Тьма и свет (СИ) - Завгородняя Анна

Я удивленно огляделась, отмечая, что помимо высокого стула и письменного стола в кабинете нет подходящей для отдыха мебели, когда Горовой сделал странный пас руками и подле стола прямо из воздуха соткались два стула.

— Присаживайтесь, — предложил нам хозяин кабинета и занял место во главе стола.

Мы сели.

— А теперь рассказывайте, — без прелюдий, попросил ректор и, пока Шуйский рассказывал историю моего появления в академии, кратко описывая мой дар, Горовой изучал меня пристальным взглядом, от которого так и хотелось поежиться. Я чувствовала его магическое влияние, но не противилась этому вторжению. Напротив, пыталась раскрыться по полной, чтобы позволить магу изучить мою силу.

— Очень интересно. — Выслушав Анатоля, Горовой поднялся из-за стола. Заложив руки за спину, он прошелся по кабинету. Затем остановился рядом со мной и снова принялся беззастенчиво меня изучать.

— Значит, вы обладатель темной магии. — Он не спрашивал. Он констатировал факт.

Я кивнула.

— Встаньте-ка, Софья Федоровна, — попросил ректор.

Я бросила быстрый взгляд на Анатоля, а затем сообразив, как нелепо это выглядит со стороны, ну будто я ищу защиты у своего спутника, решительно встала.

— Вы позволите провести маленькую проверку? – Горовой улыбнулся.

— Конечно. — Мне до ужаса хотелось, чтобы ректор нашел мой дар достойным обучения в этой чудесной академии. И что греха таить, я волновалась. Да и кто бы на моем месте не переживал?

— Покажите, как вы используете свою магию, — велел Горовой. – Мне необходимо определить уровень вашей силы. — Он вытянул вперед руку, будто пытаясь коснуться меня, и щелкнул пальцами. Опустив взгляд, я увидела, что в руке у мужчины появился странный сосуд. На голубоватом стекле виднелись светящиеся отделения. Сейчас сосуд был пуст, но нетрудно было догадаться, чем именно собирается его наполнить ректор.

— Хорошо, — согласилась я, надеясь, что сила не подведет. Я вышла в центр комнаты, опустила руки и всего на миг закрыла глаза, призывая тени, прятавшиеся в кабинете.

Здесь их было много, и они сразу отозвались, потянулись ко мне, покидая темные углы, книжные полки, стены камина и даже выбрались из-под ковра. Я собирала их, как прядильщица собирает пряжу. Наматывала на руки, укрывалась тенями, позволяя себе притягивать тьму еще и еще, пока все вокруг меня на расстоянии вытянутой руки не заволокло будто черным дымом.

— Интересно, — проговорил Горовой. – А теперь попробуйте ударить по мне. Слушайте голос и бейте на звук, — приказал он.

Мои руки дрожали, когда выполняла этот приказ. Я не привыкла сражаться с помощью силы. Я всегда старалась контролировать ее, держать за рамками, опасаясь, как бы она не вырвалась наружу. Но как же легко оказалось бить с помощью тьмы.

От силы дара мои руки будто завибрировали. Или это вибрировал сам воздух?

Тьма вокруг меня пришла в движение, закрутилась черным смерчем, в центре которого находилась я.

Расставив руки в стороны, я раздвинула тьму и взглянула вперед, увидев Горового. Они с Шуйским стояли рядом. Оба смотрели на меня. Ректор держал на вытянутой руке сосуд, который был полон до краев и все его отделения светились уже не желтым мягким цветом. Нет. Они алели так, что казалось, внутри текла настоящая кровь земли – раскаленная лава, переливавшаяся всеми оттенками оранжевого, красного и желтого.

— Еще? – спросила я, ощущая странный ликующий подъем. Не сразу поняла, что моя одежда и волосы дергаются из стороны в сторону, как бывает, когда идешь под сильнейшим ветром. Да только ветра как такового не было. Был лишь черный смерч, круживший вокруг меня, и пробудившиеся молнии, потрескивавшие в тишине.

Горовой покосился на сосуд в своей руке и странно сузил глаза, под стеклами очков.

— А теперь усмирите силу, — попросил спокойно ректор.

Я кивнула и попыталась сделать, как он велел, да не тут-то было. Мой личный смерч закружился еще сильнее, набирая мощь. Испуганно посмотрев на Горового, а потом и на Шуйского, я пискнула:

— Не получается.

