Тьма и свет (СИ) - Завгородняя Анна

— Ее нет, — проговорила я тихо.

Анатоль кивнул.

— Мала, кажется, ушла. — Мой голос дрогнул. Признаться, я надеялась, что она не исчезнет вот так, даже не попрощавшись. Хотя, что взять с темной души? Цыганка узнала то, что возможно, ей было нужно, и улетела. Что же, буду считать, что это к лучшему.

— Она улетела, — продолжила я.

— Идемте, Софья Федоровна, — ответил аллесианец. – Нам с вами тоже надо бы отдохнуть.

— А Мала?

Шуйский вздохнул.

— Возможно, она еще вернется, — предположил он и первым направился к дому старосты.

***

Княгиня Трубецкая пришла в себя около полудни, когда мы уже были готовы вернуться домой и ждали лишь момента ее пробуждения. Сидя на лавке у дома, я с тоской глядела в небо, понимая, что мне немного, ну самую малость, не хватает Малы, когда дверь дома открылась и на пороге возникла Капа.

— Она очнулась. Анатоль сейчас разговаривает с ней, — сообщила мне рыжая ведьма, и без всяких объяснений, я поняла, кто подразумевался под словом «она».

— Думаю, скоро домой поедем, — добавила Гаркун и, спустившись ко мне, присела рядом, вытянув вперед длинные ноги.

— Интересно, что она расскажет господину Шуйскому, — произнесла я задумчиво.

— Мне кажется, она не вспомнит момент, когда в нее вселился демон, — предположила Капитолина. – Эти твари чувствуют человеческую слабость. Они могут входить в человека в минуты его отчаяния. Чаще всего, когда несчастный пытается свести счеты с жизнью. Наверное, у Трубецкой было также. Помнишь, что про нее рассказывали? Вдруг в этом причина, — объяснила девушка, а затем, запрокинув голову к небу, протянула, — как же хорошо! И солнышко греет. И дело мы закончили. Сидела бы тут и сидела.

Я пожала плечами, когда ведьма возьми и спроси:

— А где темная?

Пришлось рассказать Капе о ночном происшествии. Гаркун выслушала молча, затем изрекла:

— Все, что ни делается, к лучшему. Хотя, — добавила она тихо, — я уже привыкла к этой темной. У нас когда-то была душа-компаньонка. Забавная такая. Она сопровождала Полину, жену Николая, хозяина агентства. Так что я привыкла к таким спутницам, хотя прежняя была светлой. А тут, — оживилась ведьма, — темная! Еще интереснее. Мы ведь привыкли с темными сражаться. А эта была какая-то особенная душа. В общем, — подвела итог Капа, — мне Мала нравилась.

— И мне, — призналась я.

Полчаса спустя из дома вышел Шуйский и сообщил, что мы можем собираться. Он ни слова не сказал о княгине. Зато я увидела Трубецкую в горнице, где княгиня сидела за столом подле хозяйки дома. Благородная дама казалась мне уставшей, поникшей и совсем безрадостной. Ее глаза были тусклыми, но когда мы собрались и вышли из дома, княгиня, вместе со старостой, его женой, Порфирием, который пришел проститься с нами, улыбнулась и искренне поблагодарила каждого из нас.

— Если вдруг кому-то понадобится моя помощь, — сказала она, обращаясь к Анатолю и ко всем нам в его лице, — двери моего дома всегда для вас открыты.

Я улыбнулась княгине, мысленно пожелав ей всего хорошего, а затем забралась в экипаж, приняв руку Харитона.

Нас провожали всей деревней. Жители высыпали на улицы и махали нам вслед. Несколько ребятишек, в числе которых был и Баро, еще долго бежали за каретой, весело крича. Они отстали только на развилке, а затем пошли по дороге обратно в поселение.

— С ними все будет хорошо? – спросила я у Анатоля.

— Не сомневаюсь, — ответил аллесианец.

— А с княгиней? – уточнила Капа, больше для меня, чем ради собственного любопытства.

— Она справится. Княгиня сказала мне, что откроет в своем особняке приют и все дети, которые не найдут родных, останутся у нее, — ответил Шуйский.

— Это не опасно? – хмыкнул Харитон.

— Нет, — сказал аллесианец. – Я надежно запечатал лес. Больше никакая тьма не вырвется наружу, — добавил он и перевел взгляд в окно.

Экипаж подпрыгнул на ухабе и свернул на тракт, ведущий в столицу.

