Интуиция кричала об опасности. Затем что-то неуловимое заставило меня перевести взгляд на мужа.
Бесстрастный, словно высеченный из камня, профиль Иэрона был повёрнут в сторону дверей. Его лицо выражало абсолютное спокойствие и силу. Казалось, что все земные эмоции были ему чужды и неведомы, но при этом я отчетливо чувствовала, как вокруг него клубится невидимое грозовое облако, предвещающее скорую бурю.
«Обнять!» — совершенно не к месту предложила моя шизофрения, отчего-то решив, что сейчас самое время для нежностей.
— Тебе лучше? — негромкий вопрос Тэофема полностью вернул меня в реальность, вырвав из цепких объятий безумия.
— Да, спасибо, — благодарно кивнула я.
Его рука тут же отпустила мой локоть.
— Не волнуйся, — неожиданно серьёзно произнёс брат Иэрона, глядя куда-то поверх моей головы. — Я буду рядом, если он захочет что-нибудь выкинуть.
Я удивлённо посмотрела на него, не ожидая такой заботы.
— Мне казалось, я тебе не нравлюсь? — не удержалась от вопроса.
Он криво усмехнулся, но взгляд остался серьёзным.
— Как бы ты мне не нравилась, — честно ответил дракон, — Ты уже часть нашей семьи.
Я невольно улыбнулась, тронутая его неожиданной поддержкой.
А затем музыка резко изменилась, наполнившись игривыми, соблазнительными нотками.
Из дверей в зал вошёл вовсе не дэр Вайерус, а плавно вплыла целая вереница — не меньше десятка — золотых танцовщиц. Они были одеты в стиле восточных баядерок: короткие золотые лифчики, едва прикрывающие грудь, и шаровары с высокими разрезами по бокам, открывающими стройные бёдра, или же длинные, развевающиеся юбки, больше похожие на прозрачные лоскуты ткани.
Талию каждой украшал пояс из золотых бус, свисавший почти до самых ног. А с лифов, словно золотая бахрома, ниспадали тонкие цепочки.
Девушки были как на подбор — высокие, стройные, с точёными фигурами, и двигались так грациозно и соблазнительно, что мгновенно приковывали к себе все взгляды окружающих.
Сначала они разделились и просто кружили вокруг гостей, словно игривые золотые рыбки. Одна из них плавно проплыла мимо нас, и, если мы с моей шизофренией были в полном восторге от этого зрелища, то лицо Тэофема помрачнело, словно над ним сгустились грозовые тучи.
— Красивая же девушка, — шепнула я ему, поддразнивая.
В ответ получила лишь удивлённый, непонимающий взгляд.
И тут память Ванессы, как всегда не вовремя, снова пришла на помощь.
Драконы любили танцы и танцовщиц. Очень. Особенно все эти сияющие бусики и золотые цепочки на красивых женских телах. Они могли свести с ума даже самого сдержанного мужчину. Друзья не раз навещали друг друга в сопровождении таких вот «нимф», чтобы эстетически-красиво скрасить досуг.
Но. Везде существовали свои негласные нормы приличия. Появляться перед женатым человеком в сопровождении танцовщиц считалось, мягко говоря, нетактичным…
Одно дело, если танцовщиц пригласил сам хозяин дома. Или если его любящая жена позаботилась о развлечениях для гостей. Но совсем другое — если их приводит гость, преследуя свои, далеко не безобидные, цели…
Таким образом можно было не только грубо унизить хозяев дома, но и продемонстрировать своё пренебрежение к их чувствам, к их браку… Разве что хозяин или хозяйка сами останутся в восторге от представления, а это, прямо скажем, не всегда нравилось хозяйкам…
Вайерус точно знал, что делает. Он привел этих роскошных женщин не просто так. У него была своя цель.
Пока я судорожно наблюдала, как танцовщицы собираются в центре зала, а гости, переглядываясь, послушно обступают их плотным кольцом, мой мозг работал на пределе, лихорадочно генерируя самые разные варианты развития событий.
Итак. Этот самодовольный ящер, этот надменный выскочка, снова пытается вывести Иэрона из себя. Спровоцировать его на конфликт. И делает это в нарочито грубой, вызывающей форме, словно желая уколоть побольнее. А всё ради одного — чтобы взять реванш…
Но почему я так нервничаю?