— А вы постарайтесь, — сказал Горовой.

Я напряженно вцепилась руками в смерч. Для меня он стал будто физически осязаем. Да только сила тут же ускользнула от меня, как гладкий уж, и завертелась еще быстрее. Треск молний стал громче. Смерч принялся разрастаться и вот уже достиг стола ректора, вынуждая мужчин отступить назад.

— Софья Федоровна, — спокойно сказал Горовой. – Усмирите силу, пока я не остался без кабинета. — Он даже улыбнулся. Казалось, его не пугает мой дар, хотя мне почудилось, будто за стеклами очков во взоре мужчины промелькнула тревога.

— Не могу, — пискнула я и отошла на несколько шагов назад, да тут же и охнула, когда темный смерч сорвал со стены полку с книгами и закружил учебники по магии в своем опасном водовороте.

— Она не справится. Не сейчас, — быстро произнес Анатоль и шагнул ко мне, поднимая руки так, будто тянулся навстречу моим рукам.

Когда из его ладоней полился ослепительный свет, я зажмурилась и вовремя. В воздухе зазвучали колокола, затем последовала яркая вспышка и все закончилось, будто и не бывало. Я уронила руки вдоль тела, чувствуя, что потеряла контроль над призванными тенями – они расползлись, вернувшись каждая на свое место. А я едва не осела на ковер, ощутив, как чьи-то сильные руки подхватывают меня у самого пола.

— Ну что же, — прозвучало в наступившей острой тишине. Я рискнула и открыла глаза, заметив, что Анатоль держит меня, не позволяя упасть. Шуйский помог мне сесть на стул, после чего, как ни в чем ни бывало, занял свое место.

Я моргнула, пытаясь восстановить зрение после магии света, а когда смогла видеть по—прежнему хорошо, рискнула посмотреть назад, да так и застыла, увидев лежащие на полу книги и полки.

— Пустяк. Позже уберу, — проследив за моим взором, сказал ректор академии.

Он поставил сосуд на стол, закупорив его странным черным воском, таким мягким, что ему не требовалось томление над огнем.

— Мне все равно давно пора было навести там порядок, — продолжил Горовой и, поправив на носу съехавшие очки, уже серьезнее сказал, — что и говорить, госпожа Воронцова. Дар у вас интересный. На моей памяти подобным владели только трое. У одного из ваших предшественников вы сейчас работаете.

Я моргнула, соображая, и поняла: ректор говорит о Николае Арбенине, владельце агентства, с которым нам пока не довелось познакомиться.

— А кто был еще? – поинтересовалась я, но Горовой не ответил. Он посмотрел на сосуд, заполненный доверху, и продолжил: — Вам обязательно надо учиться. Нельзя оставлять такую силу без контроля.

— Вы меня возьмете? – обрадовалась я.

— Да. Но вам придется готовиться. Экзамены у нас осенью. У вас будет четыре месяца, чтобы подтянуть знания. — Ректор перевел взгляд на Анатоля. — Я так понимаю, вы лично берете подготовку госпожи Воронцовой под свой контроль? – уточнил он. – При академии, конечно, действуют курсы, но они предполагают уже определенную базу знаний. А, судя по всему, у вас ее нет. — Ректор вздохнул. – Но все поправимо. — Он выдвинул верхний ящик письменного стола и, достав лист бумаги, щелкнул пальцами. В тот же мир в руке ректора возникла магическая ручка.

— Сейчас я напишу список преподавателей, кто живет и работает в столице. Они смогут подтянуть вас по предметам, которые будут в экзаменационном списке. Если появится желание, жду вас в огасте (третий месяц лета. прим. автора) на наши подготовительные курсы. Мы предварительно пришлем приглашение и все, что к нему прилагается.

Я вздохнула, не совсем понимая, радоваться мне, или нет. Казалось бы, при определенных стараниях я стану студенткой. Но отчего меня тогда до дрожи пугает эта сила, едва не вышедшая из-под контроля?

Что с ней не так? Что со мной не так?

Очнулась я, только когда Горовой протянул мне список, закрепленный печатью.

— Там внутри рекомендации для преподавателей. Чтобы они, в случае занятости, все же нашли для будущего перспективного студента время в своем плотном графике, — сказал маг и улыбнулся.