Глава 15 Вдовья доля

Я немного волновалась. Казалось бы, нечего переживать, но так хотелось надеяться, что меня примут в академию! Ведь Анатоль так старался! Значит, нельзя его подвести. И если это будет в моих силах, сделаю все, чтобы доказать: я стою стараний Шуйского.

Собираясь в академию, я сновала по комнате больше от переживания. Часы на полке показывали начало восьмого. Значит, через полчаса мы покинем особняк.

Почти всю ночь я не спала. Лежала, разглядывая потолок, и вздыхала, понимая, что скучаю по Мале. Все же с темной душой было веселее. Можно было поговорить и не только. Да, стоило признать – цыганка мне нравилась. Но у души своя дорога, а у меня своя. Я лишь волновалась за то, чтобы Мала не сорвалась и не натворила дел.

Бесконечные тридцать минут тянулись, не желая проходить. Иногда мне казалось, будто минутная стрелка ползет, а секундная еле движется. Но вот часы показали без пяти восемь, и с легким сердцем, надеясь на удачу, я выпорхнула из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

— А вот и наша будущая студентка, — раздался голос Капитолины.

Рыжая ведьма стояла в коридоре. Привалившись плечом к стене, она с улыбкой смотрела на меня.

— А почему ты здесь? – удивилась я.

— Анатоль прислал, — призналась Гаркун. – Боялся, чтобы ты не пропустила назначенный час. Но я—то вижу, что ты была готова даже раньше, — улыбнулась девушка и тише добавила, — я слышала, как ты взволнованно ходила по комнате. Но, — важно сказала ведьма, — ты не бойся. У тебя все получится. Можешь не сомневаться.

Я кивнула, хотя меньше переживать не стала.

Вместе с Капой мы спустились вниз. Анатоль стоял в холле, а услышав наши шаги, поднял взгляд и произнес:

— Экипаж уже ждет. На открытие портала я договорился, — добавил он.

— Вот и отлично, — ответила за меня Гаркун и почти подтолкнула к Шуйскому.

Не сказав подруге ни слова, я последовала за Анатолем к выходу. Дверь нам открыл Аристарх. Придержав ее, призрачный дворецкий пожелал нам удачи и его поддержала веселым криком Капитолина:

— Все получится, Софья! Я уверена!

Обернувшись к ведьме, я кивнула ей и поспешила за Шуйским, который уже ждал меня у кареты.

В академию мы отправились вдвоем. Признаться, сидеть в салоне наедине с Анатолем, мне было немного не по себе. И я не могла толком понять, отчего больше волнуюсь: от поездки, важной для меня, или от присутствия Шуйского. А вот аллесианца, кажется, ничуть не волновал данный вопрос. Он сидел, крепко держа в руках трость, и смотрел то в окно, то на меня.

— Волнуетесь? – спросил мужчина, когда мы выехали за черту города – портальные ворота располагались в полумиле к северу. Перемещаться внутри столицы было позволено только царской семье и ее ближайшим родственникам, а также министрам палаты и некоторым чиновникам, занимавшим важные посты. Еще, насколько мне было известно, можно было получить специальное разрешение, но для этого должна была быть веская причина, а у нас ее не было.

Поглядев на своего спутника, я призналась:

— Да. Боюсь, что ваш знакомый не сочтет мой дар достойным обучения.

Аллесианец улыбнулся.

— Поглядим, — проговорил он. – Мое чутье мне подсказывает, что вы, Софья Федоровна, еще сможете нас удивить.

Я улыбнулась в ответ, а про себя подумала, что мне не отказалась бы от толики уверенности этого человека. Ох, как бы она мне пригодилась!

Дальше был портал и переход. Оказавшись в новом городе, я шла за Анатолем от Магического вокзала и прямо до станции, где можно было нанять экипаж. Затем мы еще около часа ехали, оставляя за спиной улицы незнакомого города, низкие домишки пригорода и, наконец, завершили свой путь у ворот, за которыми поднималось величественное здание с башнями.

— Подождите нас здесь, — велел вознице Шуйский, затем подал мне руку и помог выбраться из кареты.

У ворот он сообщил высокому привратнику, что мы прибыли к ректору по приглашению последнего, показал письмо с этим самым приглашением на котором стояла магическая печать. Привратник письмо проверил, важно кивнул, почесал густую бороду, затем отошел в каменную сторожку, а вернувшись, открыл нам калитку, врезанную в ворота.