Разве Иэрон не сможет вновь одержать победу над своим противником?
Разве не Вайерус сам рискует повторить свой прежний позор и оказаться посрамлённым перед всеми второй раз?
В этот момент в дверях, словно триумфатор, появился тот самый незваный гость торжества. Он вошёл в зал, высоко подняв руки. Захлопал в ладоши, осыпая танцовщиц славословиями. На его лице сияла самодовольная, расслабленная улыбка, словно он уже одержал безоговорочную победу.
— Вот бы Иэрон пихнул его лицом в землю! — неожиданно для себя подумала я, всегда стремившаяся к мирному урегулированию любых конфликтов.
— «Сжечь!» — более радикально отреагировала моя бойкая шизофрения.
А я металась взглядом между золотыми танцовщицами, на которых с жадностью взирали все присутствующие, предгрозовым лицом Иэрона и Вайерусом, который единственный во всём зале громко хлопал, ободряюще выкрикивал что-то на драконьем диалекте и демонстративно осыпал танцовщиц сверкающим золотым дождём из зачарованных монет.
Это были особые монеты, которые всегда имелись при себе у каждого уважающего себя дракона. При ударе о любую поверхность они моментально отскакивали и рассыпались на множество мелких золотых искр. Зрелище было поистине завораживающее, словно золотой дождь из копыт легендарной антилопы. Здесь же подобный жест означал высшую степень одобрения, поощрения и искреннего восторга.
Никто, кроме Вайеруса, не улюлюкал, не осыпал танцовщиц золотом и не аплодировал. Остальным драконам явно нравилось представление, но они прекрасно понимали, что проявлять восторг раньше, чем хозяин дома выскажет своё мнение, было крайне опрометчиво и могло поставить их в невыгодное положение. Рисковать никто не хотел.
А вот Вайерус совершенно не волновался о том, какое впечатление произведёт его поведение на Иэрона. Он всецело наслаждался происходящим. Купался в лучах всеобщего внимания, и нисколько не боялся того, что может произойти дальше. Его самодовольство зашкаливало и не знало предела.
Завораживающий золотой танец, от которого рябило в глазах, подошёл к концу, и танцовщицы застыли в изящной позе распускающегося цветка.
Гости, словно по команде, разом повернули головы в сторону Иэрона, ожидая его реакции. На лице моего мужа отчётливо читалась безграничная решимость наказать зарвавшегося гостя, когда он неспешной, но уверенной походкой направился прямо в сторону дэра Вайеруса. Он напоминал опасного хищника, готового к нападению.
— Гнилая рептилия, — злобно процедил сквозь зубы Тэофем, наблюдая за происходящим. — Он не погнушается вступить в бой, несмотря на покалеченное крыло Иэрона. И так не вовремя…
Тут меня пронзило молнией, озарив страшной догадкой.
Крыло!
Его крыло покалечено… Вот почему он в последнее время редко покидает поместье…
Ему нельзя сражаться с Вайерусом. Ни в коем случае нельзя. Иначе…
— Тэо, — я судорожно схватила за локоть опешившего дракона, стараясь говорить, как можно убедительнее. — Дай мне монетки.
— Монетки? — непонимающе переспросил он, явно сбитый с толку моей внезапной просьбой.
Я же лихорадочно наблюдала за тем, как Иэрон, словно неумолимый рок, уже пересёк половину залы, приближаясь к своей ухмыляющейся цели.
— Зольцы! — название само собой сорвалось с губ, словно всплыло из глубин подсознания.
— Зачем они тебе? — с явным недоверием спросил Тэофер, продолжая непонимающе смотреть на меня.
— Дай мне их немедленно, — моя шизофрения, как обезумевший берсерк, полыхнула во мне яростной решимостью, — Иначе я тебя здесь прямо сейчас прилюдно сожгу!
Он хмыкнул, явно сомневаясь в моих угрозах, но в следующую секунду торопливо достал из кармана горсть золотых монет.
Я, не дожидаясь ни секунды, выхватила половину. Затем схватила его под руку и потащила в сторону танцовщиц, надеясь успеть остановить надвигающуюся катастрофу.
— Повторяй за мной всё, что я буду делать, — прошептала я Тэофему, крепко сжав его руку.
