Ночной палач - Астер Алекс

И тут ворота сорвало с петель.

В зияющем провале стоял кузнец с засевшим в глазнице кинжалом.

Это был самый мощный мужчина, которого Айсле довелось встречать, с огромными руками. Он держал массивный молот, который с легкостью расплющил бы ее тело одним ударом. У кузнеца были длинные ниспадающие черные волосы и бледная кожа, как у трупа.

Айсла забилась, пытаясь подняться у стены, в которую ударилась. Крик застрял в горле.

И тут стена заговорила скучающим голосом:

— Она еще не твоя, Барон. По крайней мере… пока.

Айсла задрала голову и увидела Грима, который хмуро взирал на нее с высоты роста.

Не в стену. Она ударилась в его ноги. Сумрачный вскинул бровь.

— Предупреждал же: не порежься, Сердцеедка.

Айслу охватило неудержимое желание всадить кинжал в глаз и ему, но при всем желании сейчас она не смогла бы даже встать.

Кузнец, названный Бароном, зашипел, цепляя молот на крепеж на спине.

— Правитель, — прорычал он, преклоняя колено, — чем обязан такой чести?

— Эфес с черным бриллиантом. Двойное лезвие. Меч тебе знаком.

Кузнец гордо улыбнулся. Айсла задумалась: а кинжал из глазницы он вообще собирался вытащить?

— Знаком. Воистину особенное оружие. Одна из лучших моих работ.

Грим указал на Айслу.

— Ты почуял ее кровь. Она способна помочь мне его отыскать?

Кузнец поджал губы.

— Способна.

«Вот зачем я нужна», — подумала Айсла. Она дрожала на холодной земле, но все же осмелела настолько, что сумела спросить:

— Почему он сам не может его найти?

И прикинула, станет ли кузнец ей отвечать после клинка в глаза. Да и вообще позволит ли ему это Грим.

Барон пристально глянул на нее, теперь уже единственным глазом, и по спине девушки прошла дрожь.

— Меч был проклят так, — помедлив, заговорил кузнец, — что ни один правитель сумрачных не может его заполучить. Если меч хотя бы почувствует рядом его способности, он тут же исчезнет.

Значит, Грим не мог использовать свои силы. Поэтому и нужна Айсла… Хотя все это — полная бессмыслица. Почему не заставить своих людей отыскать оружие? Зачем выбирать одного из соперников по турниру?

Прежде чем она открыла рот, чтобы спросить о чем-то еще, Грим обратился к кузнецу:

— Ты знаешь, где он?

— Десятки лет назад я слышал, что его выкрали на рынке небесных. Я почувствовал, когда клинок вернулся сюда, в сумрачные земли. С тех пор — ничего. — Кузнец нахмурился. — Я больше не ощущаю его присутствие. Где бы меч ни находился… он спит.

— Что еще нам следует знать?

Кузнец снова открыл рот, коротко покосился на Айслу и ничего не сказал.

— Это всё.

— Хорошо. Теперь верни кинжал. Мы уходим.

Барон грубо выдернул оружие Айслы из глазницы. То, что осталось на нем… Девушке пришлось отвернуться, чтобы не стошнило.

Кузнец низко наклонился к Айсле. Та протянула трясущиеся пальцы. Клинок покрывала темная кровь. Дождь смыл ее лишь частично.

— Ты не должна была это суметь, — проговорил кузнец, прежде чем отдать кинжал.

Развернувшись, он побрел обратно через лес к своей кузне, оставив Айслу с вопросами, насквозь прожигающими разум.

И с яростью.

Сидя на земле, дикая развернулась лицом к Гриму.

— Ты — демон! Из-за тебя меня чуть не убили. Ты…

Сумрачный закатил глаза.

— Я был рядом. Тебе ничто не угрожало.

Айслу затрясло от злости.

— Ничто не угрожало? А лодыжка?! Я вывихнула ее! И плечо! — Она тряхнула головой. — Зачем? Зачем ты позволил ему охотиться на меня?

Грим пожал плечами.

— Хотел посмотреть, как ты справишься без меня. Считай это любопытством.

— Любопытством? Любопытством?! — Айсла попыталась встать, крепко сжимая кинжал, но лодыжка не выдержала, и дикая чуть не упала обратно.

Грим подхватил ее под мышки. Айсла пыталась освободиться, но бесполезно. Его хватка была твердой, как мрамор.

