Но он с легкостью перехватил меня, и я увидел его безумные глаза совсем близко.
— О нет, Грэм, сынок, этого не будет, — прохрипел он и поднял руку, складывая какую-то руну.
На кончиках его пальцев вспыхнуло черное пламя.
Руна Мрака!
На занятиях в школе рун нам говорили, что это наиболее опасные и страшные руны, применение которых жестко карается законом. Они способны не только кардинально изменить прошлое и будущее, но даже порядок вещей и струны мироздания.
— Я не желаю, чтобы ты стал таким же, как эта падаль. Не жалей об этой предательнице, туда ей и дорога! Ты — мой сын. Я хочу, чтобы ты был похожим на меня. Чтобы все, что есть во мне, жило в тебе, сынок. Смотри, это Печать Воли. Моей воли. Теперь ты станешь совсем, как я.
Начертав руну пламенем мрака, отец занес руку, чтобы заклеймить меня.
Я знал, что такое Печать Воли.
Старый урод хотел передать мне свой характер, свою распутность и жесткость. Он в буквальном смысле хотел, чтобы я стал им!
Каким-то чудом, нечеловеческим для ребенка усилием я выкрутил ему ее и впился зубами в запястье.
Но он успел мазнуть пальцами по моему лицу.
Скулу обожгло резкой, острой болью, которую было просто невозможно вытерпеть.
Не начерченная, но наложенная Руна Мрака разрезала кожу неровной полосой, а отец схватился за свою укушенную руку и повалился на плитку.
Он орал грязные ругательства, проклиная меня на чем свет стоит, но алкоголь сделал свое дело — он даже не мог подняться.
И тут бы мне совершить то, чего я хотел больше всего на свете — подбежать к нему, отволочь к окровавленному бассейну и бросить вслед за мамой…
Но от боли, полученной при неправильном нанесении руны, я почти не соображал.
Дальнейшее я помню смутно.
У меня началась сильнейшая горячка, я корчился в черном пламени Руны Марака.
Я пролежал в этой горячке, когда хоронили маму.
Точнее, то, что от нее осталось. Я пропустил ее похороны.
Отец выдумал какое-то совершенно неправдоподобное объяснение — мол, ночью мама вдруг захотела посмотреть на русала, но случайно поскользнулась и упала к нему в бассейн.
Несчастный случай.
Насчет моего тяжелого состояния он отговорился еще проще — да вот, мальчишка баловался с запрещенными рунами, и поплатился за это.
Целители говорили, что я не выкарабкаюсь.
Сквозь свою болезнь, сквозь страшный жар я чувствовал, что доживаю последние дни.
Комната была объята черным пламенем, и повсюду вокруг меня горели эти проклятые гибельные руны мрака.
Все, чего мне тогда хотелось, чтобы они поглотили меня, и забрали вслед за мамой…
А потом я вдруг открыл глаза и увидел рядом со своей постелью ее!
Мама смочила полотенце в холодной воде и положила его мне на лоб.
Это было блаженство, точно так же, как ее ласковые руки и большие невинные глаза.
— Мамочка, прости меня! Прости, я рассказал наш секрет!
— Ты не виноват, Грэм. Обещай мне, что не будешь винить себя за это, хорошо? Пообещай, что не станешь винить ту девочку.
— Ты жива, мама! Скажи мне, что ты вернулась навсегда…
Она грустно улыбнулась.
— Я пришла к тебе из Страны Духов…
— Забери меня с собой в эту страну.
— Нет, Грэм, тебе еще не время. Ты должен вырасти умным, красивым и сильным, прожить счастливую и чудесную жизнь. А я буду смотреть на тебя сверху и радоваться, что у меня такой замечательный сын…
— Но, мама, адмирал… Руна Мрака… Мне так больно. Я не хочу становиться таким, как отец.
— Ты должен найти дракона и стать его сиблингом — это ослабит действие Руны Воли и распутного характера отца на твой характер, Грэм. А потом ты сможешь окончательно убрать это…
Мать ласково прикоснулась к правой стороне моего лица — ее пальцы были такими прохладными, они дарили успокоение.
