.
Но даже подобное не убило чудовище. Развернув свою морду, он попытался сжечь меня лучами из глазниц. И тем самым подставился окончательно. Отпустив застрявшее в теле монстра гуаньдао, я выхватил меч из-за спины и, когда морда медведя повернулась ко мне, вогнал клинок дадао прямо в правую глазницу монстра.
По самую рукоять вогнал.
А затем еще и провернул пару раз, вливая в меч всю оставшуюся у меня астральную энергию.
Подобного даже неживая тварь уже не могла перенести.
Могучие лапы монстра подогнулись, его морда клюнула к земле, и массивное тело завалилось на бок. Своим падением так встряхнув землю, что даже мои пятки почувствовали этот удар.
Еще не полностью осознавая, что все закончилось, действуя на автомате, вытащил меч из черепа медведя, вскрыл им грудную клетку монстра и достал духовный кристалл твари.
На мгновение мне захотелось сжать этот еще теплый кристалл в ладони, раскрошить его в пыль, но жадность победила, и я положил его в кошелек. Затем наклонился над телом поверженной твари и рывком вырвал из его загривка алебарду.
А когда выпрямился, то увидел перед собой главу охраны каравана. Этот уже немолодой мужчина совсем недавно смотрел в глаза неминуемой смерти. А затем не сбежал, как сделало бы подавляющее большинство, а привел своих людей мне на помощь.
И он протягивал мне открытую ладонь.
Нет, это не было принятым на Земле жестом обычного приветствия.
Иное.
Воин протягивал другому воину пустую, открытую ладонь.
Знак мира и уважения.
Наши ладони встретились, и рука бывалого воина буквально утонула в лапе Бин Жоу.
Сглотнув комок в горле, мужчина произнес сухим, но уверенным голосом:
— Цзян Вэй.
Это… Наверное… Имя…
Да?..
Отвык общаться с людьми.
Мне, наверное, надо тоже представиться?
Но как?
Своим земным именем? Оно тут будет звучать нелепо.
Бин Жоу? Точно нет. Я не он, и это имя себе никогда не возьму.
И мне не пришло в голову ничего лучшего, чем произнести первое попавшееся имя, которое всплыло у меня в голове и которое было навеяно каким-то восточным фильмом, название которого я даже не мог вспомнить:
— Бай Ху.
Едва это имя сорвалось с моих уст, как воин, а также один из его выживших бойцов, а так же непонятно как оказавшаяся рядом спасенная мной женщина и оба ребенка, которых она все так же прижимала к себе, послушно повторили в унисон:
— Бай Ху…
И вместе с этим именем я ощутил поток энергии, который врезался в меня подобно живительной волне.
Это не была волна из космоса или от богов, она не шла и от меня, не из моей души; это была волна чистой людской благодарности.
Она прошла по моему телу целительной волной. Раны начали затягиваться, усталость отступила, даже сломанные ребра, на которые в пылу сражения я не обращал внимания, перестали ныть.
Но самое главное — рассеялся туман перед стеной, отделяющей меня от Третьей ступени…
