Егерь. Опасная Зона (СИ) - Скиба Николай

Сначала я чувствовал настороженность — нормальную, здоровую. Затем любопытство, смешанное с лёгкой тревогой. Что-то там его заинтересовало, возможно, разбросанные кости или тёмные пятна на камнях. Через нашу связь я улавливал лишь обрывки ощущений.

И вдруг связь натянулась, как струна.

Резко. Болезненно и совершенно неожиданно. Словно кто-то дёрнул за невидимую нить, соединяющую наши сознания.

Меня захлестнула волна чистого, первобытного ужаса.

Не тревога и даже не паника.

УЖАС.

Абсолютный, всепоглощающий, парализующий страх, который стирал все остальные эмоции и мысли, превращая разум в кричащую пустоту.

По спине прокатилась ледяная волна, от затылка до самых пяток. Сердце забилось бешено, так быстро и сильно, что в ушах зазвенело. Дыхание перехватило, словно кто-то сжал горло железной хваткой.

Что там⁈ ЧТО ОН УВИДЕЛ⁈ Это не рысь и вообще не животное!

Ментальная нить между мной и Красавчиком вибрировала, словно гитарная струна, натянутая до предела. Я чувствовал, как маленькое сердечко моего питомца колотится с безумной скоростью, как его разум мечется в панике.

— КРАСАВЧИК! — заорал я вслух, срываясь с места.

Ноги сами понесли меня к ущелью. Я летел по камням, не разбирая дороги, перепрыгивая через валуны.

— ОТСТУПАЙ! БЕГИ КО МНЕ! — мысленно кричал я, пытаясь пробиться через пелену страха, что заполняла нашу связь.

Афина неслась рядом, её рык сливался с моим прерывистым дыханием. Мы мчались к ущелью.

Я попытался дотянуться до Красавчика, передать успокоение, приказ отступить, команду бежать прочь из этого проклятого места…

И тут нить оборвалась.

Просто… оборвалась.

ТВОЮ МАТЬ!

Я споткнулся на полном бегу, едва не упав. Мир качнулся, словно земля ушла из-под ног.

Одну секунду нить связи была — живая, пульсирующая, наполненная ужасом и болью. А в следующую…

Оглушающая, мёртвая, абсолютная тишина в том месте Потокового ядра, где раньше билось маленькое сердечко моего питомца.

Словно часть меня самого вырвали с корнем.

Перед глазами вспыхнуло холодное системное уведомление — безликое, бездушное, написанное какими-то бесчувственными буквами.

«Связь с питомцем уничтожена»

Глава 17

Я ворвался в ущелье как безумный, готовый разорвать любую угрозу.

Влетел, не обращая внимания на то, что ноги скользят по россыпи камней. Запах разложения ударил в нос с новой силой, но я не остановился. Афина неслась рядом, её рык эхом отдавался от каменных стен.

Взгляд метался по дну ущелья, выискивая знакомый белый комочек среди разбросанных костей.

Нет-нет-нет, лишь бы не увидеть его здесь.

Стоп… Что? Рука сама потянулась к ножу.

В глубине ущелья, у самой дальней стены, виднелся тёмный силуэт мёртвого медведя. И рядом с ним…

Человек.

Я замер как вкопанный.

У туши медведя стояла девушка. Спиной ко мне, в простой кожаной куртке и штанах, какие носят охотники или следопыты. Длинные тёмные волосы были заплетены в практичную косу. Она склонилась над чем-то, что держала на руках.

Красавчик.

Мой горностай сидел у неё на ладонях, живой, невредимый, но… чужой. Его чёрные глазки смотрели на меня без узнавания, без той искорки привязанности, что связывала нас. Красавчик был здоров, спокоен, но между нами больше не было ничего. Никакой связи, никакого тепла. Он смотрел на меня так же равнодушно, как на любого незнакомца.

— Эй! — крикнул я, голос дрожал от ярости. — Что ты сделала с ним?

Девушка медленно обернулась и я увидел её лицо.

Молодая, с бледной, будто фарфоровой кожей. Тёмные волосы были заплетены в тугую косу, а движения — плавными и выверенными, как у опытного охотника. Что-то в её облике заставило меня инстинктивно напрячься и сжать кулаки.

А потом я понял, что именно меня насторожило, потому что увидел её глаза.