— Почему ты не использовала силу диких в лесу? — спросил Грим.

Что соврать, Айсла сообразила быстро:

— Ты не прошел порталом сразу к дому. Не использовал собственные силы. Я подумала… тому есть причина.

Сумрачный молча смерил ее взглядом.

Айсла попыталась отодвинуться и зашипела от боли в плече. Грим держал крепко. Он нахмурился.

— Плечо вышло из сустава. Надо вправить. — Развернув Айслу к себе спиной, Грим наклонился и предупредил: — Будет больно.

Прежде чем она успела возразить, его руки провернулись, и девушка заорала так громко, что у самой отдалось в ушах.

— Готово, — спокойно сообщил Грим. — С лодыжкой ничего сделать не могу.

— Просто… перенеси меня в мою комнату, — задыхаясь, выдавила Айсла.

Целебный эликсир диких снимет отек, но пройдут недели, прежде чем она сможет снова нормально упражняться. Придется придумать, как оправдаться перед Террой и Поппи. Притвориться, что подвернула ногу на тренировке или еще что-нибудь.

Айсла стиснула зубы от боли, которая прострелила до самой головы во время приземления. Бегло осмотрела себя. Вся взъерошенная. Вся в грязи. Понадобится тысячу раз принять ванну и четверть пузырька эликсира.

Подкатили жгучие слезы, и Айсла поспешно зажмурилась. Вот это называется «поработала с сумрачным демоном»? Остаться раненой? Спасаться бегством от древнего существа, натравленного из любопытства?

Айсла открыла глаза и с удивлением обнаружила, что сумрачный так и стоит посреди ее комнаты, разливая повсюду тьму.

— Ты мог бы этого не делать? — зло вскинулась девушка, видя, как тени ощупывают ее вещи, отползают и снова возвращаются.

Тени отпрянули, словно услышали и обиделись.

Дура. У теней нет чувств, задеть нечего.

У Грима вытянулось лицо.

— Не приказывай мне, ведьма.

Айсла мрачно в него вперилась.

— А куда делась Сердцеедка? — самым слащавым тоном, на какой была способна, протянула она.

Грим уставился на нее не менее мрачно.

Вон он, шанс что-то узнать.

— Зачем ему так много костей?

— Кузнец убивает людей с уникальными способностями и делает оружие из их костей и крови. Он чует кровь на расстоянии и убивает любого, кого сможет найти, на случай если тот окажется полезным.

Тогда почему он так отчаянно жаждал ее крови?

Айсла сглотнула. Она вполне могла стать еще одним черепом в том заборе. Ее народ пал бы. Кузнец действительно был древним. Похоже, он удивился, что ей удалось его ранить. Айсла была как никогда рада, что кинжал постоянно при ней.

— Значит, в поисках тебе нельзя использовать способности. Ты должен оставаться бессильным.

Грим промолчал.

Но почему именно он сам искал этот меч? Это же чертовски неудобно, когда нельзя пользоваться способностями. Разве у него нет людей на побегушках? Или ему просто больше нечем заняться?

Она вываливала вопросы один за другим, лишь подкрепляя раздражение Грима.

— Много болтаешь, — проворчал он, и почему-то Айслу это сильно задело.

Грудь сдавило, стало трудно дышать, будто кто-то взял и уселся сверху.

— Обычно мне не с кем поговорить, — пробормотала она.

Тон не смягчился, но Грим снизошел до объяснения.

— Меч слишком важен, чтобы рассказывать о нем кому-то при дворе. Я не могу позволить себе риск: ни отправить кого-то, ни доверить ценную информацию. — Сумрачный помедлил. — Меня уже предавали в поисках этого меча.

Предавали? Почему?

Предаст ли Грим ее?

Айсла повернулась к сумрачному и приподняла бровь:

— Но мне ты доверяешь?

— Ни в одном глазу. — Грим шагнул ближе. И еще. — Если в тебе теплится хоть капля желания выжить на Столетнем турнире, ты тоже ни словом не обмолвишься при своем дворе.

Ее двор. Знать бы еще, что это. У Селесты не было двора, только вереница опекунов, которые умирали каждые несколько лет и сменялись в бесконечном круговороте. Терра и Поппи были единственными людьми, с кем Айсла регулярно виделась.

И вот уж им она точно ничего не расскажет. Обе назовут ее дурой, что решила спеться с сумрачным. А потом устроят так, чтобы она за порог комнаты и носа не показала до самого турнира.