— Когда ты станешь наполовину драконом, то у тебя появится истинная душа. Дракон почувствует ее, он тебе подскажет… Лишь твоя истинная, которую ты полюбишь всем сердцем, сможет убрать Руну Мрака. И тогда ты станешь тем, кем и должен был быть… Мой хороший, мой добрый, мой самый лучший сын…
Голос матери звучал в моей голове, будто наяву.
Я так и не стал таким, каким бы ты меня хотела видеть, мама.
Я не смог победить руну воли своего подонка-отца.
Шрам снова полыхал резкой, острой болью и вся комната была объята черным пламенем.
— Грэм, милый, у тебя слишком сильный жар. Вот так, выпей целебное снадобье.
Амара поднесла к моим губам какое-то теплое питье, но привкус у него был странный.
Зато после него я почувствовал себя лучше — жар спал, и я даже смог приподняться на постели.
— Что произошло?
— О, Грэм, ты ничего не помнишь…
— И где Дэйган? Я его не чувствую. Он слишком далеко.
Я всегда ощущал своего дракона. Наша связь с ним была незыблемой и прочной, как канат. Но сейчас она как будто превратилась в тонкую нить, и это было омерзительное ощущение.
Амара печально покачала головой.
— Дэйган ушел в море, Грэм.
Я должен призвать его! Мой дракон был нужен мне прямо сейчас.
Но голова болела.
Не так сильно, как до этого, и все-таки эта боль мешала мне сосредоточиться.
— Неужели ты совсем ничего не помнишь о том, что сделала Виола? — взволнованно спросила Амара.
При одном только упоминании этого имени я ощутил, как по венам разливается ярость. Голая, острая, убийственная ненависть к этой…
— Расскажи.
— Негодяйка тебя отравила и сбежала.
Ясно. Дэйган почувствовал этот яд, и сам заболел. Поэтому и скрылся в морских глубинах.
— А еще Виола… Ах, это слишком ужасно… Вот, смотри, что она сделала…
Амара со слезами на глазах протянула…
Протянула мне раскуроченную музыкальную шкатулку.
Русалочка и коралловый риф были разбиты вдребезги — от них остались только осколки.
— Я знаю, что ты очень дорожил этой вещью…
— Она осталась мне от матери, — с убийственным спокойствием сказал я, перебирая пальцами разноцветные стекла, совершенно не боясь порезаться об острые углы.
Одновременно с этим пришло дикое, неконтролируемое желание вонзить эти осколки этой сучке прямо в глаза.
Виола…
Ты правильно сделала, что сбежала, иначе была бы уже трупом.
Впрочем, не обольщайся.
Я найду тебя, сучка. Идиотка хотела отомстить мне, и это стало ее ошибкой.
Фатальной ошибкой, Виола.
Я достану тебя из-под земли…
А потом отправлю обратно под землю.
В могиле самое место такой дряни, как ты.
ГЛАВА 56
Амара
Она вышла из его спальни, даже не стараясь скрыть довольную ухмылку.
А ведь еще недавно Амара в панике бегала по своей комнате и чуть ли не рвала на голове волосы от страха.
Ведь все пошло не так, как она запланировала!
Планы рушились в очередной раз, приходилось менять их и подстраиваться, а этого Амара ой, как не любила.
Даже под действием яда скорпены Грэм каким-то образом смог совладать с собой, и не убил переделку!
Более того, он отпустил ее!
У него было просветление, он смог справиться!
Вместо того, чтобы отправиться кормить червей, эта уродская переделка сбежала!
Амара искренне и от души пожелала, чтоб в нее попала молния, или она бы упала в лужу, захлебнулась и умерла!
Вот только надеяться на это, конечно, было глупо.
Переделка оказалась слишком удачлива и живуча. К тому же, кажется, кома повлияла на нее положительным образом и почему-то вернула к жизни заплывший косметическими рунами мозг Виолы.
Нужно было разыскать ее и подослать к ней убийц.
Если Грэм Фрейзер не убьет Амару раньше за обман и то, что она его отравила.
А уж когда он восстановит бухгалтерские книги, и увидит, что отчеты не сходятся и Амара забирала значительную часть от продажи хлопка, вина и зерна с фермы себе…
Когда в ту проклятую грозовую ночь Виола сбежала, а Грэм вырубился под действием скорпены, Амара просто не могла найти себе места, представляя, что будет под утро, когда он очнется.