Они светились в полумраке ущелья жёлтым, хищным светом. Зрачки были не круглыми, как у человека, а вертикальными, как у кошки или змеи. В них не было ни капли тепла или сочувствия — только холодная, звериная оценка.

Афина рядом со мной напряглась всем телом и издала низкий, угрожающий рык. Её шерсть встала дыбом, хвост раздулся. Инстинкты кошки вопили об опасности — куда сильнее, чем перед больным медведем.

Хищница рванулась из-за моей спины, готовая растерзать чужачку, но я мгновенно передал ей волну спокойствия через нашу связь.

— Стой. Жди моего приказа. Она очень опасна.

Кошка замерла, хотя её мышцы всё ещё были напряжены как стальные пружины, готовые выстрелить в любой момент.

Девушка заметила это и её странные глаза расширились от удивления.

— Впечатляющий контроль Ядозуба, — пробормотала она, изучая меня с новым интересом. — Ты только что передал и внушил ей свои эмоции? Ух ты, многие просто орут мысленные команды, как дикари.

— Ты убила его личность? — выдавил я сквозь сжатые зубы, делая шаг вперёд.

Девушка наклонила голову, словно не понимая вопроса. Её движения были слишком плавными, слишком грациозными.

— Убила личность горностая? — переспросила она, и голос её был мягким, даже мелодичным. — Вроде нет. За кого ты меня принимаешь, юнец? Я его… изучала. Интересный. Слишком уж много умеет для такой ступени. Это очень странно… И как ты смеешь говорить с одной из Семерых Друидов таким тоном? Откуда ты такой взялся?

Она подняла Красавчика повыше, словно демонстрируя мне его безвольное тело. Горностай висел у неё в руках, но… стоп. Я всмотрелся внимательнее, прищурившись.

На шее Красавчика не было красной спиральной метки приручения. А значит…

Наша нить… Эта девка оборвала её?

Кто она такая? Тоже Зверолов, судя по татуировкам, но что за нечеловеческие глаза? И откуда такая уверенность? Ведёт себя так, будто Афина не угроза, а надоедливый котёнок. Либо она полная идиотка, либо… намного сильнее нас, и мне не стоит принимать поспешных решений.

Я чувствую угрозу.

Красавчик жив. Это главное. Пока не понимаю, что произошло, но он дышит, и это даёт мне время оценить ситуацию.

Я остановился в нескольких метрах от неё, держа руки на виду. Не беги, не нападай — наблюдай. Когда сталкиваешься с неизвестным хищником, первым делом изучи его повадки.

— Кто ты? — спросил я, стараясь говорить спокойно. — И что случилось с моим питомцем?

Девушка слегка наклонила голову, изучая меня с тем же любопытством, с каким я изучал её.

— Интересно, — протянула она. — Очень интересно. Ты… не совсем обычный Зверолов, верно?

Она сделала несколько шагов ко мне, всё ещё держа Красавчика на руках. Её движения напоминали танец — каждый шаг выверен, каждый жест точен. Хищная грация в чистом виде.

Я не отступил, но и не приблизился. Держал дистанцию.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил.

— Твой маленький друг, — она чуть приподняла Красавчика, — Он выдрал моему мальчику глаз. Горностай у тебя очень храбрый, знаешь? Но когда я разорвала вашу связь произошло кое-что любопытное.

Она улыбнулась, и в этой улыбке не было ничего человеческого.

— Обычно, когда я это делаю, Зверолов падает в обморок от шока. А ты… ты прибежал сюда. Как будто потеря питомца только разозлила тебя. Это необычно.

— Твоя кошка очень больно кусала моего мальчика… А этот малыш, — она продолжила и слегка встряхнула Красавчика, — ослепил его. Мой бедный Громовержец теперь мёртв.

Громовержец? Она говорит об… этом безумном медведе?

— И что? — холодно спросил я. — Он был опасен и болен, а мой горностай нет. Отдай мне его.

Девушка рассмеялась — звук был мелодичным, но в нём слышались нотки, которые заставили меня поёжиться. Как будто смеялся не человек, а что-то другое, лишь прикидывающееся человеком.

— Болен? — переспросила она. — Нет, неопытный охотник. Он не был болен. Он был… ошибкой. И я всегда приходила сюда, чтобы напоминать себе об этом.

Ошибкой? Да о чём она вообще говорит-то?